— Не нужно на себя наговаривать. — В голосе Ирины Анатольевны было столько мольбы и отчаяния, что слова давались ей с большим трудом. — Ты хотела, как лучше.
— Хотела, не хотела… Какое это теперь имеет значение? — Любе не терпелось рассказать матери о ее последней встрече с братом, но обстоятельства, при которых они столкнулись, не позволяли сделать этого. Если мать и догадывалась, что Алексей до последнего дня вел преступный образ жизни, то дочь в этом плане она считала непорочной. — Откройся ему, объясни. Он добрый и все поймет, а на душе сразу легче станет, — и советовала, и уговаривала дочь одновременно.
— Завтра же отправлюсь в Саратов, — неожиданно приняла решение Ирина Анатольевна. — В конце концов, вина за его сиротскую долю лежит на моей совести. И никто, кроме него, снять с меня этой вины не сможет.
— Ты позвони ему, — мягко предложила Люба. У нее был рабочий телефон Вершкова, который ей когда-то дала Ксюша.
— Куда? — коротко спросила мать. Люба раскрыла записную книжку, положила ее на стол и молча указала на нужный телефон. На другом конце провода ответил незнакомый мужской голос.
— Вершкова Александра Федоровича пригласите, пожалуйста, к телефону, — попросила Ирина Анатольевна, и сердце, казалось, должно было выскочить у нее из груди.
— Вершкова перевели на новое место службы, в другой город, — оповестил официальный голос, прерванный короткими гудками.
— Что он сказал? — Люба не сидела на месте, а энергично и беспорядочно расхаживала по комнате. — Его нет на работе?
— Он больше у них не работает, — отозвалась мать поникшим голосом.
— Мы завтра вместе полетим в Саратов, — решительно сказала Люба.
— Его перевели в другой город.
— Нужно было узнать — в какой.
— Я не успела, связь прервалась, — оправдывалась Ирина Анатольевна. — Он всегда будет напоминать мне о моей подлости. Он — моя совесть: то появляется на горизонте, то вновь исчезает.
— Я найду его и сама во всем признаюсь!
Обещание Любы даже походило на клятву. Она почему-то думала, что следующая их встреча будет непременно счастливой.
Минуло уже больше месяца, как они отпустили Вершкова, а страх неизбежной расплаты, зародившийся в душе Игоря, все еще не покидал его. Ему казалось, что их деяния давно известны правоохранительным органам, и после очередной донорской операции его била лихорадка. Игорь стал раздражительным, и хрупкое семейное перемирие вновь нарушилось. Взаимные упреки постепенно перерастали в скандалы, иногда доходило до рукоприкладства. И он не всегда одерживал верх.
— Опять со своим профессором провела вечер? — холодным тоном спросил Игорь.
— Тебя это не касается, — ответила Люба, устраиваясь в кресле напротив телевизора.
— Мы живем под одной крышей, и я не позволю делать из себя посмешище!
— Купи себе квартиру, если не хочешь выглядеть клоуном, — отозвалась жена с безразличием. — Между прочим, тебя никто тут не задерживает. — Она нажала кнопку пульта управления, и вспыхнул голубой экран телевизора.
— Сама уходи или веди себя подобающим для замужней женщины образом, — потребовал Игорь.
— Тебя забыла спросить, — с сарказмом в голосе ответила Люба и прибавила звук.
Симфоническая музыка заполнила комнату. Люба не любила ее, но даже не переключила канал, потому что не слышала звуков, сознание заполнялось совсем иными проблемами.
— Ты пока живешь в квартире, купленной на деньги моего брата, — упрекнула она. Их общение перешло на крик из-за громкого звука телевизора.
— Убавь звук! — Игорь находился на грани нервного срыва.
По лицу супруги скользнула недобрая улыбочка, и она прибавила звук до конца.
— Так ты еще издеваешься?! Знаешь, что я с тобой сделаю?! Знаешь… — Он метался по комнате, стараясь перекричать телевизор.
— Исчезни. — Создавалось впечатление, что Люба не замечает его раздражения. Игорь схватил ее за руку, выдернул из кресла и ударил кулаком по лицу. Жена отлетела метра на три и упала. Гарик взял пульт и, выключив телевизор, разбил его об угол журнального столика.
— Ах ты, свинья! — Она утирала ладонью кровь с подбородка, которая сочилась из разбитой нижней губы. — Ты посмел ударить меня?
— Невелика птица.
Они будто поменялись местами. Если Игорь частично разрядился, то у Любы внутри все закипало.
— Такого я никогда тебе не прощу! — прозвучала холодная угроза, что трудно вязалось с возбужденным состоянием Любы.
— Очень приятно, что хоть таким образом ты надолго сохранишь мой образ в своей памяти. Но если честно, мне абсолютно все равно. Мы уже все обречены. Твой близнец отправил Алексея на тот свет, теперь примется за нас. Лучший исход — это длительное лишение свободы. Я не уверен, что это приятнее, чем встретиться с твоим старшим братом, — поделился Игорь размышлениями и заметил, что страх перед неизбежным улетучивается, стоило лишь высказаться.
— Уж не ты ли собрался накапать на нас? — Теперь Люба полностью успокоилась, явно что-то задумав. — Принеси мне воды, — неожиданно потребовала она.
— Поищи холуя в другом месте.
— Твое дело, — беззлобно сказала Люба, чем вызвала немалое изумление у Игоря. Она поднялась и молча отправилась на кухню. Через две-три минуты вернулась со стаканом минеральной воды в левой руке. — Нам нужно плотнее держаться друг друга, а не ссориться по пустякам, — проворковала она, подавая стакан мужу.
— Ты серьезно так считаешь? — еще сильнее удивился он, принимая воду.
— Разумеется, — улыбнулась жена. — Пей. Это немного охладит твой пыл. — Гарик недоверчиво покачал головой и поднес стакан к губам. Но он не успел проанализировать загадочное поведение жены, как заметил в правой руке кухонный нож и почувствовал, как острое лезвие легко вошло в тело в области солнечного сплетения. От дикой боли он выронил стакан с недопитой минералкой, схватился за рукоятку ножа и, казалось, с благодарностью посмотрел на жену.
— Не ожидал. Но тебе будет гораздо хуже… — Сознание резко покинуло его, и он упал на пол к ногам убийцы, на лице которой невозможно было найти и тени сожаления.
Но руки все же у Казаковой дрожали, когда она набирала телефонный номер Сутулого.
— Паша, срочно приезжай ко мне, — попросила она подельника.
— Что там у тебя? — недовольно откликнулся тот, а женское щебетание на заднем фоне говорило, что его отвлекли от серьезных дел. — Перенесем встречу на завтра. — И он намеревался повесить трубку.
— Случилось несчастье! — успела прокричать Люба.
— Какое еще несчастье? — Сутулый вновь поднес трубку к уху. Ему ужасно не хотелось расставаться с красавицей, которую он обхаживал несколько дней, и только теперь та согласилась посетить его холостяцкое жилище. — Я заскочу к тебе позднее, вместе со своей девчонкой.
— Ты нужен мне срочно! — Любин голос мало походил на дружелюбный. — Выпроваживай свою кралю и приезжай один.
— Что все-таки стряслось? — Волнение собеседницы начинало передаваться и ему.
— Не телефонный разговор. Все намного серьезнее, чем ты только можешь себе представить.
Комментариев нет