Завязалась битва, она становилась все яростнее и кровавее, и наконец Робин Гуд сошелся лицом к лицу с рыцарем де Буасси.

Их поединок был ужасен. Хьюберт доблестно защищался, но гнев утроил силы Робин Гуда, он проявлял чудеса храбрости и в конце концов по рукоятку вонзил свой меч в грудь противника.

Вассалы норманнского рыцаря запросили пощады, и Робин проявил великодушие: поскольку враг его был мертв, он приказал прекратить сражение. Замок рыцаря де Буасси был предан огню, а самого владельца этого великолепного поместья повесили на придорожном дереве.

Марианна была отомщена.

Часть вторая. Изгнанник

I

Ранним утром ясного августовского дня Робин Гуд в прекрасном настроении, напевая, прогуливался в полном одиночестве по узкой тропинке в Шервудском лесу.

Вдруг чей-то сильный голос, своенравные звуки которого свидетельствовали о том, что его обладатель совершен но не в ладах с музыкой, принялся распевать любовную балладу.

— Клянусь Пречистой Девой! — прошептал молодой человек, внимательно прислушиваясь к голосу незнакомца. — Это мне кажется очень странным. Слова, которые этот человек пропел, сочинил я сам, причем еще в детстве, и никому никогда их не пел.

Рассуждая таким образом, Робин Гуд спрятался за деревом и стал ждать, когда путник пройдет мимо него.

Тот не замедлил появиться. Поравнявшись с дубом, за которым сидел Робин Гуд, он стал всматриваться в чащу леса.

— О! — произнес незнакомец, увидев сквозь заросли великолепное стадо оленей. — Вот и мои старые знакомые; посмотрим, не потерял ли я зоркость и меткость. Клянусь святым Павлом! Не могу отказать себе в удовольствии подстрелить вон того крепкого молодца, который идет так медленно и важно.

Произнеся это, незнакомец вынул из колчана стрелу, наложил на лук, прицелился и смертельно ранил оленя.

— Отлично! — раздался насмешливый голос. — Прекрасный выстрел!

Удивленный незнакомец резко обернулся.

— Вы находите, сударь? — спросил он, оглядывая Робин Гуда с головы до ног.

— Да, вы меткий стрелок.

— Да неужели? — презрительно переспросил незнакомец.

— Безусловно, и особенно для человека, не привыкшего стрелять в оленей.

— А вы откуда знаете, что для меня это непривычное занятие?

— Да по нашей манере держать лук. Бьюсь об заклад на что угодно, сэр чужестранец, что уложить человека на поле боя вам легче, чем оленя и чаще.

— Точно замечено, — смеясь, воскликнул незнакомец. — А позволено ли мне будет узнать имя человека столь проницательного, что он с первого взгляда замечает разницу между тем, как стреляет солдат и как стреляет лесник?

— Мое имя ничего вам не даст для обсуждения вопроса, который нас занимает, сэр чужестранец, но я назову вам свою должность. Я один из главных лесничих этого леса и не намерен позволять здесь кому бы то ни было испытывать меткость, стреляя в беззащитных оленей.

— Меня ваши намерения мало беспокоят, красавец-лесник, — дерзко ответил незнакомец, — и только попробуйте помешать мне стрелять в кого мне вздумается: и ланей буду убивать, и оленей, и вообще кого захочу.

— Не будь я против, вам легко было бы это сделать, поскольку вы прекрасный стрелок, — ответил Робин. — А потому я хочу вам сделать одно предложение. Послушайте: я главарь отряда отчаянных ребят, сметливых и умелых во всем, что касается их ремесла. Вы кажетесь мне славным малым, и, если у вас храброе сердце, а нрав спокойный и уживчивый, я счастлив буду принять вас в наш отряд. Если вы вступите к нам, вам позволено будет здесь охотиться, а если вы не захотите к нам присоединиться, я прошу вас уйти из леса.

— Поистине, господин лесничий, уж очень самоуверенно вы говорите. Ну что ж, теперь послушайте меня. Если вы быстренько не уберетесь отсюда, я без долгих слов преподам вам урок, который научит вас думать о том, что вы говорите, а состоять этот урок, мой птенчик, будет в нескольких умело нанесенных ударах палкой.

— Ты меня побьешь?! — презрительно воскликнул Робин Гуд.

— Да, я.

— Мой милый, — сказал Робин, — не вводи меня в гнев, ибо тебе сильно не поздоровится; если ты немедленно не подчинишься моему приказу и не уйдешь из лесу, то я тебя сначала крепко проучу, а потом мы посмотрим, выдержит ли сук какого-нибудь дерева повыше вес твоего тела.

Незнакомец засмеялся:

— Побить меня, а потом повесить? Любопытно было бы, да вряд ли выйдет. Ну, давай, приступай, я жду.

— Я не утруждаю себя лично дракой на палках со всеми встречными хвастунами, милый друг, — ответил Робин, — у меня достаточно людей, чтобы сделать это за меня. Сейчас я их позову, и ты будешь разбираться с ними.

Робин Гуд поднес рог к губам и хотел затрубить изо всех сил, но тут незнакомец мгновенно наложил стрелу на лук и с яростью крикнул:

— Стойте или я убью нас!

Робин опустил рог, схватил свой лук и, необычайно проворно подскочив к незнакомцу, закричал:

— Безумец! Ты что, не видишь, с кем решил состязаться? Да прежде чем ты бы спустил стрелу, моя уже была бы в тебе, и смерть, которой ты мне грозил, сразила бы тебя. Будь благоразумен, ведь мы незнакомы, и у нас нет серьезных причин считать друг друга врагами. Лук — кровавое оружие; положи стрелу в колчан, и уж если ты желаешь сразиться на палках, пусть будет палка: я принимаю вызов.

— Хорошо, пусть будет палка, — согласился незнакомец, — и пусть тот, кто заденет голову другого, не только станет победителем, но и будет волен распоряжаться судьбой противника.

— Согласен, — ответил Робин, — но ты учел, к каким последствиям приведет твое предложение? Если я заставлю тебя просить пощады, то буду иметь право заставить тебя присоединиться к нам.

— Да.

— Прекрасно, и пусть победит сильнейший.

— Аминь! — отозвался незнакомец.

И началось состязание в ловкости. Противники щедро наносили удары, и вскоре незнакомец был весь в синяках, хотя сам не смог задеть Робина ни разу. Задыхаясь, вне себя от злости, бедный малый бросил палку.

— Стойте, — сказал он, — я падаю от усталости.

— Признаете себя побежденным? — спросил Робин.

— Нет, но признаю, что вы сильнее меня; вы привыкли драться на палках, и это дает вам слишком большое преимущество, надо по возможности уравнять шансы. Вы мечом владеете?

— Да, — ответил Робин.

— Так не угодно ли вам продолжить биться этим оружием?

— Конечно.

Они вынули мечи из ножен. Оба прекрасные бойцы, они сражались минут пятнадцать, но ни одному не удалось ранить другого.

— Стойте! — вдруг крикнул Робин.

— Устали? — спросил незнакомец, победно улыбаясь.

— Да, — искренне ответил Робин, — а кроме того, я нахожу, что поединок на мечах — штука малоприятная, палка куда лучше: удары ею чувствительны, но менее опасны; меч же вещь жестокая и грубая. И хоть я действительно устал, — добавил Робин, вглядываясь в лицо противника, наполовину скрытое надвинутой на глаза шапкой, — я запросил передышку не только поэтому. С тех пор как я тебя увидел, меня преследуют воспоминания детства, и во взгляде твоих больших голубых глаз мне чудится что-то знакомое. Твой голос напоминает мне голос одного моего друга, и сердце мое невольно потянулось к тебе; скажи мне свое имя: если ты тот, кого я люблю и жду как самого дорогого друга, тысячу раз благословен будь твой приход; но даже если ты чужестранец, я все равно тебе рад. Я буду любить тебя и ради тебя самого и ради вызванных тобою дорогих мне воспоминаний.