Жизнь после смерти

Так что же, снова война? А как же его собст­венные слона об отказе от мести и начале новой жизни, которые так возмутили Витька?

Они не были пустым звуком. В последнее время Александр все чаще ощущал в душе по­кой и умиротворение, которых не испытывал во время всей своей прошлой жизни. Его ны­нешнее существование напоминало пребыва­ние в монастыре или ските. Только вот Бога в этом монастыре не было… Смотри, вон они! Федя показывал на появившиеся в поле их зрения машины. Колонна вытягивалась на трас­су. Замыкавший ее «мерседес» вдруг остановил­ся. Остальные машины ушли в сторону Москвы, а из оставшейся вышли мужчина и женщина. И тут Белов почувствовал, что сердце у него сна­чала остановилось, а потом бешено забилось…

Он узнал их обоих. Это были Ольга и Шмидт. Они стояли, непринужденно разговаривая, и не смотрели в его сторону. Хотя узнать его сейчас было невозможно, он оброс, и ничем не отличается от обитателей поселка, ему вдруг очень захотелось, чтобы это случилось. Но чуда не произошло. Шмидт вдруг обнял Ольгу так, как когда-то делал это он сам. Жест был про­стым и, как показалось Белову, привычным. А то, что и Ольга отнеслась к этому как к долж­ному, подействовало па Белова, как пощечина.

Он увидел, что они снова сели в машину, но направилась она не в сторону Москвы, а свер­нула на перекрестке налево. Белов знал, куда они едут. В этом направлении на расстоянии пятнадцати километров находился другой по­селок. Тот самый, где Саша Белов много лет на­зад скрывался от милиции в доме знакомых Ко­смоса. И где он познакомился с соседкой, скри­пачкой Олей Суриковой. Его будущей женой, которая сейчас везла в свой дом своего любов­ника. Белов зарычал и подскочил к Степанычу.

— Дай ключи!

Видя его состояние, хозяин «копейки» не посмел ему перечить и протянул брелок с клю­чами. Белов прыгнул на сиденье водителя, за­пустил двигатель. Степаныч и Витек в расте­рянности застыли столбами возле дороги. Но Федя успел подбежать к задней двери, открыть ее и уже на ходу заскочить внутрь машины.

Развернувшись, Белов дал газу и через се­кунду скрылся из глаз опешивших наблюдате­лей за шлейфом поднятой пыли.

Часть 3 НАЗАД, В БУДУЩЕЕ

 XXXIII

Шмидт не сразу понял, куда они приехали, и молча рассматривал опустевший с наступлени­ем осени дачный поселок, обшарпанные доми­ки, когда-то, должно быть, выглядевшие более чем прилично. Но времена эти прошли дав­ным-давно. Возле одного из них Ольга попро­сила остановиться. Они вышли из машины, и Ольга подвела его к калитке.

—      Это мой дом, — сказала она. — Я здесь вы­росла. Зайдем?

Шмидт пожал плечами и следом за Ольгой прошел на участок. Они поднялись по скрипу­чим ступенькам крыльца. Ключ оказался под наличником веранды. Ольга стала открывать замок, но тот не поддавался. Чтобы не мешать ей, Шмидт отошел в сторону, поколупал ног­тем отслоившуюся старую краску и вздохнул.

—      Зря ты меня сюда привезла. Это твое про­шлое, и встречаться с ним нужно с глазу на глаз. Без посторонних.

Ольга, наконец, справилась с замком и от­крыла дверь.

—      Ты уже не посторонний, — сказала она. — Проходи.

Из дома пахнуло сыростью и холодом. Чув­ствовалось, что здесь давно никто не живет. Они вошли внутрь. Шмидт, сориентировав­шись в расположении помещении, подошел к печке, открыл чугунную дверцу и обнаружил за ней в топке бог знает с каких пор оставлен­ную кладку березовых поленьев. Пока он пы­тался с помощью зажигалки и старых газет рас­топить печь, Ольга прошлась по комнатам.

Она осторожно ступала по скрипучему по­лу, словно боялась спугнуть витавшие в доме призраки. Все здесь было до боли родным и знакомым. Но Ольгу не оставляло чувство, что на все это она смотрит из какого-то Зазеркалья, как па экспонаты сквозь стекло витрины в му­зее. Словно между ней и тем, что было, пролег­ла пропасть в несколько веков. Что было, то прошло. Но ведь жизнь продолжается!

Она услышала шаги — это Шмидт, спра­вившись, наконец, с печкой, подошел к ней, замер, не зная, что сказать. Ольга шагнула к нему и закинула руки ему па шею…

Белов остановил «копейку» возле поселка и вылез из нее.

— Оставайся в машине, — бросил он Феде. — Если ее угонят, Степаныч этого не переживет.

Задами он добрался до знакомого дома Ца­ревых, в котором жил когда-то. Двухэтажный дом по-прежнему пустовал и, кажется, оконча­тельно пришел в запустение. На дверях висел ржавый навесной замок. Открыть его было не­возможно, поскольку ржавчина намертво зава­рила замочную скважину. Пришлось обойти дом сзади и разбить одно из окон…

Он прошел в кабинет по захламленным ком­натам. «История Рима» нашлась на книжной полке. Телескоп тоже оказался на месте. При­бор был мощный, снабженный оборачивающей системой. Белов подошел к окну. Перед домом Ольги стоял «мерседес». Когда-то это были его дом и его «мерседес». Но он сам вычеркнул себя из той жизни. А ведь у него остался сын, Вань­ка. На всех остальных Белову было наплевать, даже на себя самого. Но сын… Его будущее бы­ло Александру далеко не безразличным. И ра­ди него он готов был на многое.

Белов стоял и смотрел на окна дома, где сей­час находились Ольга и Шмидт. Окно ее ком­наты было как на ладони. Белов заставлял себя не смотреть на него. Ему казалось унизитель­ным подглядывать за собственной женой. Но все же не удержался, перенес телескоп к окну, сдул пыль с объектива и окуляра, покрутил на­стройку резкости.

Увиденное заставило его вздрогнуть. Ольга и Шмидт — в постели. Шмидт в бешенном рит­ме двигает бедрами, словно пытаясь невиди­мым членом распороть Ольгу посередине сни­зу доверху. Вот Она повернула голову к окну, и по лицу жены Саша понял, что она переживает бешеный оргазм. Телескоп приблизил любов­ников настолько, что, казалось, протяни руку и коснешься разгоряченных тел.

Белов не знал, что это был первый случай близости между его женой и Шмидтом. У него сразу же сложилось впечатление, что их любов­ная связь длится уже давно. А где гарантия, что выстрел, сделанный в Белова по приказу Шмид­та, не есть результат его сговора с Ольгой?

Решение пришло само собой: долой все бла­гостные мысли, хватит с него этих толстовских штучек! Надо спасать сына, надо наказать пре­дателей!

Неожиданно у него пред глазами всплыло изуродованное лицо Лены. Она смотрела на него с укором, будто говорила: «Саша, сколько же можно, остановись…»

Неужели история повторяется? И снова он начнет мстить, и снова польется кровь и правых и виноватых, иначе ведь на войне не бывает!

Саша в сердцах толкнул телескоп так, что тот отлетел в угол. Нет, мстить надо иначе. Во­прос — как? Ладно, потом видно будет…