Жизнь после смерти

Утром следующего дня на дороге, ведущей к свалке показался вчерашний черный джип. У него в фарватере плыл по колдобинам мик­роавтобус, набитый людьми в черной форме.

Белов, Витек и Федя, как партизаны, следи­ли за дорогой из кустов. Когда джип оказался в поле их зрения, Федя утвердительно кивнул.

—      Это они…

—      Если ты ошибся, я на всю жизнь забуду про спокойный сон,    пожаловался Белов. Давай, Витя.

Витек дождался, пока джип наедет на зако­панный в дорожной колее самодельный фугас, и соединил проводки, ведущие от бомбы к ав­томобильному аккумулятору.

Бухнул глухой взрыв. В небо взметнулись прошлогодняя листва и дорожный мусор, но выше всех, вращаясь, как летающая тарелка, взмыло автомобильное колесо. Джип подбро­сило в воздух, он с грохотом опустился на реб­ро и опрокинулся на бок. Обломки и комки земли с тихим шорохом попадали на землю, и на секунду вокруг воцарилась мертвая тишина.

— Неужели всех накрыло? Я так не хотел, — озадаченно прошептал Витек.

Да, переборщили. Нехорошо получилось, -признался Белов.

Но вот со скрипом открылась дверца джи­па, и оттуда с ругаиыо и стопами выбрались блондин, водитель и двое охранников. Жи­вые, хотя и не вполне здоровые. Морды у всех побитые, вид такой, будто в камнедробилке побывали.

Шедший за джипом микроавтобус был бит­ком набит вооруженными людьми. Он остано­вился в десятке метров позади поврежденного взрывом джина.

Белов выругался про себя. Если сейчас бой­цы из микроавтобуса выскочат и прочешут ок­рестность, самодеятельным диверсантам не уй­ти. Витек со своей хромой ногой быстро не по­бежит, а Белов и Федя его одного не бросят, но и быстро тащить не смогут. Что делать? Зата­ривать под грибников?

Но проблема снялась сама собой. Бойцы из микроавтобуса действительно выскочили, но никуда не пошли. Они столпились вокруг сво­его транспортного средства и загоготали, как гуси: «Гады, засада… Здесь засада!» Потом они быстренько затолкали в свой автобус раненых и контуженных при взрыве, погрузились в него сами и уехали.

—         Полная победа! — констатировал Федя. Но Белов с сомнением покачал головой.

—            В этот раз нам просто повезло. Они не знают, что нас так мало. Но они все равно вер­нутся, причем скоро.

—            Стволы нужны, а их на свалке нет, — посе­товал Витек.

Белов успокоил его.

—        Я думаю, что сначала они будут разби­раться с Лупу, а мы тем временем что-нибудь придумаем.

 XXXV

Белобрысый Колян, явившись в офис Шмидта, обвинил в организации нападения Михая Лупу. Шмидт был вне себя от негодо­вания.

Что? — чуть ли не орал он. — Какой-то молдаванин-нелегал будет ставить мне уело-вия, взрывать мои машины и убивать моих лю­дей? А после этого он требует, чтобы я взял его на работу? Нет, я ничего не понимаю. Или че­го-то не знаю.

Он протянул руку к телефонной трубке и, чертыхаясь, набрал номер…

Звонок Шмидта застал Введенского за раз­бором полетов в своем отделе. Он прервался на минуту, отпустил сотрудников на перекур, и внимательно выслушал своего конфидента. Шмидт описал положение дел на стройке, а за­тем попросил предоставить материал на Лупу и его людей. Полковник пообещал сделать это в кратчайшие сроки и спросил:

— Ты журналиста Невзглядова с телевиде­ния знал?

Шмидт напряг память.

Это не он снял репортаж о гибели Саши Белова и его семьи?

Он самый. Теперь, как мы с тобой знаем, семья Белова нашлась, сам он то ли мертв, то ли где-то скрывается, а вот Невзглядов погиб.

— Насильственной смертью? — предполо­жил Шмидт.

Введенский сообщил об обстоятельствах ги­бели журналиста. Труп найден в подмосков­ном лесу. Изуродован до неузнаваемости, сле­дов вокруг никаких. Информация об этом убийстве пока закрыта, чтобы волну не поднимать: все-таки известный журналист. Закончив рассказ, Введенский шутливым тоном поинте­ресовался, не Шмидта ли это работа. Тот, есте­ственно, открестился от такого подозрения, но ему показалось, что Введенский ему не очень поверил.

В это же самое время похожая сцена разыг­рывалась в кабинете Виктора Петровича Зори­на. Перед ним стоял, вытянувшись в струнку, Андрей Литвиненко. Лицо его было красным, как от пощечин. Впрочем, упреки шефа вполне можно было бы расценить как моральные по­щечины, затрещины и оплеухи.

Зорин был возмущен и даже не старался это скрыть.

— Как ты, профессионал, мог упустить этого недоумка? Как ты проморгал момент, когда он снюхался с этим отморозком — Кабаном? По­чему его увезли у тебя из-под носа?

Литвиненко понимал, что шеф во всем трижды прав. Больше того, сам он костерил се­бя куда сильнее. Но он не собирался посыпать голову пеплом. Сейчас он сосредоточился на проблеме — где найти Кабана, и как изъять у него интересующую их информацию…

Тем временем виновник скандала Кабан мо­тался по городу и опрашивал своих информа­торов. За надежные сведения о Белове он по­обещал выплатить солидную сумму. Но пока никто на эти деньги не претендовал.

Изъятая у журналиста кассета утвердила Кабана во мнении, что Белов не погиб. Но как он и его люди ни выбивали из журналиста хоть какие-то сведения о том, где Белов находится в настоящее время, так ничего и не узнали. Сдох журналист, но не раскололся, падла. А может, и правда не знал?

Наконец в одном из питейных заведений са­мого низкого пошиба, куда даже бродяги без опаски могли зайти в поисках дозы наркоты, знакомый вышибала сообщил, что его спраши­вал какой то придурок по прозвищу Бакен. Буд­то бы у него есть информация насчет Белова.

Кабан наморщил низкий лоб.

—          Что за Бакен? Не знаю такого.

—          Говорит, от Лупы, — пояснил вышибала.

—          Какая еще залупа? — скаламбурил Кабан. — Это не тот Лупу, что на свалке мазу держит? Ладно, показывай, где твой Бакен торчит.

Кабан прошел в угол к указанному вышиба­лой столу. За ним сидел бледный опустивший­ся тип. Тип курил самокрутку, судя по запаху — с анашой. Время от времени он откидывал со лба длинные пряди жидких волос.

Кабан подошел, ногой подвинул соседний стул, сел на него верхом, положив короткие толстые лапы на спинку.

—      Ты Бакен? — спросил он требовательно.

Бледный поднял на него бесцветные водя­нистые глаза. Поняв, что перед ним Кабан, рав­нодушным тоном поинтересовался:

—         Ты этого пацана ищешь? — и протя­нул Кабану сложенную вчетверо листовку «Криминал рвется к власти», на которой Саша Белов целился из пистолета в электо­рат…

 XXXVI

Муса Джохаров стоял у выходившего на ре­ку окна и делал вид, что внимательно разгля­дывает ярко подсвеченный прожекторами па­мятник Петру Первому. Был поздний вечер. За его спиной Асланбек Мокоев безуспешно обра­батывал господ Райнеке и Шнапскопфа, пыта­ясь склонить их на свою сторону. Но тс были неумолимы, как крестоносны: их условия оста­вались прежними. Или все акции российской стороны, или ничего.