— Витек, помнишь, где осенью фугасы закладывали? Давай на то место живо. А мы зайдем чеченцам с тыла и загоним туда.
Сил у молдаван хватало, чего нельзя было сказать об умении. А ведь они имели дело с профессионалами. Да и темнота террористам на руку. Однако они явно не ожидали такого организованного отпора и решили, что имеют дело с бойцами Шмидта. Те из них, кому это удалось, погрузились в микроавтобус и стали отступать именно туда, куда требовалось Белову: другой дороги все равно не было…
Как только синий фургон оказался в нужном месте, Витек замкнул контакты. Старый аккумулятор не подвел. Взрыв подбросил машину на полметра в воздух…
Когда микроавтобус опустился на землю и запрыгал на рессорах, внутри него прогремел новый, еще более мощный взрыв. В ночное небо взметнулся огненный гриб, играющий всеми оттенками желтого и красного цвета. Чуть позже на очевидцев пахнуло жаром, — это до них добежала воздушная волна.
Саша остановился, зачарованный потрясающим зрелищем. Красиво, но война имеет и оборотную сторону. В то же мгновение на землю посыпались обломки машины и человеческие останки. Откуда-то из темноты вынырнул Витек и остановился рядом Сашей.
— Ни фига себе хиросима! удивился он. Неужели бак с такой силой рванул?
— Наверное, они сами взрывчатку везли, — предположил Белов. — Вот она и сдетонировала.
Не успело стихнуть эхо взрыва, как в тылу у террористов послышались выстрелы.
— Это еще кто там объявился? Витек радостно покрутил головой. — Неужели наши?
— Не надейся. Наших теперь здесь нет, — сказал расстроено Белов. И не будет. Карфаген должен быть разрушен. Уходить надо…
Введенский бросил на террористов все имеющиеся в наличии силы. Им была поставлена задача занять поселок Карфаген и территорию нефтезавода. Террористов живыми в плен не брать. Во втором эшелоне действовали бойцы Шмидта.
Прибытие свежих сил изменило расклад боя. Оказавшиеся в меньшинстве чеченцы откатились в лес, где их зажали с двух сторон бойцы спецназа и гвардейцы Шмидта. В снежных сугробах остывали убитые, стонали раненые. Через четверть часа бой затих, а потом разгорелся снова, уже в другом месте. Это молдаване, окруженные в который раз в своей конторе, отказались сдать оружие…
Лавируя между ранеными и убитыми, к Белову подбежал Федя.
— Степаныча ранило, доктор его перевязывает, — крикнул он с отчаянием в голосе.
Белов повернулся к Витьку.
— Дуйте оба к Ватсону. Берите Степаныча и тащите к машине. Федя пусть вещи соберет, а я за Леной. — И он бегом направился к своему вагончику.
Нехорошее предчувствие царапнуло его изнутри, когда он увидел следы автоматной очереди на стенке своей бытовки и настежь распахнутую дверь.
Он буквально влетел в помещение. Внутри все было перевернуто вверх дном: елка повалена, стол опрокинут, на полу разбитая посуда и остатки еды. Он увидел Лену. Она сидела на кровати, прижав руки к груди, и смотрела на него странным, каким-то потусторонним взглядом. Только тут Белов заметил, что свитер Лены под ее пальцами быстро пропитывается кровью.
— Что с тобой? Ты ранена? — заорал он, как сумасшедший.
— А ты? Ты не ранен? — спросила она еле слышно.
Это были последние в жизни слова Лены. Белов много раз в жизни видел смерть, и теперь не мог ошибиться. Лены больше нет! В отчаянии он бросился к ней и развел в стороны окровавленные ладони. Пуля прошла рядом с сердцем, она должна была умереть раньше, но ждала его, потому что не хотела уходить навсегда не попрощавшись! Саша всмотрелся в ее мертвое лицо, ставшее таким отчужденным, и закрыл ей глаза!
— Это ты, ты меня прости!.. — тихо произнес он и взмолился: — Господи, ну почему я всем приношу только несчастья!
Снаружи послышались торопливые шаги и в бытовке возник Витек.
— Ну, где вы, молодожены? крикнул он возбужденно. — Мы уже движки прогрели. Снег пошел, ехать надо, а то дорогу завалит…
Белов повернулся к нему, и прижал палец к губам тихо! Этот жест и выражение его лица очень удивили Витька. Он перевел взгляд на кровать, увидел окровавленное тело Лены. И машинально перекрестился, хотя никогда не отличался набожностью.
— Как же это? — еле вымолвил он…
Спустя полчаса друзья затолкали убитого горем Белова на заднее сиденье его «пятерки». Доктор и Федя сели рядом с обеих сторон. Витек сел за руль. Степаныч остался стоять возле машины.
— Увозите его, — сказал он, поправляя окровавленный бинт на голове. За Лену не беспокойтесь, я все сделаю, как надо Через пару дней, как все утихнет, за мной заедете…
Витек, рискуя застрять в сугробах, объехал свалку дальней дорогой. С трудом им удалось выехать на шоссе. Говорить никому не хотелось, поэтому всю дорогу ехали молча. Перед въездом в Москву Витек свернул на обочину, затормозил и повернулся к Белову.
— Ты как, Серый?
Белов пошевелился. Он словно очнулся от долгого забытья.
— Нормально. Только я не Серый, я Александр Белов.
Если Витек и удивился, то виду не подал.
— Ну, если ты все-таки депутат, хоть и бывший, садись сам за руль, а то у меня ни прав, ни документов. Сегодня менты злые. Заметут как пить дать.
Все вышли из «пятерки». Высоко в небе продиралась сквозь черные тучи золотистая луна. Снег валил белой колючей крупой. Безжалостный ледяной ветер заставил людей поторопиться, загнал их силой в теплый салон. Саша сел за руль, Витек рядом, а Доктор и Федя заняли свои места на заднем сиденье. Белов положил руки на руль, но трогаться с места почему-то не торопился. Наконец Федя не выдержал и спросил:
— И куда мы теперь, в Москву?
— Я возвращаюсь назад, в будущее — пожал плечами Белов. — В свое старое, проклятое будущее. Ну что, вы со мной?
— Твое проклятое будущее — это шестисотые «мерседесы», особняки, яхты и девочки? — уточнил Витек. — Тогда запиши и меня.
— А если мое будущее — это кровь и смерть?
Витек развел руками. За него ответил Федя:
— Куда же без этого? Кровь — это и жизнь, и смерть одновременно. Я с тобой.
— Мы с тобой, — поправил Федю Доктор.
Белов задумался. Он вспомнил Фила, Коса и Пчелу… Бригада — вместе с ним их было четверо… Как и сейчас в этой машине. Они прошли свой путь. Плохо ли, хорошо ли, но прошли. А его судьба начинается заново здесь, в этом месте. И зависит только от него. Судьба — это выбор, сумма выборов…
Комментариев нет