И, говоря это, она пожирала ее глазами.
– Да-да, конечно, это вы! По всему тому, что он говорил мне, я сейчас узнаю вас, отлично узнаю!
Бедная молодая женщина и не подозревала жестоких замыслов, которые таились за этим ясным лбом, за этими блестящими глазами, в которых она читала только участие и жалость.
– Значит, вам известно, сколько я выстрадала, если он рассказывал вам о моих страданиях, – сказала г-жа Бонасье. – Но страдать ради него – блаженство!
Миледи машинально повторила:
– Да, блаженство.
Она думала о другом.
– И к тому же мои мучения скоро кончатся, – продолжала г-жа Бонасье. – Завтра или, быть может, сегодня вечером я его опять увижу, и грустное прошлое будет забыто.
– Сегодня вечером? Завтра? – переспросила миледи, которую эти слова вывели из задумчивости. – Что вы хотите этим сказать? Вы ждете от него какого-нибудь известия?
– Я жду его самого.
– Его самого? Д’Артаньян будет здесь?
– Да, будет.
– Но это невозможно! Он на осаде Ла-Рошели, вместе с кардиналом. Он вернется только после взятия города.
– Вы так думаете? Но разве есть на свете что-нибудь невозможное для моего д’Артаньяна, для этого благородного и честного кавалера!
– Я не могу вам поверить!
– Ну так прочтите сами! – предложила от избытка горделивой радости несчастная молодая женщина и протянула миледи письмо.
«Почерк госпожи де Шеврез! – отметила про себя миледи. – А, я так и знала, что они поддерживают сношения с этим лагерем!»
И она жадно прочитала следующие строки:
«Милое дитя, будьте наготове. Наш друг вскоре навестит вас, и навестит только затем, чтобы вызволить вас из тюрьмы, где вам пришлось укрыться ради вашей безопасности. Приготовьтесь же к отъезду и никогда не отчаивайтесь в нашей помощи.
Наш очаровательный гасконец недавно выказал себя, как всегда, человеком храбрым и преданным; передайте ему, что где-то очень ему признательны за предостережение».
– Да-да, – сказала миледи, – в письме все ясно сказано. Известно вам, что это за предостережение?
– Нет. Но я догадываюсь, что он, должно быть, предупредил королеву о каких-нибудь новых кознях кардинала.
– Да, наверное, это так! – сказала миледи, возвращая г-же Бонасье письмо и в задумчивости снова опуская голову.
В эту минуту послышался топот скачущей лошади.
– Ах! – вскричала г-жа Бонасье, бросаясь к окну. – Уж не он ли это?
Миледи, окаменев от удивления, осталась в постели: на нее сразу свалилось столько неожиданностей, что она впервые в жизни растерялась.
– Он! Он! – прошептала она. – Неужели это он?
И она продолжала лежать в постели, устремив неподвижный взор в пространство.
– Увы, нет, – вздохнула г-жа Бонасье. – Это какой-то незнакомый человек… Однако он, кажется, едет к нам… Да, он замедляет бег коня… останавливается у ворот… звонит…
Миледи вскочила с постели.
– Вы вполне уверены, что это не он? – спросила она.
– Да, вполне.
– Вы, может быть, не разглядели?
– Ах, стоит мне только увидеть перо его шляпы, кончик плаща, и я его тотчас узнаю!
Миледи продолжала одеваться.
– Все равно. Вы говорите, этот человек идет сюда?
– Да, он уже вошел.
– Это или к вам, или ко мне.
– Ах, боже мой, какой у вас взволнованный вид!
– Да, признаюсь, я не так доверчива, как вы, я всего опасаюсь…
– Тише! – остановила ее г-жа Бонасье. – Сюда идут!
В самом деле, дверь открылась, и вошла настоятельница.
– Это вы приехали из Булони? – обратилась она к миледи.
– Да, я, – ответила миледи, пытаясь вернуть себе хладнокровие. – Кто меня спрашивает?
– Какой-то человек, который не хочет назвать себя, но говорит, что прибыл по поручению кардинала.
– И желает меня видеть?
– Он желает видеть даму, приехавшую из Булони.
– В таком случае, пожалуйста, пригласите его сюда, сударыня.
– Ах боже мой, боже мой! – ужаснулась г-жа Бонасье. – Уж не привез ли он какое-нибудь плохое известие?
– Боюсь, что да.
– Я оставлю вас с этим незнакомцем, но, как только он уедет, я, если позволите, вернусь к вам.
– Конечно, прошу вас.
Настоятельница и г-жа Бонасье вышли.
Миледи осталась одна и устремила глаза на дверь; минуту спустя раздался звон шпор, гулко отдававшийся на лестнице, затем шаги приблизились, дверь распахнулась, и на пороге появился человек.
Миледи радостно вскрикнула: этот человек был граф де Рошфор, душой и телом преданный кардиналу.
XXXII Две разновидности демонов
– А! – воскликнули одновременно миледи и Рошфор. – Это вы!
– Да, я.
– И откуда? – спросила миледи.
– Из-под Ла-Рошели. А вы?
– Из Англии.
– Бекингэм?
– Умер или опасно ранен. Когда я уезжала, ничего не добившись от него, один фанатик его убил.
– А! – усмехнулся Рошфор. – Вот счастливая случайность! Она очень обрадует его высокопреосвященство. Известили вы его?
– Я написала ему из Булони. Но каким образом вы здесь?
– Его высокопреосвященство беспокоится и послал меня отыскать вас.
– Я только вчера приехала.
– А что вы делали со вчерашнего дня?
– Я не теряла даром времени.
– О, в этом я не сомневаюсь!
– Знаете, кого я здесь встретила?
– Нет!
– Отгадайте!
– Как я могу отгадать?
– Ту молодую женщину, которую королева освободила из тюрьмы.
– Любовницу этого мальчишки д’Артаньяна?
– Да, госпожу Бонасье, местопребывание которой было неизвестно кардиналу.
– Ну, вот еще одна счастливая случайность, под пару той, – заметил Рошфор. – Положительно, господину кардиналу везет!
– Можете представить мое удивление, – продолжала миледи, – когда я очутилась лицом к лицу с этой женщиной!
– Она вас знает?
– Нет!
– Значит, вы для нее чужая?
Миледи улыбнулась:
– Я ее лучший друг!
– Клянусь честью, только вы, милая графиня, можете творить такие чудеса!
– И счастье мое, что мне удалось стать ее другом, шевалье: знаете ли вы, что здесь происходит?
– Нет!
– Завтра или послезавтра за ней приедут с приказом королевы.
– Вот как! Кто же это?
– Д’Артаньян и его друзья.
– Право, они дождутся того, что мы будем вынуждены засадить их в Бастилию.
– Почему же они до сих пор на свободе?
– Ничего не поделаешь! Господин кардинал питает к этим людям какую-то непонятную для меня слабость.
– В самом деле?
– Да.
– Ну так скажите ему следующее, Рошфор: скажите ему, что наш разговор в гостинице «Красная голубятня» был подслушан этой четверкой; скажите ему, что после его отъезда один из них явился ко мне и силой отнял у меня охранный лист, который кардинал дал мне; скажите ему, что они предупредили лорда Винтера о моем приезде в Англию; что и на этот раз они едва не помешали исполнить данное мне поручение, как уже помешали в деле с подвесками; скажите ему, что из этих четырех человек следует опасаться только двоих: д’Артаньяна и Атоса; скажите ему, что третий, Арамис, – любовник госпожи де Шеврез; его надо оставить в живых, тайна его нам известна, и он может быть нам полезен; а что касается четвертого, Портоса, то это дурак, фат и простофиля, и не стоит даже обращать на него внимание.
Комментариев нет