Звездопад

— Расскажи мне содержание оперативного плана, подробно…

И эсбэшник начал рассказывать. Очень быстро, явно торопясь. Выстреливая слова беспокойной скороговоркой. Казалось, что он стремится рассказать всё как можно быстрее, избавиться от этих вопросов, как от чего-то, причиняющего боль. Периодически он срывался на вовсе неразличимый речитатив, и Алексу приходилось его останавливать, начиная заново.

Спустя пятнадцать минут, когда он понял, что, похоже, узнал всё, что мог узнать, лежавший перед ним сайн имперской службы безопасности тяжело, с хрипом дышал, беспокойно бегая глазами по комнате в ожидании новых вопросов. Похоже, сыворотка продолжала действовать, и всё, что он мог, это только отвечать. Но спрашивать было нечего.

Алекс уже в принципе узнал всё, что хотел: он знал, что ПВДшники эвакуируются через шестую транзитную станцию и что сегодня по плану последний день эвакуации, так что стоило бы поспешить. Потому что скоро должно было начаться совсем уж жестокое веселье с подрывом бомб, высадкой сил прибывшего имперского флота и прочими событиями, в которых не хотелось принимать участия. О событиях, связанных с лордом Кассардом, этот человек ничего не знал, о том, что происходит за пределами Талланы, тоже. Оставалось понять, что с ним делать.

Он стоял, нависая над койкой, пытаясь понять, как поступить. На уровне сознания ему казалось, что самым разумным решением было бы застрелить эсбэшника. Просто на всякий случай. Но он очень быстро понял, что не сможет вот так вот застрелить раненого, который к тому же лично ему ничего не сделал. Да и к тому же выстрел и связанная с ним рана привела бы к срабатыванию биомониторов, а значит, и к совершенно ненужным проблемам с местным персоналом и, возможно, с повстанцами.

— Ладно… — пробормотал Алекс вслух. — Всё равно ему шесть дней в баке для регенерации болтаться, да и что они узнают…

Понимая, что оставлять его в таком состоянии всё равно нельзя, Алекс взял недопитый стакан со снотворным и влил его эсбэшнику в рот, отчего тот вскоре затих, погрузившись в сон.

Осторожно прикрыв за собой дверь палаты, он вышел в коридор и устало плюхнулся на диванчик возле спящего парня из ПВД.

Алекс вытянул ноги и, откинувшись назад, запрокинул голову, уставившись в фальшивое небо, покрывавшее потолок.

Белые барашки легкомысленных облачков, подгоняемые лёгкими дуновениями тёплого ветра, путавшегося в волосах, неспешно плыли по бирюзовому небу. Неестественному и непривычному, но пугающе правдоподобному. Из-за облаков вынырнула косая линия колеблющихся белых точек, и сверху донеслась многоголосая мелодичная трель.

— У них даже птицы тут есть, — сквозь зубы процедил Алекс и, не выдержав, запустил пустым стаканчиком из-под чая в потолок.

Как и ожидалось, стаканчик, не пролетев и трёх метров, стукнулся о невидимую преграду и упал вниз, покатившись по полу.

Он проводил его усталым взглядом и, подобрав под себя ноги, растёр ладонями лицо.

На душе было мерзко. Так мерзко, будто выкупался в луже дерьма. Его мутило, и не столько от того, что он узнал, сколько от самого допроса. На это было просто тяжело смотреть, он не знал, что именно делает «сыворотка Лима» с человеком, но очевидно, что-то на редкость гадкое.

А ещё он чувствовал себя абсолютно чужим. «Какие-то люди с какими-то неясными целями собирались убить кучу других людей».

«И всё это фиг знает где, — мысленно простонал он. — На какой-то планете, где вместо неба космические корабли».

Алекс услышал тихое жужжание и, открыв глаза, увидел небольшого дроида, похожего на мусорное ведро с рукой, подъехавшего к упавшему стакану.

— Уважаемый, — продребезжал он, развернувшись двумя жёлтыми огоньками, похожими на глаза, в сторону Алекса. — Если будет позволено, я уберу этот стакан, если он более вам не нужен.

Алекс молча махнул рукой, и дроид, истолковав этот жест как согласие, подцепил стакан. Верхняя крышка на его корпусе разошлась в стороны, и манипулятор закинул стакан в контейнер.

— Прошу прощения за беспокойство, — продребезжал он и с таким же тихим жужжанием удалился.

— Да, вот такой вот у них план, — криво усмехнулся Алекс, проводив взглядом дроида.

А план, переданный Аларьяну Тилири, в сущности был очень прост: «Достаточно было не мешать ребятам из ПВД выводить ситуацию из равновесия, ну и не давать другим мешать, что было уже немного сложнее, — но вполне выполнимо».

Активная фаза началась с того, что они помогли «уйти» на гражданские каналы одной визуальной записи с надругательством над талланскими студентками группы «имперских солдат». Аларьян понятия не имел, подлинна ли запись, или это инсценировка, но это было не важно. Их задачей было обеспечить максимальную огласку и исключить «заминание» этого дела местными или разведкой. Этой искры оказалось достаточно, чтобы агитаторы из ПВД смогли устроить беспорядки в студенческом городке. Дальше случился приятный сюрприз с перестрелкой между студентами и солдатами в увольнительной, чистый экспромт. Но к чести людей из ПВД, они смогли раздуть из этого целую бурю, а люди из СБ снова сделали всё, чтобы им в этом никто не помешал…

Дальше всё было просто — пара грузовозов с выпивкой, и вот уже недовольная толпа студентов у здания администрации. Неудачная «случайность», из-за которой ближайшие полицейские флаэры с тяжёлыми парализаторами не смогли взлететь, и караул один на один с пьяной толпой. Нападение на флаг, несколько выстрелов из толпы по караулу, которые сделали «нужные люди», и вот уже абсолютно бессмысленная и кровавая бойня, с сотнями погибших, возмутившая всю планету. Многомиллионные демонстрации, несколько арестов в муниципалитете тех, кто слишком хорошо соображал, и вот уже правительство запросило помощь у имперского центра. Переданная ПВДшникам информация о системах защиты пары складов талланской гвардии — и повстанцы «чудом» проникают сквозь систему защиты транзитных станций и в несколько часов захватывают их все, устанавливая контроль за ближним космосом.

Что было дальше, Алекс и так знал. А вот к завершению банкета, на десерт, организаторы этой бучи заготовили взрывы боеголовок «Созвездий», каждой из которых было бы достаточно, чтобы полностью смести город среднего размера, а повстанцам их передали три… В общем поводов ввести чрезвычайное положение будет больше чем достаточно.

«В общем, в каком-то смысле не без изящества, — мысленно признал он. — Потом они их героически поймают… Если смогут. Профессор Таккар явно понял, каков будет финал, и хотел переиграть…»

В теории ещё что-то можно было изменить. Заряды ещё не были взорваны, Алекс был в курсе плана и, возможно, в теории, мог бы сделать что-то, что предотвратило бы…

«Полный абсурд, — сам себе заявил он, пытаясь унять проснувшийся крохотный червячок совести, который грыз его душу, требуя что-нибудь предпринять. — Я вообще не местный, у меня из наличных сил два бластера, калека и психически неуравновешенный подросток, подвинутый на концепции дворянской чести».