Все облобызались. Благодаря щедрости барона Трюшен почувствовала свое настоящее место и, застенчиво краснея, подставила только лоб вельможе, с которым еще так недавно вела себя крайне фамильярно. Планше преисполнился скромности.
В припадке щедрости барон Портос охотно высыпал бы все содержимое своих карманов в руки кухарки и Селестена, но д’Артаньян остановил его.
– Теперь моя очередь, – сказал он.
И дал один пистоль служанке и два старику. Сам Гарпагон возрадовался бы и сделался щедрым, услышав благословения, которые они стали воссылать мушкетеру.
Д’Артаньян попросил Планше проводить его до замка и пригласил Портоса в свою комнату. Ему удалось проскользнуть незаметным для тех, с кем ему не хотелось встречаться.
XV. Представление Портоса
В тот же день, в семь часов вечера, король давал в большом салоне аудиенцию голландскому посланнику. Аудиенция продолжалась четверть часа. После этого Людовик принял нескольких дам и мужчин, недавно представленных ко двору. В уголке за колонной стояли Портос и д’Артаньян и, в ожидании своей очереди, тихонько разговаривали.
– Вы знаете новость? – спросил мушкетер Портоса.
– Нет.
– Вот взгляните‑ка!
Портос поднялся на цыпочки и увидел г‑на Фуке в парадном костюме; министр вел к королю Арамиса.
– Арамис! – воскликнул Портос.
– Господин Фуке представляет его королю.
– Ах! – вырвалось у Портоса.
– За укрепления Бель‑Иля, – продолжал д’Артаньян.
– А я?
– Вы? Вы, как я уже имел честь сказать вам, вы – добряк Портос, святая простота; поэтому вас просят посторожить немного Сен‑Манде.
– Ах! – снова вырвалось у Портоса.
– Но, к счастью, я здесь, – успокоил его д’Артаньян, – и сейчас наступит моя очередь.
В этот момент Фуке обратился к королю со следующими словами:
– Государь, прошу милости у вашего величества. Господин д’Эрбле не честолюбив, но он знает, что может быть полезным. Вашему величеству нужно иметь агента в Риме, человека могущественного; мы можем получить кардинальскую шапку для господина д’Эрбле.
Король ничего не говорил.
– Я редко докучаю просьбами вашему величеству, – сказал Фуке.
– Нужно подумать, – отвечал король, всегда выражавший так свои колебания.
На эти слова нечего было ответить.
Фуке и Арамис переглянулись.
Король продолжал:
– Господин д’Эрбле может также послужить нам во Франции, например, в качестве архиепископа.
– Государь, – возразил Фуке со свойственной ему галантностью, – ваше величество осыпает милостями господина д’Эрбле; архиепископство может служить дополнением к кардинальской шапке благодаря щедротам короля: одно не исключает другого.
Находчивость Фуке понравилась королю, он улыбнулся.
– Сам д’Артаньян не ответил бы лучше, – кивнул он.
Не успел король произнести это имя, как перед ним вырос д’Артаньян.
– Ваше величество зовет меня? – спросил он.
Арамис и Фуке отступили назад.
– Позвольте, государь, – начал д’Артаньян, выводя Портоса, – позвольте мне представить вашему величеству господина барона дю Валлона, одного из храбрейших дворян Франции.
Увидя Портоса, Арамис побледнел; Фуке сжал кулаки под кружевными манжетами.
– Портос здесь! – шепнул Фуке Арамису.
– Тсс! Измена! – отвечал тот.
– Государь, – продолжал д’Артаньян, – еще шесть лет тому назад мне следовало бы представить господина дю Валлона вашему величеству. Но некоторые люди подобны звездам: они не движутся без спутников. Плеяда не может разъединиться. Вот почему, представляя вам господина дю Валлона, я выбрал ту минуту, когда ваше величество можете видеть рядом с ним господина д’Эрбле.
Арамис едва сдерживался. Он гордо посмотрел на д’Артаньяна, принимая брошенный ему вызов.
– Вот как! Они друзья? – удивился король.
– Самые близкие, государь, и один отвечает за другого. Спросите у епископа ваннского, кем был укреплен Бель‑Иль.
Фуке попятился еще дальше.
– Бель‑Иль, – холодно подтвердил Арамис, – был укреплен бароном.
И он указал на Портоса, который вторично поклонился.
Людовик смотрел и глазам не верил.
– Да, – сказал д’Артаньян, – а теперь благоволите спросить у господина барона, кто помогал ему в его работах.
– Арамис, – откровенно заявил Портос и указал на епископа.
«Что все это значит, – подумал епископ, – и какая развязка будет у этой комедии?»
– Как! – воскликнул король. – Господин кардинал… я хотел сказать – епископ… называется Арамисом?
– Военное прозвище, – объяснил д’Артаньян.
– Дружеское, – поправил Арамис.
– Зачем скромничать? – вскричал д’Артаньян. – Под одеждой священника, государь, скрывается самый блестящий офицер, самый бесстрашный дворянин, самый ученый богослов вашего королевства.
Людовик поднял голову.
– И инженер! – добавил он, любуясь замечательным лицом Арамиса.
– Инженер по случаю, государь, – поклонился Арамис.
– Мой товарищ мушкетер, государь, – горячо сказал д’Артаньян, – советы которого сотни раз помогали министрам вашего отца… Словом, господин д’Эрбле вместе с господином дю Валлоном, мной и известным вашему величеству графом де Ла Фер… составляли квартет, о котором было много разговоров при покойном короле и во время несовершеннолетия вашего величества.
– И он укрепил Бель‑Иль! – многозначительно повторил король.
Арамис выступил вперед.
– Чтобы послужить сыну, как я служил отцу, – закончил он.
Д’Артаньян не спускал с Арамиса глаз, когда тот произносил эти слова. Он уловил в них столько истинного почтения, столько горячей преданности, столько искренности, что он, д’Артаньян, вечный скептик, он, непогрешимый д’Артаньян, поверил.
«Таким тоном не лгут», – подумал он.
Людовик был тронут.
– В таком случае, – обратился он к Фуке, с тревогой ожидавшему конца этой сцены, – кардинальская шапка вам обеспечена. Даю вам слово, господин д’Эрбле, что, как только откроется вакансия, вы станете кардиналом. Поблагодарите господина Фуке.
Слова эти были услышаны Кольбером и больно ранили его сердце. Он поспешно вышел из зала.
– Теперь ваша очередь, господин дю Валлон, – повернулся к нему король, – просите… Я люблю награждать слуг моего отца.
– Государь… – начал Портос.
Продолжать он был не в состоянии.
– Государь! – воскликнул д’Артаньян. – Этот достойный дворянин подавлен величием вашей особы, несмотря на то что мужественно выносил огонь орудий тысячи неприятелей. Но я знаю, о чем он думает, и так как я больше привык смотреть на солнце, то я открою вам его мысли: ему ничего не нужно, он ничего не желает, кроме счастья созерцать ваше величество в течение четверти часа.
– Вы сегодня ужинаете со мной, – произнес король, с милостивой улыбкой поклонившись Портосу.
Портос побагровел от радости и гордости.
Король отпустил его, и д’Артаньян, поцеловав друга, отвел его в сторону.
– За столом садитесь возле меня, – шепнул ему на ухо Портос.
– Хорошо, мой друг.
– Арамис на меня дуется, не правда ли?
– Никогда в жизни Арамис не любил вас больше, чем сейчас. Подумайте только: я выхлопотал для него кардинальскую шапку!
– Это правда, – заметил Портос. – Кстати: король любит, когда за его столом много едят?
– Это ему льстит, – сказал д’Артаньян. – У него королевский аппетит.
– Я восхищен, – обрадовался Портос.
XVI. Объяснение
Арамис круто повернулся, подошел к Портосу, стоявшему за колонной, и пожал ему руку.
– Убежали из моей тюрьмы?
– Не браните его, – сказал д’Артаньян, – это я, дорогой Арамис, выпустил его на свободу.
– Друг мой! – произнес Арамис, глядя на Портоса. – Разве вы потеряли терпение?
Комментариев нет