— Я могу опять остаться на ночь? — спросил Фальдо, даже не успев выпить.

— Ты уверен, что хочешь потратить столько денег? — прошептала Бэлль, не желая быть услышанной другими девушками. К счастью, в гостиной было многолюдно и тапер играл довольно громко.

— Уверен на все сто! — ответил техасец. — Я бы рискнул переплыть болото с аллигаторами, лишь бы быть с тобой.

Бэлль засмеялась и сказала, что должна спросить у Марты. Сегодня вечером был такой наплыв посетителей, что она чувствовала: Марта может отказать.

Удивительно, но Марта позволила Фальдо остаться. Впрочем, Бэлль не знала, сколько шуршащих банкнот он ей передал.

Техасец снова заказал шампанское, и Сисси последовала за ними с бутылкой наверх.

Оказавшись в спальне, Бэлль поцеловала Фальдо в губы и начала стягивать с него пиджак.

— Нельзя тратить столько денег, — сказала она. — Это безумие.

— Приятное безумие, дорогая, — засмеялся он, обхватывая ее за талию и целуя. — После нашей последней встречи я мог думать только о тебе. Для меня мука, как представлю тебя с другими мужчинами.

Бэлль обхватила его лицо ладонями и нежно посмотрела в глаза.

— Ничего не поделаешь, Фальдо. Я тоже жалею, что не могу быть только с тобой.

Он повернул ее к себе спиной и начал расстегивать платье. Затем наклонился и стал целовать ее спину, стягивая платье на пол.

— Ты такая красивая, — бормотал он. — Такая маленькая и совершенная, а я, старый дурак, влюбился в тебя.

Бэлль перешагнула через платье и повернулась к нему лицом.

— Ты тоже мне нравишься, — призналась она и почти не покривила душой.

Фальдо взял ее с неистовой страстью, они не успели даже полностью раздеться. Бэлль с готовностью отвечала на его ласки.

Позже они сидели на постели и пили шампанское. Через открытые окна доносилась музыка и крики. Фальдо глубоко вздохнул.

— Такое впечатление, что у тебя на плечах лежит тяжкое бремя, — сказала Бэлль.

— У меня одна печать — о тебе, — признался он. — Что бы ты ответила, если бы я предложил тебе все бросить и уехать со мной?

Сердце Бэлль подпрыгнуло. Она не ожидала, что подобное предложение поступит так быстро.

— Я бы с радостью, — ответила она, — но меня связывает договор с Мартой. — Девушка пустилась в объяснения, сказала, что не знает, сколько еще денег должна мадам.

— Понятно, — проворчал Фальдо. Чувствовалось, что он злится на Марту. — Но ты не бойся, я все улажу.

— Но, Фальдо, она так просто меня не отпустит, — предупредила Бэлль и прижалась к нему.

Внезапно ее осенило: бордель Марты никогда бы не стал одним из самых процветающих в Районе, если бы она была мягкотелой, честной и заботилась о будущем девушек.

— Я довольно влиятельный человек, — бодрым тоном произнес Фальдо. — Предоставь мне разобраться с Мартой.

На следующее утро Фальдо встал, оделся. Бэлль оставалась в постели. Ее немного тревожило решительное выражение его лица.

— Что случилось? — поинтересовалась она.

Фальдо присел на край кровати и посмотрел на девушку.

— Я все обдумал, — ответил он. — Ты должна делать вид, будто между нами ничего нет. Никому ни слова.

Бэлль кивнула. Она испугалась, что он отказался от мысли забрать ее отсюда.

— Я найду для нас жилье, — пообещал техасец. — Где-нибудь здесь, в Новом Орлеане, потому что только сюда я могу приезжать постоянно. Но подальше от Района. Когда я все устрою, я вернусь и дам тебе знать. На следующий день ты сделаешь вид, будто идешь на прогулку, а сама возьмешь экипаж и поедешь ко мне. Когда тебя здесь уже не будет, я все улажу с Мартой.

По его решительному выражению лица Бэлль видела, что он действительно все обдумал и говорит серьезно. Она обвила его шею руками и поблагодарила.

— Ты же понимаешь, что очень много времени будешь проводить в одиночестве? — спросил Фальдо. — Не сможешь наведываться в Район, встречаться с подружками. Необходимо сжечь все мосты.

— Мне все равно, — ответила Бэлль. — Я хочу быть с тобой.

Глава двадцать первая

— Все бесполезно, Джимми. Мы должны смириться с тем, что никогда не найдем Бэлль, — сказал Ной. — Слишком много времени прошло. След утерян, и у нас нет никаких предположений. Больше я ничего сделать не могу, как бы мне этого ни хотелось.

Стоял жаркий сентябрьский день, дышать было нечем. Джимми и Ной ранним вечером сидели на заднем дворе паба «Баранья голова». Лето выдалось сухим и жарким, поэтому Мог пришлось постараться, чтобы задний двор выглядел красиво. Она убедила Гарта избавиться от старых деревянных ящиков и остального мусора, посадила в кадках герань, выкрасила в белый цвет старую скамью и небольшой столик. Вот уже несколько недель задний дворик являлся небольшим благословенным убежищем от суеты и духоты паба.

Длительная засуха и жара сказались на всем Лондоне. Люди стали раздражительными, плохо спали. Канализация дурно пахла, продукты слишком быстро портились. На улицах было грязно. Даже листья с деревьев стали облетать раньше времени. Еще вчера вечером Гарт сказал, что подумывает о том, чтобы на недельку закрыть паб и отправиться с Мог и Джимми к морю.

Но Джимми ответил, что дядя и Мог могут ехать, а он останется здесь на тот случай, если придет весточка от Бэлль. Гарт заявил, что еще не встречал такого упрямца, такого наивного человека, который надеется получить весточку через полтора года после исчезновения девушки.

Ной с Джеймсом трижды ездили в Париж, отчаянно пытаясь найти обитель, о которой говорила девушка из борделя. Ною казалось, что он побывал во всех парижских монастырях, которых больше сорока, но ему не удалось найти человека, который бы признался, что имеет какое-либо отношение к мадам Сондхайм. Некоторые монастыри служили лечебницами, и везде говорили, что у них много больных, которые были проститутками, женщин, которых изнасиловали, и тех, у кого возникли осложнения во время родов. Но там Ноя и Джеймса заверили, что у них не было девушек-англичанок и ни одна из их пациенток не жаловалась на то, что ее принуждали к занятию проституцией.

Ной не верил, что монашки, с которыми он беседовал, хладнокровно помогают тем, кто эксплуатирует молодых женщин. Все обитательницы монастырей были предельно откровенны и страшились одной мысли о том, что человека в рясе могут заподозрить в попытке скрыть подобное преступление.

Исходя из услышанного, Ной предположил, что люди, торговавшие девушками, скорее всего, называли это место «обителью», чтобы отвести от него подозрения, а на самом деле это простой дом, где девушек содержат, пока не переправят в другое место. Но сейчас, не имея ни малейшей подсказки, где находится это место, он понимал, что надежды найти его нет.