Мусорщик

— Нормально настроен. Хочется поскорее отдать вам эти чертовы деньги и забыть о них… наплевать и забыть.

— Э-э, голубчик, да вы нигилист! Можно плевать на идеи, философские течения, литературу и искусство… на религию, в конце концов! Но — деньги! Деньги существуют объективно. По большому счету, именно на них-то и зиждутся эти самые идеи, течения, искусства и религии.

— Глубокая мысль, Николай Иваныч.

— Вы хотели сказать: циничная… А ведь вдуматься, то так оно и есть на самом деле! Мир поклоняется Деньгам. И управляется деньгами… не более того. Деньги — рычаг. Мощный управленческий рычаг. А Большие Деньги — Большой Управленческий Рычаг. Как думаете, Андрей?

Обнорский пожал плечами. Наумов удобно устроился в кресле, распустил узел галстука, посмотрел пристально на Обнорского сбоку.

— Впрочем, — сказал он, — мы с вами об этом говорили в сентябре девяносто четвертого… припоминаете?

— Был разговор, — сказал Андрей и подумал: как же не припомнить? На всю жизнь памятен тот разговор.

— Да… я уже вам излагал все это. Представляет интерес?

Обнорский ухмыльнулся и продекламировал:

— Представляет интерес Ваш технический прогресс. Как у вас там ходють бабы? В панталонах али без? — Посол отвечает: йес, — живо откликнулся Наумов. — Творчество Филатова любите?

— Ага, — односложно сказал Андрей.

Летело шоссе, «сааб» двигался мощно и ровно. В салоне слегка пахло духами. Николай Иванович втянул носом воздух и покосился на Обнорского.

— А кстати… — сказал он, — как у вас тут ходють бабы? В панталонах али без? У вас ведь тут гарем… по-шведски.

— Без, — также односложно ответил Андрей.

— Любопытно! Расскажите, Андрей Викторович. Я старый эротоман, очень люблю клубничку… вы это с ходу, в первый же день узнали? — дурашливо спросил Наумов. Он, определенно, был в хорошем настроении и хотел поразвлечься.

— Ага… в первый же.

— Да расскажите же, расскажите… страсть люблю! Как вы это, голубчик, узнали?

— Как Шерлок Холмс, дедуктивным методом.

— Однако! Но я не понял.

— Элементарно, Ватсон… Когда я прибыл, обе дамы только что вышли из-под душа. Дедуктивный метод подсказывает, что навряд ли женщина выходит из-под душа… в панталонах.

Наумов рассмеялся, откинулся на подголовник.

— Ну, вы меня разочаровали, Андрей. Я-то думал, что вы сразу по прибытии затеяли групповуху, что у вас шведская тройка. А вы — дедуктивно… не то, не то… Тройка, тройка! Кто тебя выдумал?… А все-таки, Андрюша, был грех с обеими дамочками? …»Сааб» летел, и трепетали зеленые березки вдоль дороги. Наумов беззаботно трепал языком про сексуальные подвиги своей молодости. Андрей Обнорский молчал. В глубине души зрело желание остановить машину, выдернуть Николая Ивановича из салона и молотить его, молотить головой о камень, пока не подохнет. Потому что Наумов — сволочь, убийца, монстр. …Потому что Наумов прав: Андрей Обнорский умудрился пере… это самое… с обеими дамочками.

* * *

Сволочь Наумов был прав. Хоть волком вой — прав. Еще и как прав. И оборот выбрал удачный, ударил больно. Вроде бы незаметно, вскользь, но больно… потому что — по памяти.

Андрей действительно спал и с Катей, и с Леной. Нет, не в шведском варианте, разумеется. И не спал, потому что хрен заснешь в таких обстоятельствах. Но обе женщины все знали. Или, точнее, догадывались… Вопросов не задавали, но извращенность и противоестественность ситуации были очевидны. Андрей при этом все понимал, но действовал словно назло и своим женщинам, и самому себе. Он словно издевался над ними, словно мстил им за что-то… Возможно, длительное пребывание в тюрьме и на зоне всколыхнуло в нем какие-то темные и даже сексуальные выверты…

Обнорский не знал, что именно на такое развитие событии рассчитывал опытный профессионал Роман Семенов. Во всяком случае, Семенов надеялся на свое знание психологии и не ошибся… Ситуация, когда в одном доме оказываются две привлекательные и уверенные в своей привлекательности женщины и один мужчина, уже сама по себе чревата… Самки в такой ситуации начинают конкурировать, даже не отдавая себе в этом отчета. Это происходит на уровне подсознательном, первобытном, животном. Женщина, желая привлечь внимание мужчины, сама не замечает, как меняется ее взгляд, тембр голоса, мимика и жесты. Даже лексика меняется и уж тем более работа желез внутренней секреции.

А желание освободиться от стресса только подогревает влечение. Стресс в доме Кати присутствовал… это уж точно. Все трое находились в состоянии скрытого напряжения, неуверенности, загоняемого внутрь страха: Большие Деньги — это всегда страх. …Все это отлично известно сотрудникам разведки и контрразведки и называется на профессиональном языке проведением секс-мероприятий. Иногда скромно пишут «интимных». Классика жанра, так сказать… Но для того, чтобы успешно провести «секс-мероприятие», иногда приходится изрядно покрутиться. А в нашем случае ситуация сложилась сама, естественным образом. Или — по-научному — «исторически сложилась»: и с Катей, и с Леной Обнорский был знаком. И знаком более чем близко.

Итак, Семенов заложил секс-мину в лице Лены Ратниковой. Оставалось только дождаться, когда она сработает.

Ждать пришлось недолго. Вечером, в день своего приезда, Андрей оказался в постели Кати. Лена в другой комнате затыкала уши, убеждая себя, что ничего не слышит. А утром следующего дня — произошел казус с Леной — хотя какой, к чертям, казус… Казус — это что-то полувероятное. А тут все было более чем вероятным с самого начала, чтоб не сказать — закономерным. …Утром Катя уехала по делам. Хитроумная финансовая крутежка, которую придумал Наумов, требовала времени. Деньги, изымаемые со счетов, почти никогда не были деньгами в прямом смысле слова. Снять со счета два-три-четыре миллиона долларов наличными, не привлекая ничьего внимания, практически невозможно. Тем более в эпоху «электронных денег». А вот купить акции, облигации, векселя… это другое. Это нормально и никого не интересует. Потом эти бумаги переводятся в другую страну, в другой банк, и т.д., и т.п. Конвертируются в валюту, разбредаются по магнитным картам и более мелким счетам. Превращаются опять в какие-то бумаги. И — растворяются, становятся недостижимы для налоговых, банковских и полицейских ищеек.

Для проведения всех этих манипуляций Кате приходилось много ездить. Теперь, когда вся сумма была уже под контролем Наумова, Кате «доверяли», то есть отпускали одну — куда она денется? Сбежать, конечно, может… но смысл-то в чем? Своих денег теперь она без ведома Коли-Вани уже не увидит. Так стоит ли огород городить: бежать, скрываться и прочие детективные глупости.

Утром Катя позавтракала, быстро оделась и, чмокнув Обнорского в щеку, убежала… Не балуйся, сказала она, будь хорошим мальчиком… Некоторое время Андрей лежал на кровати и курил. Хмурил лоб и о чем-то думал. Потом он сказал вслух афоризм из любимого им Станислава Ежи Леца: