Жизнь после смерти

—          Где бандиты? — спросил его Коноваленко. Тот в ответ только пожал плечами.

—          Но куда же они могли деться? — недоуме­вал Коноваленко.

—          Похоже, ушли по твоему говнопроводу, — усмехнулся майор.

В комнату вбежал боец спецназа.

—          Блин! Сахарку попробовать не хотите? Все повернулись к нему. На ладони бойца

горкой лежал порошок белого цвета.

—          По-моему, это смесь сахара с гексогеном, — сказал майор спецназа, — плюс металлический порошок. Очень сильная взрывчатка. Нам по­везло, что не рвануло.

Присутствующие переглянулись. Не рвану­ло? Но может рвануть!

—          Быстро все отсюда! — заорал Коновален­ко во всю глотку.

Двое бойцов подхватили господина Шнап-скопфа вместе со стулом и понесли к выходу. Сообразительный Коноваленко выпрыгнул, как Ихтиандр, рыбкой через окно, так было бы­стрее.

Вскоре прибывшие саперы нашли взрывное устройство. Оно должно было взорваться по ис­течении времени, предоставленного террорис­там на размышление. Сало ясно, что инициатив­ность Коноваленко спасла жизнь всем участни­кам операции… Не говоря уже о господине Шнапскопфе…

Услышав звонок, Виктор Петрович Зорин недовольно поднял трубку телефона. Опреде­литель высветил номер Асланбека.

—          Я же велел больше не звонить! — раздра­женно бросил в трубку чиновник, но собесед­ник бесцеремонно перебил его.

—          Нас накрыли, — сообщил он. — Немца пришлось бросить, но нам удалось уйти без по­терь.

О том, что дом вместе с заложником на про­щанье был им заминирован, Асланбек умол­чал. В конце концов, взрыва ведь все равно не произошло.

—          Кто-то нас сдал, — не унимался горец.

—          Если ты намекаешь на меня, то я понятия не имел, где вы прячетесь, — охладил его пыл Зорин. — Чекисты сейчас не уже те, что пять лет назад. Вычислить вас они могли легко, было бы желание. А вы их, кажется, очень сильно разо­злили. — Зорин помолчал, потом продолжил:

—          Значит, я остался без акций нефтяного за­вода? Что же, спасибо за помощь, ребята. Если будут еще подобные предложения, звоните. Всегда рад.

Зорин в ярости швырнул трубку. Странно устроен человек! Еще недавно он ничего не знал о строительстве нефтяного завода. По­том раздумывал — стоит ли связываться с этой авантюрой. А теперь ему стало казаться, что в этом заводе весь смысл его жизни. По­этому акции следовало вернуть, добыть лю­бой ценой.

Отсутствие чувства юмора делало Зорина великим аналитиком. Он каждый раз соверше­но серьезно рассматривал даже самые нелепые и смешные варианты, и нередко как раз они приносили ему победу.

Кабан! Вот кто сейчас был нужен Виктору Петровичу. Он снова схватил трубку. Соеди­нится с экс-авторитетом удалось с первого раза.

Зорин говорит, — с ходу, без предисловий начал Виктор Петрович. — Найди мне Белова, слышишь? Найди во что бы то ни стало! Он мне нужен живым и невредимым. Уговори его встретиться. Найдешь — озолочу! Не найдешь, сдам прокуратуре.

Понял, сделаю. Я это… Позвоню, как толь­ко… — Кабана непросто было напугать, но сей­час у Зорина это получилось…

 L

Закончив дела, Белов выехал из Москвы и катил по шоссе в направлении свалки. Он очень удивился, когда увидел возле поворота на проселок, ведущий в сторону Карфагена, бе­лую «Волгу» Кабана с поднятым капотом. Сам ее владелец прогуливался рядом. Что это, ло­вушка? Вряд ли, слишком уж примитивно.

Белов затормозил, махнул рукой Кабану, распахнув при этом правую дверцу своей ма­шины. Тот вразвалку направился к нему и че­рез секунду взгромоздился на переднее сиде­нье рядом.

— А я тебя жду, — радостно объявил Кабан как ни в чем не бывало. — Дело есть.

— Какое? Заказ на меня все никак не отработа­ешь? — не принял его дружеского тона Белов. — И хочешь в долю взять, спросить, как меня же лучше грохнуть? Знаешь, был такой ветхозавет­ный богатырь Самсон. Так вот, его враги никак не могли убить. И после каждого неудачного по­кушения подсылали к нему его бабу — спросить, что они, значит, не так сделали? Ну, он сперва отнекивался, а потом ему врать надоело, он и раскололся, что в волосах у него сила. Они его остригли и завалили. И ты хочешь, чтобы я тебе тоже сказал, в чем моя слабость? Не дождешься.

Пока Белов излагал свою версию библей­ской истории, Кабан внимательно рассматри­вал его отросшие волосы. Его подмывало спро­сить, с чего это Белый решил изменить имидж? Но так и не спросил, а развел руками с сокру­шенным видом.

—          Белый, мы же друг друга не первый год знаем. Поверь, я не виноват… Меня зажали со всех сторон. Я был вынужден… Ничего лично­го… Это все Шмидт и его друзья-чеченцы.

В его версии что-то определенно не сраста­лось. Если Шмидт был заодно с чеченцами, то почему они с помощью все того же Кабана пы­тались его убить? Но Белов не стал спорить.

—          И кого ты представляешь теперь? — спро­сил он.

— Зорина.

«Вот это любопытно!» — подумал Саша. А Кабан с жаром стал объяснять, что Виктор Петрович давно ищет Белова. Что он его единственный друг, не считая, само собой, его, Кабана.

«Так значит Зорин опять играет против ме­ня? — догадался Белов. — Горбатого могила ис­правит…»

—          А как ты на меня вышел? — спросил он. Я знал, что Бакен бомжуст на свалке. У него на тебя зуб был, как у мамонта, из-за бабы какой-то. Ну, я и сопоставил факты…

Белов прокручивал в уме услышанное, ста­раясь понять, где Кабан врет, а где говорит правду. У пего создавалось впечатление, что Кабан и в самом деле отказался о мысли его убить. Впрочем, обольщаться не следовало. Се­годня заказ отменен, а завтра… Кто знает, что будет завтра?

Кабан продолжал обрабатывать Белова, словно был его адвокатом.

Обжали тебя по крупному, громко шептал бывший криминальный авторитет, словно боялся, что его могут услышать посто­ронние. Обобрали, одно слово. И с нефтя­ным заводом кинули. Самому тебе его не уви­деть как собственных ушей. Против тебя Шмидт, твоя жена, чеченцы, и еще бог знает кто. В таком положении тебе если кто и помо­жет, то только Зорин.

—          И ты? — спросил Белов, откровенно изде­ваясь.

—          И я, — искренне проговорил Кабан. Белов только головой покачал. Про таких, как Кабан, Космос говаривал: «Такого друга иметь — и врагов не надо. Он сам тебя уде­лает».

—          А ты знаешь Лупу? — спросил Белов.

—          Это молдаванин, который сбродом с по­мойки заправляет? — переспросил Кабан. — Были у меня с ним дела. Дерьмо человек. Мы его вместе со всей шелупонью со стройки вы­метем. Это я тебе обещаю.

«Эх, Кабан-Кабан, какая же ты свинья!» — подумал Белов. — «Стройка, нефть, деньги… Ну почему никого не интересуют люди? Не­ужели для того, чтобы проснулась совесть, на­до непременно очутиться на дне и увидеть жизнь на расстоянии вытянутой руки?»