Звездопад

— Когда я была маленькой, — послышалось из коридора, — мы часто приезжали к вам в гости, я тебя дразнила «Каслем-Кислем», а ты этого терпеть не мог и закатывал невероятные истерики…

— А что-нибудь из более свежей истории? — предложил он, прикидывая, знает ли «Кэйрин» о потайной двери, ведущей в спальню Таэр. По всему выходило, что скорее всего не знает, и можно выйти в спину, и будь дело на тренировке, он бы так и сделал, не раздумывая. «Вот только тут не игра, тут шары бьют больнее», — пронеслось в голове, пока Алекс медленно выдыхал сквозь сжатые зубы, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце и унять охвативший его жар.

— Когда мы возвращались с войгрома, — продолжила Кэйрин после секундной паузы, — ты поделился со мной, что не хочешь жениться на Валери, но на тебя давит графиня Дэрларль. А когда ты помогал мне выбирать платья для праздника «объединения», то, помогая мне расстегивать застёжки, якобы случайно оступился и стянул с меня верхнюю часть платья.

Алекс облегчённо вздохнул.

«Навряд ли кто-то со стороны мог узнать про эти два случая одновременно», — решил он и крикнул в коридор:

— Заходи!

В дверном проеме, разведя руки в стороны, показалась фигура в белом облегающем костюме, на поясе которого висел эфес шпаги. Голову закрывал сплошной шлем с белым непрозрачным забралом, на котором чернел сложный вензель. Это был костюм для фехтования Кэйрин, да и фигура была явно её.

— Великие тени! — донёсся приглушенный шлемом вскрик, она хотела было кинуться к нему, но замерла, должно быть увидев направленный на неё бластер. — Алекс, что с тобой? Ты ранен?

— Не двигайся, а то у меня руки дрожат, — честно предупредил он. — Снимай шлем.

Баронесса стянула шлем, и на плечи упала тёмная волна густых волос. В бездонно-чёрных глазах Кэйрин светилась тревога, её лицо, должно быть лишённое косметики, казалось немного бледнее, чем обычно, но как обычно было безукоризненно идеально и невероятно красиво.

— Это я, — снова повторила она. — Не стреляй.

— Или что-то, что выглядит, как ты, — устало прошептал Алекс, не опуская бластера. Нужно было выбирать, стрелять или нет, внешне это была стопроцентно Кэйрин, но… Оборотни ещё какие-то, не серебром же в неё тыкать.

— Не волнуйся, это я, Кэй, — заверила его баронесса, видя недоверие в глазах Алекса, который смотрел на неё сквозь прицел. — Ты весь в крови… — добавила она с какой-то странной интонацией.

Алекс принял решение и опустил бластер. Кэйрин, всё с таким же тревожным лицом, побежала было к нему, но тут в ужасе замерла, увидев тело Таэр, скрытое до этого развалинами кровати.

— О Заступница! — воскликнула она, замерев. — Что с Таэр? Что тут вообще случилось?

— На нас кто-то или что-то напало. Я нечего не понял. Таэр что-то сказала про оборотня, древня, — принялся объяснять Алекс свои спутанные впечатления о произошедшем. — Когда я проснулся, Таэр уже в кого-то стреляла, потом по комнате пронеслось что-то режущее. Таэр отсекло руку, и кажется, слегка задето лёгкое, её нужно срочно в больницу.

— Тогда почему ты не вызвал слуг? — спросила Кэйрин, не скрывая своего изумления по поводу того, почему не была сделана столь очевидная вещь.

— Потому что я идиот, — ошарашенно прошептал Алекс, он напрочь забыл, что в замке полно народу, может, и врач имеется. Он кинулся к коммуникатору и, зажав финтифлюшку, отвечавшую за вызов слуг, прокричал:

— Бегом ко мне в спальню. Срочно вызвать «скорую». Срочно принести два пакета, один заполнить водой и льдом, второй должен быть чистым и сухим.

На его призыв коммуникатор ответил молчанием, скорее всего он был повреждён во время перестрелки.

— Зачем пакеты? — удивлённо поинтересовалась баронесса, присев на корточки возле Таэр, но при этом не сводя глаз с Алекса.

— Чтобы сохранить руку, — пояснил Алекс. — Если уж они насквозь прожженного Дудо могут починить, то, думаю, руку пришить им вовсе не проблема.

Она окинула его каким-то странным взглядом, но ничего не сказала. Баронесса поднялась и, подойдя поближе, заглянула ему через плечо.

— Это ведь проход в комнату Таэр? — поинтересовалась она.

— Э… — не понимая, протянул Алекс. — Да, а что?

— Могу спорить, у неё там есть аптечка, — обрадованно воскликнула Кэйрин и скрылась в комнате. — Присмотри пока за Таэр, — донеслось оттуда.

Он наклонился над «специалисткой» и прислушался. Её дыхание было еле заметным и чуть хрипловатым. Он немного сдвинул простыню, которая зажимала рану на боку, чтобы посмотреть, не пенится ли кровь, и в этот момент у его лица с тихим гудением вспыхнул золотистый клинок.

— Не шевелись, — прошипела из-за спины Кэйрин. — Или я снесу тебе голову ещё до того, как ты об этом подумаешь.

Алекс, не шевелясь и одновременно прикидывая, сможет ли он дотянуться до бластера так, чтобы Кэйрин не заметила, скосил глаза в её сторону.

Баронесса нависала над ним белой статуей с мрачной решимостью на лице, её левая рука сжимала рукоять шпаги, чей золотистый клинок замер в нескольких сантиметрах от его лица, обдавая жаром кожу, а в правой она сжимала что-то вроде дрели с большим экраном. Она чуть подалась вперёд и ударом ноги отшвырнула бластер, лежавший возле Алекса.

— Кэйрин? Что с тобой? — максимально спокойным тоном поинтересовался Алекс, которому вдруг пришла в голову мысль, что если бы она хотела его убить, то просто снесла бы ему голову без всяких разговоров. — Тебе не кажется…

— Заткнись! — грозно крикнула она. — Отвечай, где Аллесандро, или… — Сверкающая золотом полоса огня угрожающе придвинулась ещё ближе. — Я знаю, что делать с такими, как ты. Говори, где он, или, клянусь, я рассеку тебя на четырежды восемь кусков.

— Спокойно, никого рассекать не нужно, я и есть Аллесандро, самый что ни на есть настоящий.

Кэйрин, не убирая клинка, наклонилась к нему и, заглянув ему в глаза, недобро сощурилась:

— Настоящий Аллесандро не переносил вида крови, — прошипела она. — Ему дурно становилось, он буквально сознание терял. И об этом практически никто не знал, так как он очень стеснялся этой слабости и скрывал её, он ведь всё-таки был наследником Кассардов.

— Эй, ты, наверно, забыла, что я потерял память… — начал оправдываться Алекс, косясь на клинок, который всё больше обжигал кожу. — Фобия вполне могла забыться, оказавшись в повреждённых участках… тем более в условиях экстремальной ситуации. «Боже, что я несу… спалился по-крупному», — подумал он, внимательно глядя на реакцию баронессы.

— Фобию, значит, забыл, — нехорошо заулыбалась она. — А курс выживания и адаптации вспомнил. — Да? — Баронесса кивнула на перетянутую ремнём руку. — Да его только поисковикам и диверсантам читают, а Аллесандро даже в гвардии не служил.

— Я это интуитивно… — заявил Алекс, решивший, что объяснять, что он отслушал курс экстремальной медицины вместе с противолавинной подготовкой как сноубордист-фрирайдер, будет вовсе самоубийством. — Поверь, это я, Алекс, то есть Аллесандро.