— Включите и выключите габаритные огни, ближний и дальний свет, нажмите педаль тормоза, — последовали дальнейшие команды, которые лишали Атамана драгоценного времени.
— Все? — поинтересовался вконец измотанный нарушитель.
— Практически да, — подтвердил инспектор. — Вот только штрафные талончики у меня закончились, придется составлять протокол.
На это ушло более двадцати минут.
— В следующий раз будьте внимательнее, гражданин. — И сержант протянул водителю долгожданные документы. Только вместо прав выписал временный талончик и в дополнение к нему штрафную квитанцию на максимальную сумму.
— Благодарю за добросовестную службу, — сказал на прощание Алексей с явным сарказмом.
— Встретимся, — ехидно улыбнувшись, заверил блюститель порядка. — А за водительским удостоверением вам еще придется немало побегать, — предупредил он.
Атаман едва переборол желание съездить обидчику по физиономии и вернулся к своей машине. Он остановился у самого подъезда девятиэтажки Крутояровой и, не глядя на пожилого человека, сидевшего на лавочке и с ненавистью наблюдавшего за ним, вошел в дом.
Потрепанная, поношенная и засаленная одежда наблюдателя говорила о том, что он уже давно переживает трудные времена. Чрезмерная худоба, отвисшая кожа на щеках и затравленные, впалые глаза лишь подчеркивали первоначальное впечатление, а опухшие веки и красноватый нос свидетельствовали о беспробудном пьянстве. Жалкий и опустившийся человечишка, абсолютно недостойный внимания добропорядочных граждан.
Даже если бы Атаман и пригляделся к нему повнимательнее, то вряд ли бы признал в нем пожизненного и непримиримого врага, бывшего подполковника внутренних войск, начальника исправительно-трудовой колонии, когда-то властного и преуспевающего Тараса Поликарповича Мирошниченко.
Диксон и Тюлень заждались Алексея, попивая кофе на кухне Нины. Они услышали, как хлопнула входная дверь в квартиру и кто-то прошел в комнату.
— Это Атаман, — предположил Виктор. — У него свои ключи.
— Алексей! — позвал Марат.
— Подожди, — отозвался опоздавший, который был явно не в духе. Он даже не поцеловал хозяйку, когда та бросилась к нему навстречу, а отстранив, подошел к телефону и набрал номер Панина.
— Григорий Игнатьевич? — не представившись спросил он, но абонент сразу узнал его. — Срочно приезжай к Крутояровой… никаких «не могу»! Срочно, я сказал! — И он бросил трубку.
Встревоженные компаньоны появились в комнате.
— К чему весь этот переполох? Что произошло? — спросил Диксон, сильно располневший за последние два года.
Он вальяжно развалился в кресле, закинув ногу на ногу. В его голосе проскальзывала лень, присущая богатым людям.
— Природа-матушка как нельзя кстати наградила схожестью лицами одного следователя и мою родную сестру, — начал Алексей, чем еще больше запутал слушателей.
— Насколько я понял, какой-то мент похож на твою сестру и ты собрал нас для того, чтобы мы вместе порадовались проделкам природы. — Тюлень тупо уставился на собеседника. Однажды он увлекся культуризмом, и его фигура стала еще более квадратной, чем была до этого.
— Радоваться тут нечему, у него на крючке один из наших подопечных.
— Панин, — догадался Марат, прежде чем Алексей посвятил друзей во все подробности.
Неожиданно сработавшая сигнализация на автомобиле Атамана отвлекла их, они бросились к окну и увидели, как вовремя подъехавший Панин поймал и удерживает какого-то бомжа возле джипа.
Марат вопросительно взглянул на хозяина машины.
— Спустимся?
— Должны же мы знать, что искал этот придурок в моем джипе.
— Отпусти его, — скомандовал Алексей Панину, разглядывая виновника тревоги. — Что тебе здесь надо? — поморщившись от неприятного запаха, поинтересовался он у затравленного бездомного.
— Сигаретку хотел стрельнуть, — осклабился полубеззубым ртом бомж.
— Что-то мне его голос знаком, — вмешался Тюлень, чем вызвал улыбки присутствующих.
— Ты с ним случайно на брудершафт не пил? — подлил масла в огонь Диксон, вызвав у остальных бурное веселье. Но никто из них не заметил, как при словах Гущина настороженно сверкнули мутные глаза бомжа.
— Да ну вас, — обиделся Виктор и отвернулся.
— Ладно, добрый я сегодня, — сказал Алексей, у которого несколько поднялось настроение. Он извлек из кармана пачку дорогих сигарет и отдал ее вору. — Только запомни: прежде чем лезть в чужую машину, нужно сначала спросить разрешения у ее хозяина. — И неожиданно для всех он влепил бомжу увесистую пощечину. У того даже голова откинулась далеко назад, он еле устоял на ногах.
— Запомнил?
— Будьте уверены — не забуду! — вернув голову в первоначальное положение и пошатываясь от легкого головокружения, процедил сквозь зубы бомж.
— Это тебе урок на будущее, — спокойно продолжил Атаман. — А чтобы не держал зла, придется выделить тебе на похмелье.
Он сунул руку в задний карман брюк, но своего портмоне не обнаружил.
— Куда же я его засунул? — говорил, обследуя свои карманы Атаман.
— В джипе не оставил? — подсказал Панин.
— Точно, — вспомнил Атаман. — Я его в бардачок сунул, после того как гаишник вернул документы.
Но в бардачке портмоне тоже не оказалось. Озадаченный пропажей Атаман задумался, сидя боком на сиденье и свесив длинные ноги наружу через приоткрытую дверь джипа.
— А бездомный не мог его умыкнуть? — вновь подал голос Гущин, подозрительно разглядывая отщепенца общества.
— Брал? — грозно спросил Диксон у бомжа.
— Нет. Что вы? — залепетал тот, виновато опустив глаза и украдкой озираясь по сторонам на случай бегства.
— Выворачивай карманы! — приказал Марат, и все устремили на алкаша любопытные взгляды.
— С удовольствием, — беспрекословно повиновался тот, вывернув все карманы. — Я же говорил, что у меня ничего нет, — заискивающе пробормотал он.
— Нет? — угрожающе произнес Тюлень, который по каким-то интуитивным причинам испытывал большую неприязнь к бедолаге, чем остальные. Он схватил его за рубашку двумя руками и рывком оторвал все пуговицы. Из-за пазухи выскользнуло портмоне Атамана и упало на асфальт.
— А это, по-твоему, что такое? — Он поднял и вернул похищенное хозяину и уже хотел врезать вору как следует. Но бомж, довольно резво для своего возраста и состояния, развернулся и дал деру. Гущин предполагал подобное развитие событий и, настигнув беглеца, схватил его за ворот. Тот яростно рванул вперед, но попытка вырываться от Тюленя была бесполезной. Пробуксовав на месте, вор как-то сразу обмяк и смирился со своей участью.
— Не дергайся! — предупредил Гущин и потащил его обратно.
— Все на месте? — спросил он уже у Атамана. Алексей проверил документы и бросил беглый взгляд на плотную пачку денег, добрая половина которой состояла из стодолларовых купюр.
— Вроде бы все, — ответил он, поленившись пересчитывать деньги.
— А с этим прохвостом что делать?
— Врежь ему пинка на дорожку и пусть сваливает отсюда. И так много времени с ним потеряли, — с безразличием произнес Алексей.
Тюлень нанес сокрушающий удар ногой под зад бомжу. Тот плашмя вытянулся на асфальте и с полметра пропахал носом, разодрав его и коленку до крови. Но не обращая внимания на боль, вскочил и, прихрамывая, убежал за угол девятиэтажки. Он был доволен, что его все же не узнали и что все-таки удалось стащить триста долларов, которые он спрятал в носке и которые так необходимы ему были для осуществления дальнейших замыслов.
Комментариев нет