Я стою в каком-то темном помещении, в углу горят светильники, нос щекочет странный, неизвестный мне запах — нежный, но глубокий и жаркий. Помню свои волосы, заплетенные в венец, покачивающиеся в ушах длинные серьги, каких никогда не носила. Напротив стоит человек в длинной рясе и читает вслух какую-то книгу. Только слова не пойму. Меня берут за руку и крепко сжимают ее.
Я смотрю на того, кто стоит рядом. Черный балахон скрывает его от меня. Лишь рука, сжимающая мою, белую и мокрую. На пальце печатка. Странные вензеля из белого камня.
Поднимаю руку и касаюсь капюшона, чтобы заглянуть — кто же за ним скрывается.
На меня смотрит что-то уродливое и страшное. С черными, как ночь, глазами. С лицом смерти.
Проснулась я от крика.
Перевела дух.
И поняла, что навряд ли засну вновь.
Взломав замки комнаты, я вышла в коридор и привычной тенью проскользнула на улицу. Меня трясло и хотелось плакать. Такой испуганной редко приходится бывать.
От нечего делать я прошлась по развороченному за день полигону, дошла до ангаров. В одном из них томилась гидра. Преодолев все замки и забравшись к ней, я погладила зверюшку по всем пяти головам.
— Как же мне тебя назвать. Вот что, назову-ка я тебя Нагос. Будем тебя за дракона выдавать.
Гидра довольно заурчала.
Ну, а утро началось с переполоха — оказывается, меня потеряли.
И лишь через час догадались зайти сюда, где я миленько так спала в сене, под боком теплого тельца Нагаса. Неприветливая с утра гидра показала всем клыки и зашипела, собственно именно поэтому я и проснулась.
Меня окончательно разбудили и строго так посмотрели мечущими молнии карими глазищами.
— Так и знал, вы к этому зверю потащитесь.
— А чего это вы меня поутру на «вы»?! — поразилась я. — Вчера вроде все тыкали. Глупой девчонкой да чудом природы называли.
— Ну, — вроде смутился колдун, — я… погорячился.
— Чего, Агриппа и с вами воспитательные беседы провела? — рассмеялась я. — Или так, на всякий случай?
— Ничего подобного. Просто я действительно вел себя неподобающе. Следовало помнить, кто передо мной. Простите, принцесса, я лишь недавно появился в вашей стране и все еще иногда допускаю ошибки.
— Бывает, — хмыкнула я. — Особенно сидя под столом.
— Ты опять воюешь, девочка?
— И без нас!
Я взвизгнула и вскочила на ноги.
— Черти мои разноцветные, как же я рада вас видеть!
Зак осторожно вытащил меня из загона, где мне так сладко спалось, лишь прицыкнув на гидру, настороженно поднявшую головы. Та послушно присмирела.
— Мне вас так не хватало, ребята! — призналась я.
— Нам тебя тоже.
— Во дворце сразу стало так тихо, — хмыкнул Данте.
— Если бы ты нам не запретила, мы бы с удовольствием присоединились к твоему веселью, — кивнул Бальтазар.
— Простите, но это было только моим делом. Зак, ну-ка отпусти. — Меня опустили на землю, и я тут же кинулась на шею Аскару. — Ух, ты, чертяга зеленая. — От избытка чувств я даже расцеловала его в обе щеки. — Какой же ты молодец. Обещай, что научишь меня еще чему-нибудь.
— Обязательно. Но, думаю, сила тут не в моих травках, а все же в песне, что ты спела над зельем. Что трава, гидру ей не взять.
— Ты все равно мне помог. Хотя бы тем, что просто был рядом.
— Идемте, — кивнул Зак. — Там ректор ваш рвет и мечет. Не знает, как королю на глаза показаться. Думает, что дочку его потерял.
Мы уже выходили из ангара, когда я обернулась:
— А вы говорили «гидру приручить невозможно». В этом мире возможно все!
По итогам экзамена я получила довольно средний балл и оглушительную славу.
Процедура объявления результатов проходила очень официально. В большой зале, при флагах и полном преподавательском составе, с одной стороны, проходящих экзамены в этом потоке, с другой, и родственниками учеников, с третьей.
Мои, конечно, выделились. В основном своим количеством. Присутствовали все — отец с мачехой, сестры и оба брата (Филиппу все еще не разрешали вставать), магиана Консуэла и все четыре демона в темных плащах. Всех вместе пятнадцать человек, ну… некоторые нелюди. Такой небольшой отряд моральной поддержки.
Меня обрядили в белое платье до пят. У других поверх подобного одеяния были длинные плащи на одно плечо, травянисто-зеленого цвета, придерживаемые брошью. Это символ начала нашей практики. Мы стояли перед комиссией не мертвы, не живы, слегка дрожа и порываясь упасть в обморок. Ведь некоторые, наверное, такие же, как и я, с нетерпением ждали предстоящей обманчивой свободы.
Месяц практики!
Как сладко звучит.
Я представила, что за восхитительное время это будет.
…У других.
Меня еще ждет полгода учебы.
Вот ведь не везет. Вечно я крайняя.
Когда ректор дошел до моего имени, его даже передернуло, а лица экзаменаторов скривились. Кроме одного — черноволосый маг хитро улыбнулся. Он мне вообще самый низкий бал из всех поставил.
— Чтобы не лезла, куда не следует, — прокомментировал колдун. Чтоб его… гидра покусала.
Это устроить мы можем!
Наверное, в моей шкодливой мордашке ректору что-то не понравилось, ибо он подавился последними словами.
Кстати, мои магические методы были признаны самыми нетрадиционными, за что, посовещавшись, мне добавили баллы. И попросили разрешения, все-таки принцесса творила, занести этот случай в летопись Академии. Я сделала красивый, царственный жест и дала свое согласие, правда, в конце все впечатление от своего хорошего воспитания смазала, не выдержав:
— Вам дать точный список ругательств, заставивших буйного духа обалдеть, или вы и сами их уже не забудете? Да, и может, мне кто-нибудь подскажет, какой книгой я ударила бедную гидру? Хотелось бы почитать, раз книга оказалась таким полезным оружием против нечисти.
Половина зала, та, которую уже просветили, согнулась от хохота. А я удивленно оглянулась, словно не понимая, что произошло. И мимоходом подмигнула асурам. Те ответили кивком.
Когда ректор, наконец, сел… Не надолго!
Не думала, что защищенного со всех сторон магическими щитами можно было так легко достать простой кнопкой, подсунутой с помощью магии асуров. Ректор орал с минуту, наверное. Правда, и кнопку мы нашли не маленькую, жало сантиметра три.
Злоумышленника не отыскали, но зал в очередной раз повеселился.
А я стояла с самым невинным выражением нахального лица и смотрела в потолок — только бы не рассмеяться.
Чтобы удержаться, мне пришло в голову вспомнить что-то страшное. И я вспомнила свой сон. Веселье как рукой сняло.
Обернувшись и посмотрев на демонов, я решила рассказать все им. Если верить Данте, они в этом что-то понимали.
Комментариев нет