— Что-нибудь случилось, Тарас Поликарпович? — поинтересовался он после взаимных приветствий.
— Просто давно не виделись, а я как раз шел мимо, — ушел от прямого ответа посетитель.
Но провести положенца было не так-то легко. Он прекрасно понимал, что своей репликой подполковник от него отмахнулся и еще не готов к серьезному разговору.
— Может, чайку погоняем? — предложил Мутант.
— Спасибо, не откажусь, — согласился подполковник, устраивая свою тушу на диване, который много повидал на своем веку, но с такой массой встретился впервые. Высохшая ножка не выдержала напряжения и с треском развалилась на две половинки, а Тарас Поликарпович упал набок.
— Не умеют у нас мебель делать, — произнес раздосадованный посетитель, поднимаясь с хрупкого дивана.
— Изнежился он последнее время. Уже и не припомню, когда на него садились больше трех человек, — неожиданно развеселился Мутант, подставляя начальнику колонии обычную табуретку со словами: — Она невзрачная, но прочная.
— Насмехаешься?
— Боже упаси, — замахал руками положенец. — Наоборот, поддерживаю мнение, что мебель у нас выпускают для хлюпиков вроде меня.
Последние слова он произнес серьезно, но в них скользила явная ирония. Мирошниченко уже привык к тому, что люди постоянно потешаются над его весом, и, не обращая внимания на насмешника, увлекся крепким, горячим чаем, который ему налил авторитет из термоса.
Странные все-таки вещи иногда происходят в жизни. Два совершенно разных человека, каждый из которых занимал высокое положение в своей иерархии, нашли общий язык и сотрудничали. На самом деле у закоренелого преступника и защитника закона было много общего. Только шли они по жизни разными дорогами, пока те, в конце концов, не пересеклись. Однажды встретившись, они отнеслись друг к другу с уважением, но с недоверием, стараясь извлечь, однако, из этой встречи как можно больше пользы для себя, не считаясь с принципами и общепринятыми устоями. А судьба пока не торопилась решать: развести ли их дороги или объединить в одну.
— Я все хотел спросить, — начал подполковник, отставляя пустой стакан, — почему ты больше не заказываешь проституток? В колонии перевелись охотники до женских тел или нашел новую лазейку?
— Охотников хоть отбавляй. — Мутант догадался, что посетитель перешел к главному вопросу, но не мог понять, какое лично ему до этого дело. — И найти лазейку в закрытой и охраняемой зоне не простое дело.
— Так в чем же тогда дело?
— Перебьются без баб. Зачем загружать кума лишней работой?
— Мне вовсе не сложно раз в пару месяцев протащить их на территорию колонии.
— Не возьму в толк: из-за бабок тебе брать на себя лишние хлопоты не имеет смысла. За просьбы, с которыми обращаюсь к тебе, я отстегиваю из общака куда более солидные бабки. И риск практически исключен, все в рамках закона. Говори открытым текстом, — буквально потребовал положенец.
— Да встретил как-то девчонок, они пожаловались, что сидят на мели, и просили посодействовать.
— Как же, на мели! Очки они тебе втерли. Они тут намолотили столько, что как минимум на полгода шикарной жизни хватит.
— Что такое по пять тысяч для молодых и симпатичных особ? Они любят красиво одеваться, отдыхать на юге.
— Пять тысяч? Посчитай сам: стольник в час, пахали по шестнадцать часов в сутки, без простоя: находились тут целую неделю. Да и пять косых — немало для них. — Мутант бросил внимательный взор на собеседника. — Постой-постой. Никак окрутили кума прохиндейки? — Он догадался, что с такой внешностью подполковник не знавал женщин и проститутки его профессионально обработали.
— Не совсем так, а как бы правильно выразиться, в общем… — замялся Мирошниченко и опустил голову.
— Можешь не оправдываться, — успокоил его авторитет. — Привози своих протеже в воскресенье, приготовлю им поле деятельности.
— Ну я, пожалуй, пойду, — сразу засобирался Тарас Поликарпович.
— Постарайся лишний раз в зоне не рисоваться и со мной не встречаться. Стукачей и мразей среди нашего брата немало. И нет такого начальника, поверь моему опыту, которого бы не подсиживал его заместитель, — напутствовал положенец кума напоследок, но тот не ответил и молча скрылся из виду.
В субботу, предупредив жену, что у него дела в городе и, возможно, он заночует у приятеля, Мирошниченко уехал из дома. Ночь он провел у Веры и Наташи, а утром посадил их в «уазик» и повез в обещанную командировку. Находясь в приподнятом настроении, он совершенно не замечал пристроившиеся в хвосте «Жигули» белого цвета, которыми управлял бывший прапорщик Игнатьев.
Терпение и настойчивость Дениса не пропали даром. Все это время он ходил тенью за Мирошниченко. Он еще на базаре проследил за подполковником и проституткой, доложив об этом полковнику Сазонову. Они условились держать постоянную телефонную связь в надежде, что их план скоро сработает.
Этой ночью Игнатьев даже рискнул подслушать под дверью и выяснил из услышанных обрывочных фраз намерения Мирошниченко. Вовремя предупредил Антона Герасимовича, а тот задействовал нужные рычаги. Теперь Денис пристроился в хвост «уазику» лишь для того, чтобы удостовериться, что подполковник не изменил своих планов. Когда машина Мирошниченко не свернула в поселок, а направилась прямиком к зоне, Денис облегченно вздохнул.
Лунатик и Леший с раннего утра крутились у гаражей колонии. Но неожиданно появившиеся конвойные прогнали их. Оглянувшись, Леший заметил трех человек в гражданской одежде, которые скрылись за воротами гаража, где обычно стоял «уазик» начальника колонии. Зеки поторопились доложить о случившемся Дикарю, тот, в свою очередь, Мутанту.
— Плохо дело! — всполошился положенец. — Кто-то заложил кума. Нужно как-то его предупредить.
— Но как? — пожал плечами Дикарь.
— Сегодня воскресенье и завхоза столовой, который снабжает нас водкой, наверняка нет, — рассуждал Мутант вслух.
— Да здесь, наверное, — опроверг Дикарь. — В седьмом бараке у смотрителя именины, и они заказали ему на сегодня целый ящик водки. Но доверять Пискуну, прапору — стремно, у него язык поганый.
— У нас нет ни времени, ни выбора, — повысил голос Мутант. — Срочно найди его, введи в суть дела. Пусть встретит кума на развилке и предупредит его.
Через десять минут Дикарь разыскал Пискунова, но тот уже накачался на халяву в седьмом бараке и лыка не вязал. С большим трудом Дикарю удалось вдолбить ему в голову то, что тому требовалось сделать, пообещав при этом, что если прапорщик выполнит поручение и не станет трепать языком, то получит хорошие деньги.
Пискунов изрядно продрог на развилке, продуваемой со всех сторон ветром, и заметно протрезвел. Осознав важность поручения и получив возможность выслужиться перед начальником колонии, а это, несомненно, в будущем должно пригодиться, он терпел холод, подняв воротник и засунув руки в карманы, прыгая на месте.
Но человек предполагает, а бог располагает. Дом у Пискуновых был небольшим и невзрачным, но отличался он от других своим расположением: стоял на отшибе от поселка, рядом с развилкой. Жена заметила прыгающего мужа, который к тому же два раза падал, и со словами:
Комментариев нет