Строптивые

— Мы знакомы? — с трудом разомкнула я пересохшие губы и ужаснулась своему хриплому голосу.

— Можно сказать и так, — кивнул парень. — Можно зайти?

Я устало кивнула и безразлично проследила взглядом за перемещением гостя по палате. Он уверенной походкой подошел к моей кровати и осторожно опустился на самый краешек. Краем сознания я отметила, что он изо всех сил постарался не задеть мои ноги, даже не смотрел на них. Действительно, от этих двух палок под одеялом теперь нет никакого толка…

— Как ты себя чувствуешь?

— Паршиво, — коротко ответила я, не вдаваясь в подробности.

— Меня зовут Михаил. Я был за рулем той машины… ну… — парень замялся и отвел взгляд

— Я поняла.

— Ань, поверь, я сделал все для того, чтобы остановить машину… — Михаил заглянул мне в глаза, видимо, надеясь, что я радостно закиваю ему в ответ и начну убеждать, что все хорошо. А мне плевать. Абсолютно. С самой высокой колокольни. — Я только слегка задел тебя бампером, уже когда машина притормозила. Врачи сказали, что…

— Что ты здесь делаешь? — холодный голос с нотками металла разнесся по комнате и заставил меня вздрогнуть. Скай. Его только здесь не хватало!

Михаил обернулся к выходу и презрительно усмехнулся:

— Тебя забыл спросить, Небесов. Проваливай, пока цел, хорошо?

— Может, вы будете чинить свои разборки в другом месте? — я раздраженно махнула рукой и попыталась сесть, перенеся вес на руки. На удивление, у меня получилось. Блондин, было, кинулся мне помогать, но тут же вернулся на свое место, встретившись с моим тяжелым взглядом. На Ская я старалась не смотреть, не хотелось увидеть в его глазах жалость или снисходительность. Лучше бы он вообще здесь не появлялся! — Ребят, верите, мне сейчас не до вашей ругани, и так все паршиво…

Егор подошел ко мне и опустился на колени у кровати. Ироничный смешок со стороны Михаила он пропустил мимо ушей, даже бровью не повел. Я со страхом заглянула ему в глаза, но не увидела ничего ужасного. Это был просто теплый, приветливый взгляд, без жалости, без сочувствия, просто ласковое прикосновение. Невольно на моем лице появилась слабая улыбка.

— Аня, я, наверное, пойду… — Михаил встал с кровати и улыбнулся мне. — Я завтра днем зайду, ты не против?

Я равнодушно пожала плечами и кивнула. Михаил бросил напоследок раздраженный взгляд на Ская и поспешно вышел из палаты.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо поинтересовался Егор, осторожно касаясь моей ладони.

— Что сказали врачи? — я проигнорировала его вопрос, все равно ничего нового он бы от меня не узнал.

— Это временно, Ань. Они пропишут тебе комплекс упражнений, которые помогут встать на ноги. Все будет хорошо.

Я пристально вглядывалась в его лицо, силясь понять, лжет он или нет. Пришла к выводу, что более честных глаз, чем у Егора в этот момент я не видела за всю свою жизнь. Что ж, новости не такие уж и плохие…

— Ань, — Егор ласково провел пальцами по моей щеке. — Я верю в тебя… Ты — очень сильная девушка, ты справишься…

— Скай, уйди, пожалуйста… — зрачки парня удивленно расширились, и он вопросительно посмотрел на меня. — Я не хочу, чтобы меня жалели. Уйди.

— Лесина, какая жалость? Ты с ума сошла? — Егор рывком встал и сложил руки на груди. Посреди его лба пролегла глубокая складка, он хмуро глядел на меня. — Никто тебя не жалеет, я просто хочу поддержать тебя! Сколько можно шарахаться от меня, как черт от ладана? Неужели хотя бы сейчас нельзя нормально реагировать на мое присутствие? Если тебе до этого одни ублюдки встречались, это не значит, что и я такой!

Я нахмурилась:

— Кто и что тебе уже наговорили? Что за бред ты несешь? Егор, прошу, уйди отсюда, я хочу отдохнуть.

Скай судорожно выдохнул, словно сдерживая себя изо всех сил того, чтобы чего-нибудь не ляпнуть. Затем развернулся и пошел к выходу.

— Егор, — поспешила я окликнуть парня, прежде чем он уйдет.

— Да?

— Не приходи больше сюда. Тебе нечего здесь делать. — Я сухо произнесла эти две фразы и отвернулась к стене. Дверь за парнем тихонько закрылась, а затем я услышала глухой удар. Кажется, завтра при обходе медсестры обнаружат приличную вмятину в стене.

Я прикрыла глаза и постаралась хотя бы немного расслабиться. Сна не была ни в одном глазу, но для себя я решила, что если кто-нибудь заглянет ко мне в палату — я притворюсь спящей. Хватит с меня на сегодня посетителей.

Уснула я только под утро, когда в небольшое окошко, которое забыли зашторить, стали пробиваться первые лучи солнца. Спала беспокойно, то и дело просыпаясь и нервно оглядывая комнату. Уже в обед я открыла глаза окончательно и тут же встретилась взглядом с мамой.

— Мама! — я как в детстве потянулась к ней, чтобы уже через мгновение тихонько всхлипывать ей в плечо.

— Солнышко мое, как же так? — с дрожью в голосе произнесла мама, поглаживая меня по голове. — Господи, Анюта, не плачь, все будет хорошо. Мы справимся с этим, веришь? Сделаем все для того, чтобы ты начала ходить…

— А танцевать? — я доверчиво посмотрела в такие родные глаза и с замиранием сердца стала ждать ответа.

— И танцевать, — после минутного замешательства кивнула мама, крепко прижимая меня к себе. — Я люблю тебя, моя дорогая.

— Я тоже тебя люблю, мам…

— О, я смотрю здесь уже реки слез? — задорный голос отца вызвал у меня улыбку на лице. — Хватит рыдать, я принес завтрак. Дочь, твои любимые пирожные не будут тебя долго ждать. Они хотят попасть в желудок… в мой желудок. — Папа поставил передо мной огромный поднос с различными пирожными и большим пакетом апельсинового сока. Настроение немного улучшилось, и я улыбнулась сквозь слезы.

— Пап, ты просто чудо, — я запихнула в рот ароматный эклер и с наслаждением его прожевала. — Теперь я понимаю, почему наша мама в тебе души не чает.

— И почему же? — заинтересовалась мама.

— Он приносит волшебные завтраки в постель! — твердо произнесла я, поглощая очередное пирожное.

— Как ты себя чувствуешь? — осторожно поинтересовался отец.

— Все хорошо, пап. Правда.

— Что у вас вчера с Егором произошло? — мама откусила кусочек эклера, с интересом на меня поглядывая. — Он выбежал из твоей палаты в самых растрепанных чувствах…