Строптивые

От возмущения я вскочила на ноги:

— Я не хочу бежать от проблем, Витя! Я не прячусь от них, я всегда стараюсь их решить! Тем более, тебе стоит вспомнить, что это ты уговаривал меня поехать сюда, ты умолял дать нам двоим шанс заниматься любимым делом. Ведь приехали сюда осуществить нашу мечту, Витя!

— Нет, — грустно покачал головой друг. — Студия никогда не была нашей мечтой, ты только поддерживала меня, и я очень благодарен тебе за это, но… Аня, пойми, я хочу, чтобы у тебя все было хорошо, чтобы ты смогла, наконец, вернуться к нормальной жизни!

— У меня нормальная жизнь!

— Нет, Аня, у тебя чужая жизнь! Неужели ты не видишь, что все, что ты делаешь — желания других?

— Не неси чушь, Витя! Я никогда не ходила у кого-то на поводу!

— Никогда? — тихо переспросил друг.

Я промолчала, отвернувшись к окну. Он подошел ко мне, обнял и негромко заговорил:

-Я рад, что ты не хочешь отступать, что хочешь жить и наслаждаться жизнью. Но прошу тебя, очень прошу, не стремись кому-то что-то доказать. Обычно, это приводит к непоправимым ошибкам.

— Я не понимаю, к чему этот разговор, Вить, — я косо посмотрела на друга, поджав губы.

— К тому, чтобы ты определилась, чего ты хочешь от самой себя, от своей жизни и от своего окружения. Ты умная девочка, должна понять, — Виталий улыбнулся и, поцеловав мою макушку, вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Я прижалась лбом к прохладному стеклу и закрыла глаза. Если бы я знала, чего хочу, мне было бы намного проще справится со всеми этими проблемами, что окружили меня плотной толпой и не дают вдохнуть полной грудью.

Я распахнула дверь на балкон и вышла за пределы комнаты, тут же поежившись от холодного порыва ветра и миллиона мелких снежинок, полетевших мне в лицо. Взгляд прошелся по светящимся окнам многоэтажек, а затем опустился вниз, во двор. Я пораженно замерла, не сводя глаз с черного внедорожника с выключенными фарами, который стоял чуть дальше моего подъезда. Что ты здесь делаешь, Егор? Зачем мучаешь и себя, и меня?

Так мы простояли несколько минут, и мне все это время казалось, что я чувствую на себе взгляд серых глаз.

Мотор автомобиля негромко заурчал, и джип покатился со двора, на повороте мигнув габаритами. Пустота в груди расширилась, и я изо всех сил попыталась унять дрожь, которая прошлась по моей коже, как предвестник боли. От понимания того, что и Егору так же больно, как мне, на глаза навернулись слезы, которые я тут же зло смахнула ладонью. Хватит. Не в первый раз отказываться от любви, как-нибудь переживу.

Однако моя решительность сильно поколебалась утром следующего дня, когда я собиралась в университет. Мне не хотелось встречаться с Егором, но я прекрасно знала, что это неизбежно — рано или поздно он придет в наш корпус, да хотя бы к тому же Бесу. Ника, полностью разделявшая мои подозрения, предложила Небесова закопать где-нибудь в лесу, чтобы он больше никогда не появлялся в поле моего зрения. Я лишь слабо улыбнулась и подруга не стала больше шутить на эту тему. Просто пообещала быть рядом и в случае чего поддержать.

Когда мы ехали в университет, в недрах моей сумке зазвенел телефон. Звонившим оказался Михаил, и я поспешно взяла трубку:

— Да, Миш?

— Привет, Анют. Ты еще не на парах?

— Нет, только еду. Что-то случилось?

— Можно и так сказать. Ты после занятий что делаешь?

Я на мгновение задумалась, пытаясь вспомнить, есть ли у меня какие-то планы:

— Вроде, ничего, я свободна.

— Тогда я заеду за тобой, и мы поедем гулять, хорошо?

— Миш, мне сейчас как-то не до веселья… — я поймала удивленный взгляд Доминики и недоумевающе пожала плечами.

-Я знаю, что ты рассталась с Егором. Слухи в нашем городе распространяются быстро, Аня, особенно о таких людях, как сын мэра. Именно поэтому я хочу, чтобы мы встретились.

Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы Миша не задумал начать со мной отношения! Вот только этого мне для полного набора проблем не хватает…

— Лесина Анна Батьковна, ты чего молчишь? — нетерпеливо протянул Миша. — Я что-то не так сказал?

— Да нет, просто… — я опять замолчала, уставившись в окно, за которым быстро проносились улицы сонного города. — Мы ведь друзья?

Ответом мне стал веселый раскатистый смех парня:

— Не думай, что я пытаюсь тебя охмурить, моя дорогая. Мы просто прогуляемся и я познакомлю тебя кое с кем… Во сколько занятия заканчиваются?

Облегченно выдохнув, я полезла в сумку смотреть расписание. Из-за постоянных семинаров и научных конференций, которые обычно проводились в нашем университете, наше расписание постоянно менялось, и выучить его было нереально. Найдя на листке нужную строку, я ответила парню:

— В половину второго я буду уже свободна. Правда, мне еще в студенческую библиотеку надо будет заглянуть, взять материал для реферата…

— Номер аудитории? — деловито поинтересовался Миша.

— Триста пятая.

— Там и встретимся, — подвел итог парень. — И еще — выше нос, Анют.

С этими словами он отсоединился, оставив меня в некотором недоумении, которое тут же сменилось чувством глубокой радости: я не хотела терять Мишу как друга, особенно сейчас. Он не будет надоедать вопросами насчет Егора, не станет лезть в наши отношения, точнее их отсутствие, и не будет пытаться как-то свести нас вместе, чтобы мы поговорили и все выяснили, в отличие от Ники и Вити. Мне вспомнился случайно подслушанный сегодня утром разговор этой парочки, когда я на мгновение замешкалась на пороге кухни, услышав запретное со вчерашнего вечера имя ‘Егор’.

— Я не понимаю поступка Егора, — голос Ники звучал глухо, но довольно отчетливо.

— Его никто не понимает. Настя сказала, что Влад пытался поговорить с ним, но тот отмахнулся от него так же, как и от Беса.

— Неужели он не понимает, что это трусость с его стороны?

— Ника, — Витя грустно вздохнул, — мы можем понимать многое, даже то, что ошибаемся. Но вот признаться в этом очень трудно. И самому себе, и окружающим тебя людям.

— Разве понимать и признавать — это не одно и то же?

— Не совсем. Понимать — это знать о существовании ошибки, а вот признать… В этом случае ты знаешь, что эта за ошибка и как ее можно исправить.