Жизнь после смерти

Шмидт рассмеялся, встал и подошел к пей.

— Медицина обо мне уже позаботилась, меня даже хотели оставить в больнице. Но это не повод госпитализации. Так что давай вместе подумаем, что ты можешь для ме­ня сделать? Может быть, на скрипке сыгра­ешь?

— Давай в другой раз. Я сейчас не готова. — Ольга вздохнула: как давно она не брала в руки скрипки! Просто стыдно перед собой.

Они стояли рядом, очень близко, недопустимо близко друг к другу. Шмидт наклонился к ней, обнял и привлек к себе. Она не сопротивлялась. Он легко поднял ее и, несмотря па раненое плечо, отнес на диван. Опустился рядом. Так они лежа­ли в темноте, не двигаясь и ничего не говоря друг другу. Наконец Шмидт решился. Его рука потя­нулась к халату Ольги. Мягким рывком он развя­зал пояс. Но тут же почувствовал, как на его руку легла ее сухая горячая ладонь.

— Извини. Я действительно сейчас не готова. Шмидт убрал руку.

— Я понимаю. Я тоже не в лучшей форме. Ну что же, ночь дана человеку для сна.

— Я постелю тебе в кабинете, — Ольга поднялась и вышла из комнаты…

Утром в кабинет, где спал Шмидт, заглянул Ванька. Увидел человека, укрытого одеялом, разбросанную мужскую одежду и, самое глав­ное, плечевую кобуру с пистолетом, висевшую на спинке стула.

С радостным криком он выскочил в кори­дор, ворвался в спальню Ольги.

— Ура! Папа приехал!

Ольга плохо спала, всю ночь ей снились кошмары. Она с трудом раскрыла глаза и почувствовала, что голова у нее просто раскалы­вается на части.

— Нет, это Дмитрий Андреевич. Не шуми и не прыгай. Он ранен, ему требуется покой и от­дых, — сказала она, с трудом заставив себя сесть на кровати.

Ванька сразу притих, повернулся и, как ма­ленький старичок, шаркая ногами, вышел из спальни. В последнее время Ольга стала заме­чать перемены в характере и настроении сыне. Он по-прежнему с нетерпением ждал возвраще­ния отца. В детской на видном месте висел пред­выборный плакат с портретом Александра Бе­лова. Но она видела, что Ванька все больше при­вязывается к Дмитрию (она как-то незаметно для себя стала называть его в мыслях Митей).

Хорошо это или плохо, она старалась не ду­мать. Также старалась она не думать о судьбе Саши. Если он жив и не хочет появляться, ко­роче, бросил ее с сыном, это его дело. Он сам избрал свой путь. Она не понимала, куда и по­чему он так внезапно исчез, но внутреннее чувство подсказывало ей, что однажды он так же внезапно объявится…

 XXVII

Оля поднялась, приняла ванну и приготови­ла завтрак. Из детской в кухню доносился ра­достный визг и звук ударов. Это Ванька моло­тил привезенный Шмидтом боксерский ме­шок. Вскоре к звонкому детскому голоску присоединился бас Шмидта. Ольга заглянула к ним. Шмидт придерживал мешок, а Ванька на­летал на тяжелый снаряд с яростью бойцового петуха и изо всех сил лупил его руками и нога­ми. Бил он так, что Шмидт с трудом удерживал содрогающийся мешок.

Ольга поспешила пресечь это безобразие.

— Эй, пора завтракать! И отстань от Дмит­рия Андреевича. Ему нужен отдых.

Шмидт внимательно посмотрел на нее.

— А что, ты права. Отдых мне действитель­но нужен. Не съездить ли нам по такому слу­чаю в лес?

— Ура! В лес! — заорал Ванька радостно. Ольга испуганно взглянула на Шмидта.

— В лес? На охоту? Ни в коем случае.

— Почему? — удивился тот.

Ольга неожиданно закрыла лицо руками. Перед глазами у нее предстала картина из про­шлого — крошечный Ванька, стреляющий из отцовского пистолета. И кровь. Кровь Фила, Тамары, Космоса и Пчелы. Она вздрогнула.

— Я ненавижу оружие, — призналась она. — И не хочу, чтобы Ванька к нему привыкал. По крайней мере, с детства. Подрастет, пусть тогда сам выбирает — пистолет или скрипку.

Шмидт подошел к ней и деликатно обнял ее за плечи.

— Не беспокойся, на охоту мы не поедем, обещаю тебе. Я сам ненавижу стрелять в зве­рей. Считаю, что это подло.

— А в людей? — Ольга тут же пожалела о том, что спросила, по делать было нечего. Она стояла и молча смотрела, как Дмитрий будет выходить из неловкого положения.

Шмидт помолчал, чтобы точнее сформули­ровать ответ. Он понимал, что Ольга вольно или невольно была в курсе дел Бригады, и знала о его роли в них. Поэтому он ответил обтекаемо:

— В людей, по крайней мере, первым не стреляю. Стараюсь не стрелять. Короче, не волнуйся, мы поедем на рыбалку. Рыбок, наде­юсь, тебе не жалко?

Ольга мягко отвела его руку и с недоверием посмотрела в глаза. Шмидт выдержал ее испы­тующий взгляд. Она вздохнула.

— Вообще-то рыбок тоже жалко, но раз вам так неймется… Поедете без меня, я сегодня бу­ду занята в «Фонде». Будьте осторожны.

— Не беспокойся, — успокоил ее Шмидт. — С нами поедет Арам. Он возьмет своих парней из Карабаха. Надежные ребята, проверенные…

Выехали рыбаки на двух джипах. Машину Шмидта вел Толян. Он же был и проводником. На другой следовал Арам с бойцами. Они еха­ли довольно долго, пока не выбрались на берег большого озера. Его противоположный берег терялся вдали, склоны соседних холмов густо поросли лесом. Место выглядело па редкость живописным и пустынным.

— Чужие сюда не ездят, а свои по домам си­дят и водку пьют, — объяснил Толян причину отсутствия людей.

Они разбили две палатки на зеленой лужайке, отделенной от береговой линии густы­ми кустами. Ваньке доверили забивать колья обушком маленького топора, чем он страшно возгордился. Когда взрослые начали разжи­гать огонь, мальчик скакал вокруг, как папу­ас. Еще бы — настоящий лагерь, настоящий костер!

Арам лично взялся за приготовление шаш­лыка. Уж он-то знал в этом толк!

— Вы не умеете делать шашлык! — с горяч­ностью южанина воскликнул он. — Разве мясо можно резать на мелкие кусочки, как это у вас принято? Оно просто высохнет над огнем! Ку­сок должен быть большим и сочным!

Чтобы не мешать ему, Шмидт и Толян под­хватили десантную резиновую лодку и напра­вились к озеру. Ваньке доверили нести удочки. Спустили суденышко воду, первым в него за­брался Шмидт. Толян передал ему с рук на ру­ки Ваньку, но сам лезть в лодку отказался.

— Извини, Шмидт, я лучше пойду вздремну до обеда, — заявил он. — Мне эта рыбалка ми­мо кайфа.

— Ну, как хочешь, — сказал Шмидт и от­толкнулся веслом от берега. — Через пару ча­сов приходи за нами. Держи курс вот на те три ветлы. — Он показал рукой на островок метрах в трехстах от берега. — Кстати, забери мой мо­бильник, чтобы не напоминал о работе.