— Извините. Я не знала.
— Ну вот, теперь знаете, — Стэп улыбается ей.
Он не отпускает ее руку, секретарша смотрит на него.
— Можно идти?
Паоло, несмотря на новые очки, ничего не заметил и отпустил ее:
— Конечно, синьорина, идите.
Они остаются одни. Полло и Стэп усаживаются в кожаные вращающиеся кресла напротив стола Паоло. Стэп сидит, нахально развалясь. Затем отталкивается от стола.
— Слушай, а у тебя хороший вкус на секретарш, — Стэп прокручивается и снова сидит лицом к Паоло. — Признавайся, ты ее отодрал. Или хотел отодрать, а она не дала? Тогда уволь ее, тебе-то что?
Паоло устало глядит на него:
— Стэп, сколько раз тебе говорить — когда приходишь сюда, не выражайся и не устраивай бардак. Я тут, между прочим, работаю. И все меня знают.
— А что я такого сделал? Или Полло? Скажи ему, что я ничего такого не сделал.
Паоло вздыхает.
— С вами говорить бесполезно, только время зря тратить. Вот вчера вечером. Я тебя сколько раз просил: если приходишь поздно, будь потише. А ты не слушаешь. Вечно устраиваешь ужасный шум.
— Ну извини, Па. Вчера я страшно хотел жрать. Что мне, совсем не есть? Я только бифштекс себе приготовил.
Паоло иронически улыбается.
— Нет, я не хочу, чтоб ты оставался голодным. Проблема в том, как ты это делаешь и как ты вообще все делаешь. Шумишь, хлопаешь окнами, дверцей холодильника… Тебе плевать, что я сплю, что мне рано вставать! Тебе, конечно, по фигу, ты встаешь, когда хочешь. Кстати, ты сегодня обедаешь с папой.
Стэп выпрямляется в кресле.
— Откуда ты знаешь? Вы с ним говорили обо мне?
— Он мне сам сказал. Он мне позвонил. Все равно я бы не мог ничего рассказать — я о тебе ничего не знаю, — Паоло внимательно смотрит на брата. — Знаю только, что ты одеваешься бог знает во что, темные куртки, джинсы, спортивные туфли… ты выглядишь как бандит.
— А я и есть бандит.
— Стэп, прекрати идиотничать. Кстати, а зачем ты пришел? Серьезно? Тебе что-то от меня нужно?
Стэп переводит взгляд на Полло, потом снова на брата.
— Да, в общем, ничего не нужно. Дай мне триста евро.
— Триста евро? Ты с ума сошел? И где я тебе их возьму?
— Хорошо, тогда дай двести.
— Даже не проси, все равно ничего не дам.
— Да?
Стэп надвигается на Паоло. Тот испуганно пятится. Стэп улыбается.
— Тихо, братишка, успокойся, я тебе ничего не сделаю.
Затем нажимает кнопку интеркома и вызывает секретаршу:
— Синьорина, зайдите, пожалуйста.
Секретарша не обратила внимания, что голос чужой.
— Да, сейчас.
Стэп усаживается в кресле поудобнее и ухмыляется Паоло.
— Итак, братец, если ты мне не дашь двести евро, я сорву трусики с твоей секретарши.
— Что? — Паоло не успевает ничего добавить. Открывается дверь, и входит секретарша.
— Что вам угодно, синьор?
Паоло пытается выкрутиться:
— Ничего, ничего, идите.
Стэп поднимается.
— Нет, синьорина погодите минутку.
Стэп подходит к секретарше. Девушка молча уставилась на братьев, не зная, что делать. Такая ситуация не входит в круг ее обычных обязанностей. Секретарша вопросительно смотрит на Стэпа.
— Что такое?
Стэп изучает ее, ухмыляясь.
— Интересно, сколько стоят ваши трусики?
Секретарша смущается:
— Но как же это…
Паоло встает:
— Стэп хватит! Синьорина, идите…
Стэп хватает ее за руку.
— Подождите, всего минутку. Паоло? Дай Полло то, что нам нужно, и мы выпустим синьорину.
Паоло вынимает бумажник из внутреннего кармана пиджака, достает несколько банкнот по пятьдесят евро и злобно сует их Полло. Полло пересчитывает деньги, подает знак Стэпу, что все в порядке. Стэп, улыбаясь, отпускает секретаршу:
— Благодарю, синьорина, вы нам очень помогли. Что бы мы вообще без вас делали?
Секретарша оскорбленно удаляется. Паоло встает с кресла и огибает стол.
— Так, деньги я вам дал. А теперь вон отсюда, вы мне надоели.
Он было хочет их вытолкать, но затем решает, что словами будет эффективнее.
— Стэп, если так будет продолжаться, то тебя ждут неприятности.
Стэп уставился на брата:
— Шуточки шутишь? Какие еще неприятности? У меня не бывает неприятностей. Я и неприятности — вещи разные, мы и не встречаемся никогда. Деньги я попросил для друга, у него некоторые трудности, вот и все.
— И потом, Паоло, как ты себя ведешь перед Полло? Из-за каких-то двухсот евро. Как будто их у тебя попросил не пойми кто. Раздуваешь скандал из ничего.
Паоло присаживается на край стола.
— Не знаю, как у тебя это получается, но в итоге всегда оказывается, что неправ я.
— Я этого не говорил. Но, может быть, оттого, что ты ненавидишь этот офис, оттого, что ты сидишь и считаешь деньги, с тобой приключилась какая-то болезнь, и ты ну никак не можешь дать денег, даже в долг.
— В долг, говоришь?
— Ну конечно, я же тебе всегда возвращаю. Я тебе все верну. Знаешь, тебе не мешало бы развеяться. Развлечься. Ты что-то бледный… Поехали со мной покататься на мотоцикле?
Паоло от избытка чувств даже снимает очки.
— Ты издеваешься? Ни за что. Лучше умереть. Кстати, насчет смерти… Она не дремлет. Вчера я ездил в «Тартаругино» — и ты знаешь, кого я там видел?
Стэп рассеянно прислушивается. В «Тартаругино» никто из тех, кто его интересует, не пришел бы. Однако он решает не расстраивать брата. Отчасти потому, что тот все же выдал ему двести евро.
— И кого же?
— Джованни Амброзини.
Стэп едва не подпрыгнул. Сердце оборвалось. В нем начинает подниматься волна злобы, но он ее успешно скрывает.
— Правда?
Паоло продолжает.
— Он был с какой-то красавицей старше его. Когда мы встретились, он беспокойно оглядывался. Кажется, он был напуган. По-моему, боялся, что туда явишься ты. Потом, когда увидел, что тебя нет, успокоился немного. Даже улыбнулся. Хотя это скорее была гримаса. Челюсть у него по-прежнему не на месте. Остальное ты и так знаешь. Но вот почему ты его так избил? Ты не рассказывал…
Да, правда, думает Стэп. Он не знает. И никогда ничего не знал. Стэп берет Полло под руку и направляется к выходу. В дверях оборачивается. Смотрит на брата. Тот сидит за столом. Круглые очочки, дорогая стрижка, великолепная укладка, одет безукоризненно, сорочка отглажена — сам учил Марию, как надо гладить. Нет, лучше уж ему не знать. Стэп улыбается.
— Хочешь, скажу, за что я избил Амброзини?
Паоло кивает:
— Да, давай.
— За то, что он мне все время говорил, чтобы я лучше одевался.
Уходят они так же, как и вошли. Наглые и веселые. Расхлябанной, немного хулиганской походочкой. Минуют секретаршу. Стэп говорит ей что-то. Она провожает его взглядом. Они входят в лифт, приезжают на первый этаж. Стэп здоровается с портье.
Комментариев нет