– Вот тогда и настанет время получить тот приказ, о котором вы сейчас просили.
– Вы правы, ваше высокопреосвященство, – произнесла миледи, – и я ошиблась, полагая, что поручение, которым вы меня удостаиваете, не ограничивается тем, к чему оно сводится в действительности. Итак, я должна доложить его светлости, что вам известны все подробности относительно того переодевания, с помощью которого ему удалось подойти к королеве на маскараде, устроенном супругой коннетабля; что у вас есть доказательства состоявшегося в Лувре свидания королевы с итальянским астрологом, который был не кто иной, как герцог Бекингэм; что вы велели сочинить небольшой занимательный роман на тему о похождении в Амьене, с планом сада, где оно разыгралось, и с портретами его участников; что Монтегю в Бастилии и что пытка может принудить его сказать о том, что он помнит, и даже о том, что он, возможно, позабыл; и наконец, что к вам в руки попало письмо госпожи де Шеврез, найденное в квартире его светлости и порочащее не только ту особу, которая его написала, но и ту, от имени которой оно написано. Затем, если герцог, несмотря на все это, по-прежнему будет упорствовать, то, поскольку мое поручение ограничивается тем, что я перечислила, мне останется только молить бога, чтобы он совершил какое-нибудь чудо, которое спасет Францию. Все это так, ваше преосвященство, и больше мне ничего не надо делать?
– Да, так, – сухо подтвердил кардинал.
– А теперь… – продолжала миледи, словно не замечая, что кардинал Ришелье заговорил с ней другим тоном, – теперь, когда я получила указания вашего высокопреосвященства, касающиеся ваших врагов, не разрешите ли вы мне сказать вам два слова о моих?
– Так у вас есть враги?
– Да, ваша светлость, враги, против которых вы должны всеми способами поддержать меня, потому что я приобрела их на службе вашему высокопреосвященству.
– Кто они?
– Во-первых, некая мелкая интриганка Бонасье.
– Она в Мантской тюрьме.
– Вернее, она была там, – возразила миледи, – но королева получила от короля приказ, с помощью которого она перевела ее в монастырь.
– В монастырь?
– Да, в монастырь.
– В какой?
– Не знаю, это хранится в строгой тайне.
– Я узнаю эту тайну!
– И вы скажете мне, ваше высокопреосвященство, в каком монастыре эта женщина?
– Я не вижу к этому никаких препятствий.
– Хорошо… Но у меня есть другой враг, гораздо более опасный, чем эта ничтожная Бонасье.
– Кто?
– Ее любовник.
– Как его зовут?
– О, ваше высокопреосвященство его хорошо знает! – вскричала миледи в порыве гнева. – Это наш с вами злой гений: тот самый человек, благодаря которому мушкетеры короля одержали победу в стычке с гвардейцами вашего высокопреосвященства, тот самый, который нанес три удара шпагой вашему гонцу де Варду и расстроил все дело с алмазными подвесками; это тот, наконец, кто, узнав, что я похитила госпожу Бонасье, поклялся убить меня.
– А-а… – протянул кардинал. – Я знаю, о ком вы говорите.
– Я говорю об этом негодяе д’Артаньяне.
– Он смельчак.
– Поэтому-то и следует его опасаться.
– Надо бы иметь доказательство его тайных сношений с Бекингэмом…
– Доказательство! – вскричала миледи. – Я раздобуду десяток доказательств!
– Ну, в таком случае – нет ничего проще: представьте мне эти доказательства, и я посажу его в Бастилию.
– Хорошо, ваша светлость, а потом?
– Для тех, кто попадает в Бастилию, нет никакого «потом», – глухим голосом ответил кардинал. – Ах черт возьми, – продолжал он, – если б мне так же легко было избавиться от моего врага, как избавить вас от ваших, и если б вы испрашивали у меня безнаказанности за ваши действия против подобных людей!
– Ваша светлость, – предложила миледи, – давайте меняться – жизнь за жизнь, человек за человека: отдайте мне этого – я отдам вам того, другого.
– Не знаю, что вы хотите сказать, – ответил кардинал, – и не желаю этого знать, но мне хочется сделать вам любезность, и я не вижу, почему бы мне не исполнить вашу просьбу относительно столь ничтожного существа, тем более что этот д’Артаньян, как вы утверждаете, распутник, дуэлист и изменник.
– Бесчестный человек, ваша светлость, бесчестный!
– Дайте мне бумагу, перо и чернила.
– Вот они, ваша светлость.
Наступило минутное молчание, доказывавшее, что кардинал мысленно подыскивал выражения, в которых он собирался составить эту записку или уже писал ее.
Атос, слышавший до единого слова весь разговор, взял своих товарищей за руки и отвел их на другой конец комнаты.
– Ну, что тебе надо, отчего ты не даешь нам дослушать конец? – рассердился Портос.
– Тише! – прошептал Атос. – Мы узнали все, что нам нужно было узнать. Впрочем, я не мешаю вам дослушать разговор до конца, но мне необходимо уехать.
– Тебе необходимо уехать? – повторил Портос. – А если кардинал спросит о тебе, что мы ему ответим?
– Не дожидайтесь, пока он спросит обо мне, скажите ему сами, что я отправился дозором, так как кое-какие замечания нашего хозяина навели меня на подозрение, что дорога не совсем безопасна. К тому же я упомяну об этом оруженосцу кардинала. А остальное уж мое дело, ты об этом не беспокойся.
– Будьте осторожны, Атос! – сказал Арамис.
– Будьте покойны, – ответил Атос. – Как вам известно, я умею владеть собою.
Портос и Арамис снова уселись у печной трубы.
Что же касается Атоса, он на виду у всех вышел, отвязал своего коня, привязанного рядом с конями его друзей к засовам ставен, немногими словами убедил оруженосца в необходимости дозора для обратного пути, а затем с притворным вниманием осмотрел свой пистолет, взял в зубы шпагу и, как солдат, добровольно выполняющий опасную задачу, поехал по дороге к лагерю.
XV Супружеская сцена
Как Атос и предвидел, кардинал не замедлил сойти вниз; он открыл дверь комнаты, куда вошли мушкетеры, и увидел, что Портос и Арамис с величайшим азартом играют в кости. Беглым взглядом окинув всю комнату, он убедился, что недостает одного из его телохранителей.
– Куда девался господин Атос? – спросил он.
– Ваша светлость, – отвечал Портос, – он поехал дозором вперед. Кое-какие разговоры нашего хозяина внушили ему подозрение, что дорога не совсем безопасна.
– А вы что делали, господин Портос?
– Я выиграл у Арамиса пять пистолей.
– Что ж, теперь возвращайтесь вместе со мною обратно.
– Мы к услугам вашего высокопреосвященства.
– Итак, на коней, господа, время позднее.
Оруженосец дожидался у дверей, держа под уздцы лошадь кардинала. Немного поодаль виднелись во мраке два человека и три лошади; это были те самые люди, которые должны были сопровождать миледи в форт Ла-Пуант и посадить ее там на корабль.
Оруженосец подтвердил кардиналу все сказанное ему двумя мушкетерами относительно Атоса. Кардинал одобрительно кивнул и пустился в обратный путь с теми же предосторожностями, какие он принял, отправляясь в трактир.
Комментариев нет