Куколка

Джимми не прекращал поиски. Он вновь залез в конторы к Кенту и к Колму, чтобы порыться в бумагах, опросил половину жителей Севен-Дайлс в надежде, что кто-то из них что-нибудь слышал. Год назад ему удалось кое-что найти: он узнал, где живет Чарльз Брейтвейт, известный под прозвищем Слай.

Юноше сообщили только, что этот человек живет в Эйлсфорде, в Кенте, и Джимми отправился туда, надеясь разузнать о Слае побольше. Ему рассказали, что уже три поколения Брейтвейтов держат здесь ферму, но Чарльза Брейтвейта воспитали так, что он считал себя джентльменом, и, с тех пор как он унаследовал ферму, бóльшую часть времени он проводил в Лондоне.

Вместе с Гартом Джимми наведался на ферму с намерением выбить из Брейтвейта хоть какую-нибудь информацию, но они нашли там только Тэда Коннора, управляющего. Он сообщил, что Брейтвейт уехал месяца три назад и с тех пор от него не было ни слуху ни духу, ни денег. Коннор показался им честным, порядочным человеком, оказавшимся в ловушке: уехать он не мог, потому что имел жену и троих детей, которых необходимо было кормить. Жили они в тесноте. Тэд сказал, что выживает за счет фермы и молока. Если Брейтвейт в скором времени не объявится, ему придется продать коров на рынке.

Джимми спросил, не привозил ли Брейтвейт в январе прошлого года юную девушку. Тэд ответил, что помнит, как однажды поздно ночью приехал его хозяин с приятелем, а на следующий день они уехали — это был их единственный визит в январе. Коннор сказал, что если девушка и была с ними, он лично ее не видел. Но добавил, что раньше здесь девушки бывали. Дат он назвать не мог и самих девушек видел только издали, поэтому не сможет их описать, но припоминает, что ему показалось: Брейтвейт с приятелем затевали что-то недоброе, потому что в дом его тогда не пустили, хотя обычно так не поступали.

Джимми вспомнил, как Колм с Кентом говорили о том, что Слай струсил. Юноша посоветовал Коннору сообщить об исчезновении хозяина в полицию. Похоже, тот посчитал это излишним, но пообещал подумать, если Брейтвейт не объявится через месяц.

Вскоре после возвращения Джимми и Гарта из Эйлсфорда Ной признался юноше, что больше не знает, что можно предпринять, чтобы найти Бэлль. Тогда Ною показалось, что Джимми с ним согласен. Но сейчас создавалось впечатление, что юноша не намерен прекращать поиски.

— Ты отлично придумал написать в газете о пропавших девушках, — сказал Джимми. — Я, если честно, надеялся, что это заставит полицию зашевелиться. Но они ничего не предприняли.

Ной ласково потрепал парнишку по рыжей голове. Его статья, вышедшая в начале года в газетах, была попыткой добиться справедливости и каких-то действий. Однако оказалось, что полиции все нипочем, — там продолжали уверять, что уже сделано все возможное. В газету со всех уголков Англии посыпались сотни писем. История явно не оставила людей равнодушными, поскольку среди писем, в которых выражали сочувствие родителям пропавших девушек, были и такие, в которых люди сообщали о том, что у них тоже пропала дочь. Некоторые давали советы, правда, большинство из них были бесполезными. Пару писем прислали те, кто думал, что знает, кто стоит за этим преступлением; Ной сообщил эти имена полиции, чтобы она провела расследование.

По иронии судьбы, статья не помогла найти Бэлль, но Ною стали поручать гораздо больше журналистских расследований — «лакомых кусочков», в которые можно вонзить зубы.

— Полиция, если говорить откровенно, действительно сделала многое, — напомнил Ной Джимми. — Кента и Колма привели на допрос, и я искренне верю, что полицейские как могли пытались прижать их. Но эти двое — тертые калачи, и против них нет весомых улик, которые указывали бы на их связь с пропавшими девушками. Даже показания Энни о том, что Кент убил Милли, не выдерживают никакой критики. Мог не было в борделе в ту ночь, и она не может подтвердить ее слова. Все, что есть у полиции — это показания со слов девушки, которая пропала. Если бы Энни рассказала полиции правду в тот вечер, когда все произошло, сейчас все было бы по-другому.

— Разве мы больше ничего не сможем сделать? — грустно спросил Джимми.

— Остается надеяться на то, что объявится одна из пропавших девушек и расскажет, где она была и кто ее похитил.

— Если бы это была Бэлль! — воскликнул Джимми. Голос его сорвался.

Ной был знаком с Джимми уже почти два года, вместе с ним отметил его восемнадцатый день рождения. Но только сейчас он заметил, как изменился юноша. Джимми вырос по крайней мере сантиметров на семь. Казалось, рубашка вот-вот треснет на его широких плечах и сильных руках. На подбородке юноши появился пушок. Сейчас перед Ноем стоял молодой мужчина с рыжими волосами и веснушками, которого едва ли можно было назвать классическим красавцем, но лицо у него было волевое и симпатичное.

Джимми был решительно настроен сделать все, что в его силах, чтобы разыскать Бэлль. Он так же усердно работал на дядю.

— Тебе следует развеяться и начать встречаться с другими девушками, — негромко произнес Ной. — Вы с Бэлль были знакомы всего несколько дней. Если однажды она и объявится, маловероятно, что у вас обнаружится что-нибудь общее.

Джимми взглянул Ною в лицо. В его глазах появилось предупреждение: не стоит больше говорить на эту тему.

— Я обязательно найду ее, Ной, — убежденно ответил юноша. — Возможно, она не захочет меня знать, тогда я смирюсь с ее решением. Я уже встречался с парой девчонок, с тех пор как Бэлль уехала. Для меня они ничего не значат. Они не идут ни в какое сравнение с Бэлль.

Потом он сказал, что ему еще нужно выполнить некоторые поручения, и выбежал через заднюю калитку.

Ной вернулся в паб.

Гарт еще не открыл заведение. Он сидел за кухонным столом и курил трубку. Мог сидела напротив и штопала носки. Ной отметил, что эта парочка практически никогда не расстается и Мог хорошо влияет на Гарта, поскольку тот стал не таким вспыльчивым, как был когда-то.

— Выпьешь чего-нибудь? Чай или пиво? — спросила Мог.

Ной отказался, сказал, что ему следует поспешить домой, потому что сегодня вечером он идет в концертный зал в Кингс-Кросс с одной молодой дамой.

— Джимми тоже следует встречаться с девушками, — заметила Мог.

Ной и сам так думал, но его немного удивило то, что Мог с ним солидарна.

— И не смотри на меня так! — воскликнула она. — Парню скоро девятнадцать лет, пора ему завести себе подружку.