— Помогите, люди добрые, помогите! — закричала она из последних сил.
Алексей и Светлана сидели, обнявшись, на скамейке у соседского дома, и Алексей сразу узнал голос матери и бросился к ней.
— Что стряслось, мама? — спросил старший сын, поднимая мать с помощью Светланы и усаживая ее на скамейку. — Опять этот алкаш руки распускал?
— Потом, сынок, все потом. А сейчас беги и вызывай «скорую», — тяжело выговаривая слова, попросила мать.
Алексей оставил Светлану дежурить возле матери, а сам скрылся в узких улочках. Телефона в их районе не было. Алексей выбрался из ямы и бегом преодолел пару кварталов, пока не добежал до девятиэтажки, на первом этаже которой располагалась «скорая»…
Алеша проводил мать в больницу и хотел остаться там на ночь. Но к Ирине Анатольевне его не допустили.
— Утром приходи, — сказал ему дежурный врач, выпроваживая на улицу.
— Я убью его, — закипала в нем злость. — Он сам вынуждает: или я его, или он кого-нибудь из нас, — сам себя заводил Алексей, отмеряя километры ночных улиц энергичным шагом.
Около дома на лавочке его дожидалась Света.
— Ты что домой не идешь? — спросил он ее. — Четвертый час ночи.
— За тебя волновалась и твою маму, — ответила девушка, бросаясь к нему на шею. — Я у своих отпросилась.
Алексей нежно, но настойчиво отстранил от себя девушку.
— Иди домой.
— А как же ты? — Она преданно посмотрела на него. — Давай заберем Сережу и переночуем у нас.
— Ладно, — неожиданно согласился Алексей. — А твои возмущаться не будут?
— Что ты?! — обрадовалась Света. — Маму мою сам знаешь, а отца нет, он на дежурстве.
— Подожди меня, я мигом. — Алеша убежал в дом и буквально тут же вернулся с младшим братом на руках, завернутым в легкое летнее одеяло. — Держи, — передал он брата Светлане.
— Ты не идешь с нами? — удивилась она.
— Я догоню вас, — заверил Алексей. — Соберу кое-что из Сережиных вещей и догоню.
Светлана прижала малыша к себе и пошла вдоль домов. Алеша дождался, пока они скроются из виду, пнул калитку, больно ударившись ногой, но эта боль была пустяком по сравнению с тем, что он задумал. А задумал он страшное…
Старший сын Казаковых выдвинул ящик кухонного стола и схватил большой нож для разделки мяса. Он провел по лезвию большим пальцем левой руки и, обрезавшись, убедился, что это именно то, что ему нужно. Алексей вошел в комнату и включил свет.
Леонид Николаевич храпел на диване. От вспыхнувшего света он зажмурился и отвернулся к стенке.
— Дрыхнешь, значит, как ни в чем не бывало? — враждебно произнес сын, но отец не реагировал.
Алеша схватил его и скинул на пол. Тот раскрыл красные, непонимающие глаза и уставился на старшего сына.
— Очухался, сволочь? — сказал первенец с раздражением.
— Ну, ты у меня давно напрашиваешься, — рассвирепел отец. — Сейчас я тебе всыплю по первое число.
Кое-как поднявшись на ноги, он схватил стул, занес его над головой и бросился на сына. Алексей выставил вперед руку с ножом и шагнул навстречу отцу. Нож по самую рукоятку вошел в мягкий живот Леонида, и тот не смог ударить стулом, выпуская его из рук. Алеша провернул нож в ране и протащил его вверх, разрезая живот до ребер. Затем разжал кисть, отошел от отца, поднял стул и стал наблюдать за мучителем их семьи.
— Ты же родного отца порешил, — сказал Леонид слабеющим голосом.
— Невелика потеря, — отозвался первенец, поднял пачку «Беломора», валявшуюся около дивана, и закурил впервые в жизни.
Леонид опустился на пол, внутренности вываливались наружу, он подбирал их и пытался засунуть на место.
— Вызови «скорую», — прошептал он с кровавой пеной на губах.
— А ты маме вызвал «скорую»? — Сын не испытывал к нему жалости. — Вот и выкручивайся теперь сам или подыхай. — Он выпустил дым из легких и закашлялся.
— Отцеубийца, — произнес свое последнее слово в этой непутевой, грешной жизни Казаков Леонид Николаевич, и время для него остановилось навсегда.
Не то от первой папиросы, не то от тошнотворного запаха, к горлу Алексея подкатил комок, и ему сделалось дурно. Он выбежал на улицу…
В отделение милиции Центрального района с шумом распахнулась дверь, и к окошку дежурного подошел подросток, его бил озноб.
— Мне нужен главный, — потребовал он у дежурного.
— Всем нужен главный, — улыбнулся старший лейтенант. — Да где ж его возьмешь в шестом часу утра?
— Нужно срочно позвонить ему домой, — стоял на своем юноша.
— Да ты весь дрожишь, — заметил дежурный. Он вышел к парнишке через боковую дверь, обнял его за плечи и спросил: — Может быть, мне расскажешь, что у тебя стряслось?
От проявленной теплоты и участия со стороны незнакомого человека у Алеши на глазах выступили крупные слезы.
— Только что я убил собственного отца, — признался юноша, и по его щекам покатились слезы облегчения.
Глава вторая
Ирину Анатольевну Казакову выписали из роддома. Она родила семимесячную двойню: мальчика и девочку и пробыла в больнице дольше положенного. Никто не приходил навестить ее, лишь сообщили из милиции, что Алеша арестован за убийство отца. И Светлана, подружка сына, передала через знакомую медсестру два яблока и записку, в которой написала, что Сережа живет у них. Родные братья ни разу не вспомнили про сестру, пили без просыпу, а у их жен своих забот хватало с детьми и горе-мужьями.
Беспощадно слепило яркое летнее солнце, и женщина с двумя младенцами на руках невольно зажмурилась. Щебетали птички, облепившие липу, которая уже отцвела, но все равно распространяла тонкий аромат и радовала глаз своей свежестью и сочностью молодой листвы. Но Ирине было не до красот природы. Она крепко прижала к себе детей и оглядывалась по сторонам в надежде, что найдется хоть одна добрая душа и встретит ее. Но ее никто не встречал, и Ирина пешком отправилась домой.
Дома Ирина вынула из шкафа аккуратную, чистенькую стопку стареньких пеленок, оставшихся после Сережи. Развернула одну, погладила рукой по махристой, изношенной поверхности и подумала: «Придется малюткам донашивать обноски». Она с жалостью посмотрела на новорожденных.
Ирина сходила в спальню, достала из сундука потертый кошелек, принесла его и высыпала все деньги на стул, а сама опустилась на диван. Она насчитала семьдесят восемь рублей — последняя получка мужа. Прикидывая в уме, что нужно купить в первую очередь, без чего невозможно обойтись и сколько необходимо заплатить за содержание Сережи, который прожил последние две недели у чужих людей, она откладывала деньги в сторону. В конце концов у нее осталась трешка с мелочью.
«Дня на три-четыре, только на хлеб и молоко, — мелькнуло в голове матери. — А что потом? На шестьдесят рублей в месяц декретного пособия мне не вытянуть троих детей, к тому же нужно помогать Алеше».
Комментариев нет