Чужаки

Наконец превращение завершилось, судя по всему, существо, подумав, решило оставить образ соблазнительной красотки, только теперь в ее лице возникли жесткие и порой неприятные черты.

— Что ж, — сказала она чуть более низким голосом, чем раньше, — я рада, что мы наконец познакомились как следует. Садись.

Сайлас встал с пола и направился к ближайшему предмету мебели, напоминающему кресло. Не успел он подойти, как «кресло» ухватило его цепкими ложноножками и насильно усадило в себя, плотно притиснув к «спинке». Лорд огляделся, пожал плечами и уселся поудобнее, насколько возможно изображая полнейшее спокойствие.

— Я тоже очень, очень рад, — произнес он. — Особенно сейчас, когда ты больше не выглядишь, как кошмар из моих детских снов.

— Вы, люди, кажется, считаете себя венцом творения, — ощерилась Эллина. — Поверь мне, вы одна из самых уродливых рас во Вселенной. А я их видела немало.

— Конечно, — усмехнулся Сайлас. — Это же вы у нас первые красавцы.

— Да, мы первые! Первые во всем! Поэтому мы будем владеть Вселенной! Мы почти ею владеем! Мы — Оплетающие!

— Тогда на кой, простите, хрен, вам понадобились мы, такие жалкие и убогие, вместе с нашей убогой планеткой? — поинтересовался Сайлас.

Эллина оценивающе посмотрела на него.

— Хороший вопрос, — процедила она. — И я отвечу на него. Хотя для тебя это ничего не изменит.

— Все дело в том, — продолжила инопланетянка после недолгого молчания, за время которого в ее руке появилась длинная фиолетовая сигарета, — что для нашего дальнейшего продвижения в космос необходимо очень много энергии. Просто бездна энергии. А вы, жалкие людишки, так и не поняли, что самый лучший источник энергии — это нервная энергия живого существа. И если собрать вместе и сконцентрировать множество энергий в один луч, то можно запустить целую флотилию космических кораблей!

— Города, — сказал севшим от внезапной догадки голосом Сайлас. — Это места для сбора энергии…

— Правильно, — подтвердила его догадку Эллина. — Чем больше Городов, тем больше энергии. Чем больше людей, тем больше городов. Поэтому мы и нуждались в твоем плане. Нам необходимо, чтобы ко времени нашего прибытия на Землю численность человечества была бы значительно, в разы больше. Вы так бездарно распорядились своей популяцией, что нам просто почти нечего с вас взять.

— Но с вашими возможностями вы даже смогли починить Челнок… Вы давно уже могли бы сами осуществить путешествие во времени и исправить наши ошибки…

— Мы можем путешествовать во времени. Правда, это требует больших энергетических затрат, но мы можем. И мы делали такие попытки.

Эллина затянулась своей сигаретой, испускавшей непривычный, странный аромат. Затем она встала и подошла к Сайласу.

— Но мы не знаем главного, того, что скрыто в этой вот голове. — Она постучала длинным тонким пальцем с наманикюренным ногтем по лбу Сайласа. — Наши специалисты получил твои записи, просчитали вероятности и получили почти девяносто процентов того, что план при его осуществлении завершится успехом. Но у нас нет главного — ключевой точки. Точки отсчета, точки перелома, точки превращения. Той точки, с которой начнется процесс, который потом приобретет эффект лавины. Процесс, который сметет имеющуюся историю и создаст новую. Ее координат не было в твоих записях. Но они есть в твоей голове. Поверь мне, я хотела все решить по-хорошему. Ты бы отправился со мной, и каждый получил бы свое. Ты — власть, которой так жаждешь, я — энергию, необходимую для экспансии. Но подняла голову твоя «человечность»! Видите ли, ты пожалел несколько никчемных отбросов вашей расы! И поэтому теперь у нас два пути: или ты сам мне все расскажешь, или мне придется покопаться в твоих жалких мозгах!

Она отошла от Сайласа и встала поодаль, внимательно за ним наблюдая.

— А каковы гарантии, что после того, как план будет осуществлен, ты не отправишь меня в Город? — с пересохшим горлом спросил он.

Эллина молчала. В эту ярчайшую секунду лорд со всей отчетливостью понял, что его не только не отправят в Город, но и вообще или убьют прямо здесь на месте, или, что скорее всего, подождут, пока не убедятся в том, что он не слил им дезинформацию, и уже потом прикончат. «Если они с такой легкость могли бы копаться в мозгах, — лихорадочно думал он, — они бы давно это сделали, а не стали бы разводить всю эту канитель. Значит, у меня еще есть шанс. Значит, не все так просто — залез в голову человеку и копайся там. По крайней мере можно рискнуть».

— Я не намерен помогать вам, — заявил он, скрывая внутреннюю дрожь. — Давай, лезь в мозги, и посмотрим, что ты там сможешь обнаружить!

Эллина опять зашипела, и опять сквозь образ приятной во всех отношениях женщины проглянули тысячи других лиц, которые она, наверное, носила за время своей длинной жизни. Почему-то Сайласу казалось, что очень длинной. Было что-то в ней древнее, темное, не желающее умирать, не желающее смириться со смертью. С самой возможностью смерти.

Эллина опять превратилась в желтоглазое чудовище, два щупальца впились в виски Сайласа, и он закричал от боли.

Было видно, что и монстру эта процедура стоит многих сил. Желтые глаза налились кровью, слюна обильно капала из зияющего, как открытая рана, рта, от тела чудовища стал исходить отвратительный запах. Но Сайлас не успел даже поморщиться от отвращения. Внезапно он почувствовал, как в его мозг бесцеремонно вторглись. Чужак повел себя по-хозяйски, переворачивая и отбрасывая в разные стороны мысли и чувства, как старый хлам на чердаке. В какой-то момент лорд почувствовал, что умирает, что если эта пытка будет продолжаться еще хоть миг, его сердце остановится. Вся жизнь прошла у него перед глазами, и это был не просто оборот речи, чужак перебирал ее своими грязными лапами в надежде найти информацию, необходимую ему.

Мгновения сжались, а потом растянулись в бесконечно длинную полосу, и Сайлас почувствовал себя истонченным, как очень тонкий слой масла на бутерброде. Краем сознания, еще принадлежавшего ему, он заметил движение у дверей комнаты. Эллина тоже его заметила и предупреждающе зашипела. В комнату вбежал, почти скатившись по лестнице, доблестный Хьюго, барон де Сигоньяк.

— Т-т-там, — пробормотал он дрожащими губами, не обращая внимания на ситуацию и недовольство своей госпожи, — т-там…

Хлесткое щупальце ударило его по лицу. Хьюго отпрянул, но устоял на ногах и с глазами, безумными от ужаса, продолжал свое бормотание. Инопланетянка пыталась делить свое внимание между исследованием Сайласовых мозгов и бормотанием слуги, но в результате раздраженно зарычала и оторвалась от Сайласа.

— Ты рехнулся?! — бросилась она к Хьюго. — Как ты смеешь врываться и мешать МНЕ?! Я уничтожу тебя, я разорву тебя на части!