Тут он заметил Ленинида и улыбнулся.
– У вас еще гости? Познакомьте.
– Это мой отец, – сказала я, – не помнишь его?
Юрка сначала вытаращил глаза, но быстро взял себя в руки и забормотал:
– Как же, как же, страшно приятно!
– Ну, – бодро заявила Тамара, – пора укладываться. Значит, так: Кристя и Верочка в креслах, Ленинид на раскладушке, Юра на диване. Так здорово, просто замечательно!
Я поглядела на ее оживленное лицо и вздохнула: ну очень хорошо. Надо повесить на туалет расписание и ввести дневные дежурства по уборке территории. Утром Кристя улетела в школу, Тамара отправилась вместе с ней – директриса попросила ее подменить заболевшую учительницу труда. Ленинид, отчаянно чертыхаясь, поехал на свою любимую помойку в «Бауклотец». Для полного счастья папеньке не хватало каких‑то пружин, и он надеялся обнаружить их в бачках. Верочка, самозабвенно распевая, мылась в ванной, а я кормила Юрку завтраком. В связи со все увеличивающимся количеством жильцов Томуся упростила меню. Утром у нас каша, днем суп, а вечером, что бог пошлет. Вчера, например, ели сосиски.
Юрка быстро орудовал ложкой в тарелке, он не капризный, геркулес так геркулес.
– И куда ты ездил? – спросила я.
– Тайна следствия не подлежит разглашению, – пробормотал Юрасик с набитым ртом.
Я не стала настаивать.
– Слышь, Юрка, ты помнишь про наши проблемы?
– Какие?
– Метрика для Кристины и телефон ее дяди, Вадима Костылева.
– Без проблем, – ответил Юрка, – вечером все получишь.
– Смотри, не забудь.
– Ни за что, – пообещал приятель и пошел в прихожую.
Я смотрела, как он завязывает ботинки и чертыхается.
– Вот ерунда, – бормотал Юрасик, – ну скажи, пожалуйста, отчего мне утром туфли велики, а вечером малы, что за загадка такая?
– Наверное, ноги опухают, – предположила я, – от усталости.
И тут вдруг в голову пришла мысль: ноги!
– Юрка, узнай мне, пожалуйста, еще кое‑что.
– Ну? – напрягся приятель. – Что еще?
– Несколько дней тому назад, на шоссе, недалеко от санатория «Барвинково», у Кожухова погибла в машине девушка, Вера Соловьева, можешь познакомить меня с тем, кто вел это дело?
– Зачем?
– Надо.
– Знаешь, Виолка, – со стоном произнес приятель, – ты мне надоела!
– А ты нам еще больше!
– Тебе слишком много всего надо, – сопротивлялся Юрасик.
Я хитро прищурилась:
– Хочешь, сделаю так, что Лелька не только перестанет тебя ревновать, но и начнет о тебе заботиться со страшной силой?
– Интересно, как тебе это удастся, – хмыкнул Юрка.
– Давай так, – предложила я. – В полдень позвонишь домой и, если Лелька начнет вести себя как медовый пряник, ты выполнишь все мои просьбы.
– Ладно, – рассмеялся Юрасик и убежал.
Я быстренько натянула брюки, майку и пошла к Лельке.
– Чего надо? – весьма злобно поинтересовалась Юркина жена.
– Слышь, Лелька, – бодро сказала я, – пришла тебя предупредить.
– О чем, интересно? – уперла руки в бока женщина.
– Юра решил с тобой разводиться.
Леля хмыкнула:
– Врешь.
– Нет, – покачала я головой, – доигралась ты, голубушка, все выгоняла мужика из дома да скандалы закатывала, и вот вам результат – десять негритят! Решил Юрасик к другой уходить.
– Да кому он нужен, счастье такое? – дрогнувшим голосом поинтересовалась скандалистка.
– Выяснилось, что очень даже нужен, – вдохновенно врала я. – Он тебе сказал, будто сегодня у нас ночевал?
– Да.
– Не верь, не было его, отправился к будущей жене.
– А ну, входи, – велела Леля и втащила меня в прихожую.
Несмотря на то, что Лелька работает медсестрой, дома у них всегда жуткий бардак. И одна из претензий, которые Леля постоянно предъявляет к мужу, звучит так: у других супруги по воскресеньям пылесосят ковры, а тебя вечно нет дома.
– Как она выглядит? – отрывисто спросила ревнивица.
Я пожала плечами:
– Ничего особенного – маленькая, щуплая, и с волосами беда. Одним словом, не Клаудиа Шиффер, ты поинтересней будешь. Впрочем, Юрка так мне вчера и сказал: «Моя Лелька – красавица, жаль только, жить с ней никакой мочи нет, замучила. Хватит, хочу иметь покой».
– Чем же она его взяла? – растерянно глянула на меня Леля.
– Нежностью и лаской. В квартире чистота, на столе пирожки и никаких скандалов. Хитрая очень, все твердит: «Понимаю, работа для тебя – главное». Прикинь, она ему на службу суп в термосе возить хочет.
– Да уж, – вздохнула Леля, – давно я теста не делала, а Юрка печеное страсть как любит и бульон куриный… Я ему назло борщ варила.
– Мужики – настоящие животные, – вздохнула я. – Где клетка чище и кормежка вкусней, туда и бегут. Жуткие люди, никаких моральных угрызений. Ну да не беда, какие твои годы, еще раз в загс сбегаешь. Мальчишек жаль, без отца им тяжело будет, любят они его.
– Делать‑то, делать‑то чего? – заметалась по комнате соседка.
– Ты просто так причитаешь или совета просишь?
– Ясное дело, совет мне нужен!
– Ну мне трудно тебе помочь, – кривлялась я, – замужем никогда не была… Хотя, наверное, в такой ситуации поступила бы, пожалуй, вот как…
– Как, – поторопила Лелька, – говори, не тяни.
– Обед бы сварила, пирожков напекла, квартирку прибрала, мальчишек к приятельнице на ночь отправила, купила бы бутылочку вина, свечи зажгла, надела бы рубашоночку коротенькую, чулочки с подвязочками и, когда муж, усталый и несчастный, наевшись под завязку милицейскими буднями, явится домой…
– Ну?
– Бросилась бы к нему на шею с криком: «Дорогой, я тебя заждалась». А дальше придумывай сама. Главное, никаких сцен ревности. И вообще, заканчивай Юрку из дома выгонять.
– Поняла, поняла, – забормотала Лелька. – Так, сейчас несусь в магазин за курицей и капустой, потом на рынок. Ты иди, Вилка, домой, спасибо.
Сдерживая улыбку, я побежала к себе. Леля на самом деле без памяти любит Юрку, и все ее скандалы, сцены ревности и торжественное выбрасывание чемодана на лестницу разыгрываются исключительно для того, чтобы показать супругу, как она страдает без его внимания.
ГЛАВА 20
Юрка позвонил в десять минут первого.
– Как ты этого добилась?
– Что, – хихикнула я, – подействовало?
– Не то слово, ты представь, она хочет мне на работу бульон в термосе везти!
– Ты сделал, что я просила?
– Пиши телефон, – сообщил Юрка, – код Екатеринбурга знаешь?
Я схватила ручку.
– Делом Веры Соловьевой занимался Федька Леонов. Когда поедешь к нему, прихвати бутылочку, лучше коньяк, пиши адрес и телефон.
– Погоди, ручка сломалась.
– Вечно у тебя несчастья, – недовольно ответил Юрасик.
Первым делом я позвонила в Екатеринбург, но трубку никто не снимал. Ничего странного в этом не было. В Москве полпервого, значит, в бывшем Свердловске около трех, скорей всего, Вадим Костылев на работе.
Зато Федор отозвался сразу:
– Леонов.
– Здравствуйте, мне ваш телефон дал Юра Петров…
– Тараканова?
– Да.
– Приезжайте. Через час успеете?
– Постараюсь, – обрадовалась я и кинулась одеваться.
Юркин приятель сидел в довольно большом кабинете, заставленном столами.
Комментариев нет