Таэр одним мощным движением руки отшвырнула лорда, так чтобы он упал за кровать, и метнулась в сторону, уходя с предполагаемой линии огня. Следующий разряд, выпущенный «специалисткой», тоже попал в голову Кэйрин и снова без ощутимого результата. Баронесса Риональ задрожала, по её руке прокатилась волна, и, выскочив из запястья, ей в ладонь прыгнул изящный серебристый слайсер. Должно быть, в ответ на это наведёнка решила сменить тактику, бластер Таэр зашёлся пульсирующим воем, расцветив грудь баронессы сполохами дымного пламени. Кэйрин стала стремительно раздуваться, как потревоженный болотный прыгун, а её кожа стала приобретать отчётливый серебристый оттенок, зашелестел слайсер. Невидимая струя побежала по комнате, пытаясь нагнать Таэр, выбивая белые фонтаны наполнителя из кровати, расцветая рыжей струёй опилок на полированных боках мебели и светлыми клочьями ворса стелясь по ковру.

Таэр почувствовала легкий толчок в левый бок, и её обдало чём-то тёплым и влажным. В сознании пронеслась чужая колючая мысль: «Коррекции рисунка не требуется», и наведёнка продолжила посылать разряд за разрядом. Алая точка прицела дёрнулась вбок, и яркая вспышка разрыва накрыла ладонь «баронессы» с зажатым слайсером.

«Кэйрин», которая к этому моменту напоминала странное безголовое подобие человека, с грубой серебристой кожей, с огромными руками и ногами, больше напоминавшими столбы, неуклюже дернулась и рухнула в сторону, выходя за пределы дверного проёма и исчезая из вида. Раздался негромкий хлопок, и в коридоре жемчужной стеной повисло облако энергопоглощающей смеси.

Таэр простояла несколько мгновений, замерев, держа на прицеле дверной проём, затем она судорожно выдохнула обжигающий воздух и сделала первый за всё это время вдох.

— Древень-оборотень. Я думала, что они вымерли, — услышала она собственный голос, больше похожий на хрип. И поняла, что «наведёнка» права и это действительно был древень-оборотень, прямо как в страшных сказках, что любила рассказывать её старшая сестра.

Её тело повернулось к лорду, тот, с виду целый и невредимый, выглядывал из-за рассечённой мешанины кровати и как завороженный смотрел на неё:

— Таэр, рука… — с какой-то странной интонацией произнёс он наконец.

Её взгляд опустился чуть ниже, и «специалистка» с ужасом поняла, что имел в виду лорд.

Весь её левый бок был залит кровью, чуть ниже груди темнела рана, а левая рука выше локтя отсутствовала. Вернее сказать, находилась не там, где ей полагается, а именно на полу, и вокруг неё по ковру стремительно наливалось тёмное пятно.

— Он пошёл за подкреплением, — как ни в чём не бывало продолжила специалистка. — Нам стоит сменить позицию.

В этот момент её правая рука с силой провела бластером по бедру, выставив фокусировочное кольцо на минимум, и поднесла ствол к ране.

Таэр поняла, что сейчас произойдёт, и ей стало нестерпимо страшно.

«Я не хочу!» — заметалась в её сознании мысль, и она впервые попыталась сопротивляться «наведёнке».

— Я не хочу… — услышала она собственный хрип. Её правая рука разжалась, безвольно повиснув, бластер с глухим стуком упал на ковёр.

Она вдруг поняла, что ей невероятно холодно, а каждый вздох отдаётся пульсирующей болью в левом боку. Очередной хриплый вздох заставил её разразиться судорожным кашлем. Таэр машинально вытерла губы и удивлённо посмотрела на алые капельки, оставшиеся на тыльной стороне ладони. В этот момент мир вокруг неё покачнулся, в глазах заплясали чёрные точки, и пол с растекающимися алыми пятнами понёсся ей навстречу.

 Глава 5

Ощущение живого тепла, появившегося возле лица, заставило Алекса проснуться. Открыв глаза, он несколько мгновений пытался понять, что же именно видит, а когда понял, сначала подумал, что всё ещё спит. Над ним, держа раскрытую ладонь возле его лица, склонилась Таэр в костюме Евы, или, проще говоря, абсолютно голая. Несмотря на очевидную нереальность открывшегося зрелища, взгляд Алекса, практически самопроизвольно, скользнул вниз, к аппетитно поблёскивавшим в красноватом свете ночного неба изгибам и округлостям «специалистки».

«А когда в форме, куда что девается», — ошарашенно подумал он, мгновенно осознав, что изгибы и округлости совершенно реальны.

Алекс удивлённо посмотрел на Таэр, пытаясь понять, к чему бы это, и замер, вглядевшись в её лицо. Неестественно расширенные глаза казались абсолютно чёрными и недвижно смотрели куда-то сквозь него. Вернее сказать, глаз. Потому что правый глаз Таэр смотрел куда-то в сторону входной двери, что создавало весьма жутковатое впечатление. В ту же сторону был направлен и ствол бластера, застывшего в её правой руке.

В этот момент замок двери тихо щелкнул, и Алекса подбросило в воздух. Окружающий мир перевернулся, встал на дыбы, взорвавшись вихрем вспышек и воем летящих разрядов. Он вдруг понял, что летит навстречу небольшому столику, стоявшему за кроватью, и рефлекторно сжался в комок, прикрыв голову руками.

Ритмичные вспышки выстрелов Таэр с воем прокатывались через спальню, на мгновение озаряя комнату оранжевым светом, и с громкими хлопками взрывались где-то в коридоре. Алекс попытался подняться с пола, и в этот момент что-то невидимое с сухим шелестом пронеслось по комнате, разрывая всё на своем пути.

Кровать, за которую он упал, исторгла из себя кружащееся облако каких-то клочьев и опилок и с громким треском ломающегося дерева завалилась набок, над небольшой изящной кушеткой, стоявшей дальше, взвился вихрь из обрывков шёлковой обшивки, опилок и наполнителя, и она развалилась напополам, с громким звоном рухнуло на пол огромное зеркало. Нечто прочертило по ковру причудливый зигзаг и нагнало Таэр. Рана раскрылась на её предплечье, брызнув в стороны алой кляксой, и «специалистка» на мгновение исчезла в вихре мельчайших кровавых капелек.

В коридоре что-то негромко хлопнуло, и вдруг всё прекратилось так же внезапно, как и началось. На Алекса буквально обрушилась неестественная тишина, было так тихо, что он слышал гулкие удары собственного сердца. Он снова приподнялся из-за развалин кровати и отыскал глазами Таэр. Девушка стояла, замерев как статуя, по ту сторону кровати, она была вся залита кровью, левая рука отсутствовала, а из тёмного среза на предплечье толчками вырывалась кровь. Её лицо было совершенно спокойно, а бластер в вытянутой руке был идеально неподвижен.

— Глянь, — ошарашенно прошептал Алекс.

— Древень-оборотень, — безучастно прокомментировала Таэр, сделав глубокий вдох, как после долгого нырка. — Я думала, они вымерли.

Она повернула к нему голову, её глаза были по-прежнему неестественно расширены и смотрели сквозь него. Кровь тёмным потоком заливала её бок, но «специалистка», казалось, не замечала этого.

— Таэр, рука… — наконец смог выдавить из себя Алекс.

Специалистка таким же отсутствующим взглядом окинула свою рану, и, судя по сохранившейся безмятежности лица, увиденное не вызвало у неё никаких эмоций.

— Gor azad va’zor, — произнесла она, проведя бластером по бедру. — Do sa’per koli.

Ствол бластера замер возле открытой раны, и тут её лицо ожило, а во взгляде появился страх.