Кэм наблюдал, как Лоу вмешался в ее довольно напряженный разговор с Бентли, и смерил настоятеля холодным взглядом. Он был поражен, узнав от Милфорда, как часто Лоу являлся с визитами в его отсутствие.
Единственным утешением, да и то слабым, могла служить мысль, что Хелен подпала под обаяние Томаса, а не Бентли. Он использовал слово «подпала», потому что Лоу не стал бы так смело говорить об ухаживании без поощрения со стороны Хелен. Или стал бы?
Сейчас Лоу смеялся и хлопал Бентли по спине. Настоятель умно расположился между Хелен и Бентли, держась так, словно Хелен уже принадлежала ему. Нечто сродни ненависти вспыхнуло в душе Кэма при мысли, что Томас Лоу наслаждается обществом Хелен. А может, он наслаждался и большим? Если так, это многое объясняет. Да, Томас — священнослужитель, но он и мужчина. А мужчине стоит лишь прикоснуться губами к губам Хелен, и он пропал.
Кэм пересек комнату и вновь наполнил бокал. Да, Томас Лоу — замечательный парень. Красивый, с безупречными манерами и тем непринужденным очарованием, каким сам Кэм не надеялся обладать. Конечно, этот брак не совсем разумен для Лоу с точки зрения положения в обществе, ибо вклад Хелен в будущее семейное благосостояние — это небольшой домик в Хэмпстеде и сомнительная репутация ее матери, которая рано или поздно выплывет на свет.
Однако положение Томаса в церковной иерархии было прочным. Его жизнь неразрывно связана с Халкотом, и, несмотря на опасения настоятеля, Кэм никогда не смог бы заставить себя отделаться от Лоу из мести. Женитьба на Хелен может замедлить продвижение Томаса вверх, но едва ли обернется для него крахом. Напротив, он много выиграет от этого брака. Его жизнь никогда не будет лишена радости. И огня.
Кэм снова устремил взгляд на Хелен и честно спросил себя, может ли он винить ее за то, что ей льстит внимание Лоу. Что ждет Хелен в будущем, если жизнь ее не изменится? Долгие годы работы за мизерную плату в домах чужих людей, которым никогда не будет до нее дела? У чужих людей, которые вряд ли оценят ее талант, доброту и честность?
Наверное, она тоже когда-нибудь хотела нормальной жизни, собственной семьи. Она и сейчас достаточно молода, чтобы завести семью, если бы смогла устроить свою жизнь лучше, чем это удалось ее матери. Неужели Томас Лоу — первый мужчина, пожелавший игнорировать ее далеко не безупречное происхождение и воспитание?
Кэм вдруг почувствовал нестерпимый стыд. Уж он-то не имеет никакого права с презрением относиться к намерениям Лоу. Что он сам предложил ей? Да ничего. Нет, хуже. Оскорбление!
Вместо того чтобы ухаживать за Хелен, как это делал Томас Лоу, он принялся рвать с нее одежду, словно изголодавшийся юнец, а потом снизошел до предложения стать его любовницей. Любовницей! Еще удивительно, что она не уехала с первой же почтовой каретой. Ничего другого он и не заслуживал.
Но может, ему уготовано даже худшее, решил Кэм, наблюдая, как грациозно Хелен движется по комнате. Может, он заслужил, чтобы на его глазах Томас Лоу повел ее под венец в церкви Святого Михаила. Если ему до конца дней придется каждое воскресенье сидеть в церкви неподалеку от Хелен, это будет выше его сил.
Кэм видел, что Хелен увлекла Бентли к стоявшим в углу стульям, каким-то образом ей удалось избавиться от священника. Он пытался проникнуть в ее мысли. О чем она подумала, когда вошла в комнату и встретилась с ним взглядом? Скучала ли она по нему? Кэм не знал ответов на эти вопросы.
Да, Хелен, несомненно, помучит Лоу, но в конце концов они могут пожениться. Но Кэм вдруг понял, что вовсе не должен облегчать Томасу эту задачу. Резким движением руки он отослал Милфорда, появившегося, чтобы объявить, что ужин подан, и стал пробираться сквозь толпу к Кэтрин.
* * *
Когда Милфорд возник на пороге, Хелен увидела, как Кэм подошел к сестре и что-то сказал ей на ухо. Несколько опешив, та все же кивнула головой и начала составлять пары для обеда. К своему удивлению, Хелен обнаружила, что ее партнером стал мистер Роудз, застенчивый викарий, а рядом с ним сел Уильям Вудвей. Она видела список приглашенных Кэтрин и поняла, что в последнюю минуту Кэм попросил ее посадить гостей иначе. Зачем?
У Хелен было много времени, чтобы поразмышлять над этим, потому что обед длился бесконечно. Несмотря на все ее усилия, викарий отвечал ей односложно, а Уилл ограничивался только разговорами о посевах, погоде, гончих и охоте.
Одно за другим сменялись блюда, вино лилось рекой, гости вновь и вновь пили за здоровье Кэтрин. К тому времени, когда обед наконец завершился и дамы встали, чтобы удалиться в гостиную, все мужчины, за исключением викария, уже изрядно выпили. Хелен не удивилась, видя, как Бентли без конца прикладывается к бутылке, но ее совершенно поразило, что Кэм и настоятель пьют наравне с дюжим Уиллом.
Джентльмены не стали засиживаться в одиночестве за портвейном, и скоро вечер превратился в типичное сельское празднество. Мисс Белмонт попросили продемонстрировать ее игру на фортепьяно, она начала играть довольно мило, хотя и несколько скованно. Поручив викарию переворачивать ей ноты, Кэтрин принялась составлять пары для игры в вист. Насупленный Бентли не поддался на ее уговоры, а вот Уилл, Томас Лоу и его сестра вскоре согласились присоединиться к ней. Хелен села рядом с Бентли на длинный кожаный диван и снова попыталась вовлечь юношу в разговор.
Кэм одиноко стоял у камина, скрестив руки на груди. Когда игроки устроились за столом, он повернулся к тетушке. Несмотря на царившее в комнате оживление, его слова были отчетливо слышны.
— Мои гости, кажется, заняты, мэм, — сказал он на удивление твердым голосом, если учесть количество выпитого им вина. — Не будете ли вы столь любезны пройти со мной в кабинет, где мы смогли бы поговорить наедине?
Он направился к выходу, и миссис Белмонт последовала за ним с самодовольной улыбкой. В эту же секунду Джоан сбилась, а Бентли поставил бокал с такой силой, что у того отломилась ножка. Игроки в дальнем углу, похоже, не замечали возникшего напряжения. Викарий усердно переворачивал страницы, и Джоан снова принялась играть.
— Нетрудно догадаться, что там происходит, — прошипел Бентли, кивая в сторону кабинета. Он взял отломившуюся ножку и стал небрежно теребить ее в руках.
— Что до меня, то я не хочу гадать, — заявила Хелен, отбирая у него осколок. — Нас это не касается.
Бентли прищурился, он выглядел совершенно трезвым.
— Нет? — резко спросил он. — Неужели у вас камень вместо сердца, Хелен?
Комментариев нет