Портос поклонился д’Артаньяну.
Мазарини любил рослых солдат почти так же, как позднее любил их Фридрих, король прусский. Он с восхищением оглядел мускулистые руки, широкие плечи и внимательные глаза Портоса. Ему казалось, что он видит перед собой во плоти и крови спасение своего поста и умиротворение государства. Это напомнило ему, что прежде содружество мушкетеров состояло из четырех человек.
– А что же ваши два других товарища? – спросил он.
Портос открыл рот, полагая, что пора наконец и ему вставить словечко. Но д’Артаньян взглядом остановил его.
– Наши друзья не могли приехать сейчас, – сказал он. – Они присоединятся к нам позже.
Мазарини слегка кашлянул.
– А господин дю Валлон не так занят, как они, и согласен вернуться на службу?
– Да, монсеньор, и из одной только преданности к вам, ибо господин де Брасье богат.
– Богат? – повторил Мазарини. Это было единственное слово, имевшее привилегию всегда внушать ему уважение.
– Пятьдесят тысяч ливров годового дохода, – сказал Портос.
Это была первая произнесенная им фраза.
– Так, значит, из одной только преданности ко мне? – проговорил Мазарини со своей лукавой улыбкой. – Из одной только преданности?
– Ваше преосвященство как будто не совсем верит в это слово? – спросил д’Артаньян.
– А вы, господии гасконец? – сказал Мазарини, облокотясь на стол и опершись подбородком на руки.
– Я? Я верю в преданность, ну, например, как верят имени, данному при святом крещении, которого еще недостаточно одного, без названия поместья. Конечно, бывают люди, более или менее преданные, но я предпочитаю, чтобы в глубине их преданности скрывалось еще кое‑что другое.
– А что хотел бы скрывать в глубине своей преданности ваш друг?
– Мой друг, ваше преосвященство, владеет тремя великолепными поместьями: дю Валлон в Корбее, де Брасье в Суассоне и де Пьерфон в Валуа. Так вот ему бы хотелось, чтобы одному из поместий было присвоено наименование баронства.
– Только и всего? – сказал Мазарини и весь сощурился от радости, что можно будет вознаградить преданность Портоса, не развязывая кошелька. – Ну, мы устроим это.
– И я буду бароном? – воскликнул Портос, делая шаг вперед.
– Я уже говорил, что будете, – сказал д’Артаньян, удерживая его на месте, – и его преосвященство подтверждает вам это.
– А чего желаете вы, господин д’Артаньян? – спросил Мазарини.
– В будущем сентябре, монсеньор, исполнится двадцать лет с тех пор, как кардинал Ришелье произвел меня в лейтенанты.
– Да. И вам хочется, чтобы кардинал Мазарини произвел вас в капитаны?
Д’Артаньян поклонился.
– Ну что же, в этом нет ничего невозможного. Посмотрим, посмотрим, господа! А теперь, какую службу предпочитаете вы, господин дю Валлон? В городе или в деревне?
Портос раскрыл рот, но д’Артаньян снова перебил его:
– Господин дю Валлон, так же как и я, больше всего любит что‑нибудь из ряда вон выходящее, какие‑нибудь предприятия, которые считаются безумными и невозможными.
Эта хвастливая речь пришлась Мазарини по вкусу. Он задумался.
– А я, откровенно говоря, рассчитывал дать вам своего рода поручение, связанное с пребыванием на одном месте, – наконец сказал он. – У меня есть кое‑какие опасения… Но что это?
В приемной послышался какой‑то шум и громкий говор, и в ту же минуту дверь в кабинет распахнулась. Вбежал покрытый пылью и грязью офицер.
– Господин кардинал! Где господин кардинал? – кричал он.
Мазарини подумал, что его хотят убить, и подался назад вместе со своим креслом. Д’Артаньян и Портос выступили вперед и заслонили кардинала от вошедшего.
– Послушайте, сударь, – сказал Мазарини, – что это вы врываетесь ко мне, точно в трактир?
– Только два слова, монсеньор! – сказал тот, к кому относилось это замечание. – Мне необходимо немедленно и с глазу на глаз переговорить с вами. Я де Пуэн, караульный офицер Венсенского замка.
По бледному, расстроенному лицу офицера Мазарини понял, что тот привез какое‑то важное известие, и знаком велел д’Артаньяну и Портосу отойти в сторону.
Они ушли в глубь кабинета.
– Говорите, говорите скорей! – сказал Мазарини. – Что случилось?
– Случилось, ваше преосвященство, то, что герцог де Бофор убежал из Венсенской крепости.
Мазарини вскрикнул и, побледнев еще больше, чем офицер, привезший эту весть, откинулся без сил на спинку кресла.
– Убежал! – повторил он. – Герцог де Бофор убежал!
– Я был на валу и видел, как он бежал.
– И вы не стреляли?
– Он был вне пределов ружейного выстрела, монсеньор.
– Что же делал господин Шавиньи?
– Он был в отлучке.
– А Ла Раме?
– Его нашли связанным в комнате герцога. Во рту у него был кляп, а рядом валялся кинжал.
– Ну а этот его помощник?
– Он оказался сообщником герцога и бежал вместе с ним.
Мазарини застонал.
– Монсеньор, – сказал д’Артаньян, подходя к кардиналу.
– Что такое?
– Мне кажется, что вы, ваше преосвященство, теряете драгоценное время.
– Что это значит?
– Если вы сейчас же пошлете погоню за герцогом, его, быть может, еще удастся задержать. Франция велика: до ближайшей границы не меньше шестидесяти миль.
– А кого мне послать за ним? – сказал Мазарини.
– Меня, черт возьми!
– И вы поймаете его?
– Почему же нет?
– Вы беретесь задержать герцога де Бофора, вооруженного и окруженного сообщниками?
– Если бы вы приказали мне поймать дьявола, монсеньор, я схватил бы его за рога и привел к вам.
– Я тоже, – сказал Портос.
– И вы? – сказал Мазарини, с изумлением смотря на них. – Но ведь герцог не сдастся без отчаянного сопротивления.
– Ну что же, бой так бой! – воскликнул д’Артаньян, и глаза его засверкали. – Мы уж давно не бились, не правда ли, Портос?
– Бой так бой, – сказал Портос.
– И вы надеетесь догнать его?
– Да, если наши лошади будут лучше, чем у них.
– В таком случае берите всех солдат, каких найдете здесь, и поезжайте!
– Это ваш приказ, монсеньор?
– Даже письменный, за моей подписью, – сказал Мазарини, взяв лист бумаги и написав на нем несколько слов.
– Прибавьте еще, монсеньор, что мы имеем право брать всех лошадей, какие нам встретятся на пути.
– Конечно, конечно, – сказал Мазарини, – служба короля! Вот вам приказ, поезжайте!
– Слушаю, монсеньор.
– Господин дю Валлон, – сказал Мазарини, – ваше баронство сидит на одном коне с Бофором. Вам остается лишь поймать его. Вам, любезный господин д’Артаньян, я не обещаю ничего, но вы можете требовать от меня все, что захотите, если доставите герцога живым или мертвым.
– На коней, Портос! – воскликнул д’Артаньян, хватая за руку своего друга.
– Я готов, – с величайшим спокойствием сказал Портос.
Они спустились с широкой лестницы, прихватывая по дороге встречавшихся солдат и крича: «На коней, на коней!»
Их набралось человек десять.
Д’Артаньян и Портос вскочили на Вулкана и Баярда.
Мушкетон сел на Феба.
– За мной! – крикнул д’Артаньян.
– Вперед! – добавил Портос.
И пришпоренные кони помчались, точно бешеный вихрь, по улице Сент‑Оноре.
Комментариев нет