Строптивые

— Привет, — немного хрипло произнес он, делая шаг вперед. Внутри что-то сладостно замурчало, словно голодный кот, его второе Я, наконец-то получил свое любимое лакомство. Господи, как же он соскучился за эти две недели по Ане… До этого момента он даже не подозревал о том, что эта девушка имеет над ним такую власть. Слегка раздраженно выдохнув и взъерошив волосы, Скай подошел к изумленно молчавшей девушке и опустился перед ней на колени: — Как ты?

Изумление в глазах Ани сменилось недоумением, а затем злостью, которая больно резанула Егора:

— Что ты здесь делаешь? Неужели, тебя Ника пустила?

— Ника сейчас с Артемом общается. Я пришел увидеть тебя… — Скай сглотнул и добавил: — …и поговорить.

— Поговорить? — переспросила Аня, нервно теребя в руках провод от ноутбука. — О чем, Егор? Мне кажется, мы уже давно все выяснили. Во всяком случае, я ясно дала тебе понять, что видеть тебя не желаю…Оставь меня в покое, Небесов, без тебя проблем хватает.

— Знаешь что, Лесина, довольно бегать от меня, дай возможность высказаться, в конце-то концов! — вспылил Скай и, вскочив на ноги, нервно отошел к окну. По пути он краем глаз заметил свой букет ромашек, который, к его удивлению, не валялся растоптанный на полу, а стоял в высокой вазе в центре письменного стола. Довольная улыбка помимо его воли скользнула по губам и отразилась в зеркале — значит, не такая уж она злая на него…

— Мне стало известно, что ты сблизилась с Мишей? Значит, он достаточно хорош для тебя, а я — дерьмо собачье, да?

Холодная усмешка, исказившая лицо Ани, заставила Егора вздрогнуть — столько горечи и иронии в ней было:

— Пришел рассказывать мне небылицы про Михаила? Егор, мне не интересно слушать про ваши с ним размолвки, мне нравится общаться с Мишей, и я буду с ним общаться, чтобы ты сейчас не сказал. Пожалуйста, уходи, не хочу попусту тратить свое время на подобные глупости.

— Аня, ты понимаешь, что он назло мне с тобой нянчится? — воскликнул парень, в сердцах стукнув по столу, да так, что ваза с цветами возмущенно вздрогнула.

— Скай, я повторяю в сотый раз — я не буду слушать бред про Михаила. Оставь нас в покое.

— Нас? — зло переспросил Егор, чувствуя, как сердце пропускает улар. Черт, распереживался, как мальчишка сопливый. И из-за кого? Из-за дуры истеричной, которая ничего не понимает и даже не пытается понять? — Значит, уже нас? И давно он тебя охомутал?

Аня слегка поморщилась и покачала головой:

— Даже если нас с Мишей и связывают какие-то отношения… не дружественного характера… какое тебе до этого дело?

— Меня бесит, что от меня ты нос воротишь, а под него сразу же легла! — заорал Скай, срывая горло и уже никак себя не контролируя.

Глаза девушки сурово сузились, и в них промелькнула ярость:

— Знаешь, с моим нынешним состоянием мне было бы трудно сделать то, о чем ты сейчас говоришь.

Скай потрясенно замер, только сейчас осознав, что он ляпнул. Торопливо подойдя к Ане, он вновь опустился перед ней и взял ее холодные ладони в свои руки:

— Господи, маленькая, прости меня, я сам не понимаю, что несу. Просто… мне больно думать о том, что ты можешь быть с этим…

— Егор, ты сказал достаточно, — бездушно произнесла девушка, высвобождая свои ладони из сильных пальцев Небесова. — Пожалуйста, уходи… — голос девушки дрогнул, и она замолчала, закусив губу.

В сотый раз проклиная себя за свою вспыльчивость, Егор постарался взять себя в руки и попытаться объяснить хотя бы часть того, что он испытывал в данный момент. Вздохнул. Помолчал. А затем накрыл губы Ани поцелуем. Вот теперь все так, как надо.

Поцелуй стал для меня неожиданностью. Первым желанием было оттолкнуть Ская, ударить его, сделать хоть как-нибудь больно, не важно, словом или действием. А потом я поняла, что настолько сильно соскучилась по этому надменному, эгоистичному мерзавцу, что просто не смогу позволить себе прервать этот поцелуй.

Прикосновение губ Егора было нежным, осторожным, словно он понимал, какие противоречия бушуют сейчас в моей душе. Если тогда, на базе, он целовал меня страстно, как будто в наказание, то теперь это было трепетная ласка, немного дразнящая и в тоже время извиняющаяся.

Скай прервал поцелуй и вопросительно заглянул в мои глаза. Я лишь провела ладонью по его щеке, на мгновения задержав пальца на высоких скулах. Серые глаза парня потемнели, теперь они отливали сталью, опасной и болезненно-острой.

— Прости меня, — шепнул он еле слышно. — Я, правда, не могу иначе.

Я не поняла, что именно он имел ввиду, да это сразу стало и неважным, когда его губы в очередной раз нашли мои и он прижал меня к себе еще крепче. Наверное, я никогда не расскажу ему о тех чувствах, которые он во мне поднимает. Возможно, я всегда буду смотреть на него с опаской, ожидая подвоха или удара в спину. Но сейчас, когда я ощущаю его дыхание на своих губах и прикосновение его рук на плечах, я хотела лишь одного — чтобы он стал еще ближе, еще нежней, наверное, даже требовательней.

Мои пальцы запутались в волосах Егора, я немного прикусила его губу. Однажды я уже обожглась, теперь слишком осторожна. Но это в природе человека. И отвечая сейчас на поцелуи Ская, я понимала, что быть с ним не смогу, он подавит мою волю, заставит стать такой, чтобы ему было удобно и комфортно. Я не хочу терять себя, никогда не сумею переделаться под другого человека. Именно поэтому наш поцелуй имел привкус горечи, сладкой, но больно щемящей в груди.

— Скай… — позвала я его по имени, и это прозвучало в повисшей тишине, нарушаемой до этого лишь нашим дыханием, настолько интимно, что по телу прошлась приятная дрожь.

— Да, моя маленькая? — откликнулся он, перебирая в пальцах прядь моих волос.

— Я… — замявшись, я отодвинулась от него и отвернулась к окну. Судорожный вздох сказал мне о том, что Егор все понял. Он встал с колен и отошел от меня.

— Знаешь, теперь я действительно понимаю, как это больно — не быть с желанным человеком.

— Вот именно, желанный, а не…

Парень усмехнулся, немного зло, как мне показалось:

— А не любимый? Ты это хотела сказать? Ань, а ты можешь сказать мне — что такое любовь? Объясни мне, неразумному, что это такое и с чем его едят.