– Это точно.
Моделька достала из сумки розовый, абсолютно гладкий предмет, похожий на куриное яйцо. Точь‑в‑точь такой же я нашла под тумбочкой в квартире Константина.
– Зачем тебе такая штучка?
Девчонка спокойно пояснила:
– Духи, последняя разработка дома «Гальяно», жутко модные, гляди.
Ловким движением она откинула верхнюю часть «яйца», и я увидела распылитель.
– Хочешь подушу? – спросил девица.
Я кивнула. Острый горький запах, напоминающий аромат поздних осенних хризантем, повис в воздухе.
– Дорогой парфюм?
Модель хихикнула.
– Жуть, лучше о цене не спрашивай, тебя сразу стошнит от ужаса. За год с тряпкой на такой пузырек не заработать.
ГЛАВА 13
Когда я вернулась, дома, естественно, никто не спал. Тамара мыла Кристине в ванной голову, Верочка убирала посуду. Стоило мне войти в кухню, как она потянула несколько раз носом и сказала:
– Пахнет чем‑то жутко знакомым.
Я вытащила из кармана куртки розовое «яйцо» и попыталась его открыть. Но оказалось, что это совсем не просто. Пластмассовая крышечка плотно прилегала к нижней части, и никакой границы между ними заметно не было. Может, следует подковырнуть ножом? Но «вешалка» открыла духи моментально, интересно, как?
– Дай сюда, – неожиданно велела Вера и выхватила у меня «головоломку», – тут должна быть кнопочка.
Быстрым движением она ткнула в крохотную, не замеченную мной пупочку на днище «яйца». Крышечка разом открылась. Вера нажала разок на головку распылителя и, вдыхая аромат, сообщила:
– «Ab ovo».
– Что? – не поняла я.
– Духи так называются – «Ab ovo». В переводе с латыни – от яйца. Ну в том смысле, что весь мир вышел из яйцеклетки. У меня точь‑в‑точь такие были…
Она замолчала.
– Ну, – осторожно поторопила я. – Ну?
– Помню, в сумочке лежали, – пробормотала Вера, – очень запах нравился, и знаешь еще что…
– Что?
– Я села на кровать, вытащила из сумочки бумажный носовой платок, духи выпали и закатились под тумбочку…
– А потом?
Верочка потрясла головой:
– Не помню. Вроде какие‑то люди вошли, закричали на меня… Нет, не знаю. Можно подушиться?
– Забирай их насовсем, – ответила я, – душись сколько хочешь.
Значит, иду по правильному следу. Вера, и впрямь сбежала от Константина.
– Тебе имя Костя ничего не говорит?
Верочка пожала плечами:
– Нет.
Я вытащила фотографию Гали.
– Эту девушку знаешь?
Вера повертела в руках снимок.
– Может, встречала где, лицо знакомое, но кто такая, не скажу. Погоди, погоди, «Новости» на шестом канале не она ведет?
В этот момент зазвонил телефон. Я невольно бросила взгляд на часы – почти полночь. Ну кто может разыскивать нас в подобное время? Только беда или катастрофа.
Но в трубке прозвучал мягкий незнакомый женский голос:
– Виолу позовите.
– Слушаю.
– Вас беспокоит Альбина Соловьева от Вероники.
– Вы мама девочки Вики?
– Да, когда можете приступить к занятиям?
– Хоть завтра.
– Извините, пожалуйста, – вежливо ответила Альбина, – но давайте лучше во вторник, в полдень. Вас устроит?
«Конечно, – подумала я, повесив трубку, – конечно, устроит. Несмотря на то, что ты живешь в пяти километрах от МКАД. За тысячу долларов в месяц я готова кататься каждую ночь в Петербург и обратно, даже если вкладывать сведения о немецких глаголах мне придется в голову зеленой мартышке».
Утром в воскресенье Тамара сообщила:
– Кристина ни разу не была в зоопарке.
– Да ну? – удивилась я.
– Никогда, – подтвердила девочка.
– Так сходите!
Весело переговариваясь, подруга и Кристя убежали, предвкушая отличный день. Я решила навести порядок в доме. Открыла дверцу мойки и увидела, что мусорного ведра там по‑прежнему нет. Вместо него стоял полунабитый отбросами полиэтиленовый мешок.
– Черт, – громко произнесла я, – опять забыла.
Тут в кухню тихо вошла рыженькая собачка и молча села у пустой мисочки. Надо же, я не дала ей поесть.
– Будешь кашу, Адель?
Собачонка замела хвостом. Я положила в миску геркулес, а сверху устроила несколько кусочков сыра. Собака мигом проглотила угощение, потом подошла ко мне и лизнула руку. Наверное, сказала «спасибо».
– Знаешь, душа моя, имечко Адель тебе совершенно не идет. Оно больше подходит для куртизанки. Уж извини, но стану звать тебя Дюшка. Очень мило – Адель, Адюша, Дюша, поняла?
Собачка тихо тявкнула.
– Дюша молодец. А теперь попью кофейку и почитаю газетку. Торопиться мне сегодня некуда.
Дюшка мигом испарилась, я села за стол, залила кофе кипятком и обнаружила, что не взяла из спальни «Мегаполис». Но вставать не хотелось. Ладно, попью кофеек просто так, глядя в окно.
Внезапно у ног что‑то зашуршало. Я перевела глаза вниз. У ножки стола сидела Дюша, сжимая в пасти еженедельник. Ничего себе! Она что, поняла слово «газета»?
– Спасибо, милая, страшно любезно с твоей стороны, не знаешь случайно, где ботинки?
Дюшка вновь унеслась и вернулась, неся мою тапку. Именно мою, небось разбирается по запаху. Через пятнадцать минут я выяснила, что Дюша по уму соответствует по крайней мере трехлетнему ребенку. Она явно знала слова «газета», «ботинки», «сыр», «вода», «колбаса», «подушка»… Не говоря уже о глаголах «сидеть», «лежать», «гулять»…
– Страшно умное животное, – сообщила пришедшая на кухню Вера, – смотри!
Девушка подозвала Дюшу и, глядя в преданные собачьи глаза, спросила:
– Адель, где Вилка?
Собачка подошла и поставила лапки мне на колено.
– Молодец, – восхитилась я. – Дюша, ищи Веру.
– Как ты зовешь ее?
– Дюша.
Вера засмеялась:
– Дюша звучит лучше, чем Адель. Ну, мы поедем в Битцу продавать картины?
Я горестно вздохнула. Так хотелось один денек просто полежать на диване. Но Верочка оживленно тарахтела:
– Куда бы положить работы, чтобы не помять? И что мне надеть? Можно взять твои синие брюки?
Около часа дня, мы, заплатив за билеты, устроились в самом конце длинного ряда художников. Торговали тут всем: лакированными коробочками, бусами, серьгами, фенечками из бисера, матрешками и, конечно же, картинами. Выбор, как оказалось, был огромный: от откровенной мазни до вполне неплохих пейзажей. В роли покупателей выступали мамаши с детьми, пенсионеры и иностранцы, тоже пожилые, не слишком торопящиеся приобретать живопись. Немцев и французов привлекали в основном сувениры – браслеты и кольца из дерева или уральских самоцветов. Оно и понятно, ну кто из серьезных коллекционеров отправится на толкучку?
Впрочем, среди художников не было видно ни Шилова, ни Глазунова… В основном помятые люди лет сорока в потертых джинсовых костюмах.
Простояв около часа, мы приуныли. Никто не хотел приобретать натюрморт с тыквой и пейзаж с озером. Верочка совсем скисла, в ее глазах заблестели слезы, радостное оживление, с которым она неслась в Битцу, испарилось без следа. Нужно было спешно что‑то предпринимать.
Я окинула взглядом толпу покупателей. Так, вот эти бабы, похожие на газовые баллоны, балакающие на украинском, не подойдут, и старушка с внучкой тоже, впрочем, мужик, сжимавший в руках банку с пивом, тоже не понравился. Наконец взор упал на пожилую супружескую пару из Германии, медленно прохаживающуюся вдоль раскладных столиков. Вот, самое оно.
Комментариев нет