– К несчастью, ты прав, Ла Раме. Ну, пойдем играть в мяч.
– Прошу извинения у вашего высочества, но мне бы хотелось отложить нашу игру на полчаса.
– А почему?
– Потому что Мазарини держит себя не так просто, как ваше высочество, хоть он и не такого знатного происхождения. Он позабыл пригласить меня к завтраку.
– Хочешь, я прикажу подать тебе завтрак сюда?
– Нет, не надо, монсеньор. Дело в том, что пирожник, живший напротив замка, по имени Марто…
– Ну?
– С неделю тому назад продал свое заведение парижскому кондитеру, которому доктора, кажется, посоветовали жить в деревне.
– Мне‑то что за дело?
– Разрешите досказать, ваше высочество. У этого нового пирожника выставлены в окнах такие вкусные вещи, что просто слюнки текут.
– Ах ты, обжора!
– Боже мой, монсеньор! Человек, который любит хорошо поесть, еще не обжора. По самой своей природе человек ищет совершенства во всем, даже в пирожках. Так вот этот плут кондитер, увидав, что я остановился около его выставки, вышел ко мне, весь в муке, и говорит: «У меня к вам просьба, господин Ла Раме: доставьте мне, пожалуйста, покупателей из заключенных в крепости. Мой предшественник, Марто, уверял меня, что он был поставщиком всего замка, потому я и купил его заведение. А между тем я водворился здесь уже неделю назад, и, честное слово, господин Шавиньи не купил у меня до сих пор ни одного пирожка». «Должно быть, господин Шавиньи думает, что у вас пирожки невкусные», – сказал я. «Невкусные? Мои пирожки! – воскликнул он. – Будьте же сами судьей, господин Ла Раме. Зачем откладывать?» «Не могу, – сказал я, – мне необходимо вернуться в крепость». – «Хорошо, идите по вашим делам, вы, кажется, и впрямь торопитесь, но приходите через полчаса». – «Через полчаса?» – «Да. Вы уже завтракали?» – «И не думал». – «Так я приготовлю вам пирог и бутылку старого бургундского», – сказал он. Вы понимаете, монсеньор, я выехал натощак и, с позволения вашего высочества, я хотел… – Ла Раме поклонился.
– Ну ступай, скотина, – сказал герцог, – но помни, что я даю тебе только полчаса.
– А могу я обещать преемнику дядюшки Марто, что вы станете его покупателем?
– Да, но с условием, чтобы он не присылал мне пирожков с грибами. Ты знаешь ведь, что грибы Венсенского леса смертельны для нашей семьи.
Ла Раме сделал вид, что не понял намека, и вышел из комнаты. А пять минут спустя после его ухода явился караульный офицер, будто для того, чтобы не дать герцогу соскучиться, а на самом деле для того, чтобы, согласно приказанию кардинала, не терять из виду заключенного.
Но за пять минут, проведенных в одиночестве, герцог успел еще раз перечесть письмо г‑жи де Монбазон, свидетельствовавшее, что друзья не забыли его и стараются его освободить. Каким образом? Он еще не знал этого и решил, несмотря на молчаливость Гримо, заставить его разговориться. Доверие, которое герцог чувствовал к нему, еще возросло, ибо он понял, почему тот вел себя так странно вначале. Очевидно, Гримо изобретал мелкие придирки с целью заглушить в тюремном начальстве всякое подозрение о возможности сговора между ним и заключенным.
Такая хитрая уловка создала у герцога высокое мнение об уме Гримо, и он решил вполне довериться ему.
Глава XXI
Какая была начинка в пирогах преемника дядюшки Марто
Ла Раме вернулся через полчаса, оживленный и веселый, как человек, который хорошо поел, а главное, хорошо выпил. Пирожки оказались великолепными, вино превосходным.
День был ясный, и предполагаемая партия в мяч могла состояться. В Венсенской крепости играли на открытом воздухе, и герцогу, исполняя совет Гримо, нетрудно было забросить несколько мячей в ров.
Впрочем, до двух часов – условленного срока – он играл еще довольно сносно. Но все же он проигрывал все партии, под этим предлогом прикинулся рассерженным, начал горячиться и, как всегда бывает в таких случаях, делал промах за промахом.
Как только пробило два часа, мячи посыпались в ров, к великой радости Ла Раме, который насчитывал себе по пятнадцати очков за каждый промах герцога.
Наконец промахи так участились, что стало не хватать мячей. Ла Раме предложил послать кого‑нибудь за ними. Герцог весьма основательно заметил, что это будет лишняя трата времени, и, подойдя к краю стены, которая, как верно говорил кардиналу Ла Раме, имела не менее шестидесяти футов высоты, увидел какого‑то человека, работавшего в одном из тех крошечных огородов, какие разводят крестьяне по краю рвов.
– Эй, приятель! – крикнул герцог.
Человек поднял голову, и герцог чуть не вскрикнул от удивления. Этот человек, этот крестьянин, этот огородник – был Рошфор, который, по мнению герцога, сидел в Бастилии.
– Ну, чего нужно? – спросил человек.
– Будьте любезны, перебросьте нам мячи.
Огородник кивнул головою и стал кидать мячи, которые затем подобрали сторожа и Ла Раме.
Один из этих мячей упал прямо к ногам герцога, и так как он, очевидно, предназначался ему, то он поднял его и положил в карман.
Потом, поблагодарив крестьянина, герцог продолжал игру.
Бофору в этот день решительно не везло. Мячи летали как попало и два или три из них снова упали в ров. Но так как огородник уже ушел и некому было перебрасывать их обратно, то они так и остались во рву. Герцог заявил, что ему стыдно за свою неловкость, и прекратил игру.
Ла Раме был в полном восторге: ему удалось обыграть принца королевской крови!
Вернувшись к себе, герцог лег в постель. Он пролеживал почти целые дни напролет с тех пор, как у него отобрали книги.
Ла Раме взял платье герцога под тем предлогом, что оно запылилось и его нужно вычистить; на самом же деле он хотел быть уверенным, что заключенный не тронется с места. Вот до чего предусмотрителен был Ла Раме!
К счастью, герцог еще раньше вынул из кармана мяч и спрятал его под подушку.
Как только Ла Раме вышел и затворил за собою дверь, герцог разорвал покрышку мяча зубами: ему нечем было ее разрезать. Ему даже к столу подавали серебряные ножи, которые гнулись и ничего не резали.
В мяче оказалась записка следующего содержания:
«Ваше высочество!
Друзья ваши бодрствуют, и час вашего освобождения близится. Прикажите доставить вам послезавтра пирог от нового кондитера, купившего заведение у прежнего пирожника Марто. Этот новый кондитер не кто иной, как ваш дворецкий Нуармон. Разрежьте пирог, когда будете одни. Надеюсь, что вы останетесь довольны его начинкой.
Глубоко преданный слуга вашего высочества как в Бастилии, так и повсюду,
граф Рошфор.
Вы можете вполне довериться Гримо, ваше высочество: это очень смышленый и преданный нам человек».
Комментариев нет