— Но они уведут у меня пони, — проворчал Тук, — пустите, я…
— Тише, несчастный! Ты же нас всех выдашь! Пони не редкость, мой дядя даст тебе другого.
— Да, но тот не получил благословения аббата нашего монастыря, как моя милая Мэри; пустите меня сейчас же! Почему вы учиняете надо мною насилие, вы, вышка сторожевая? Мне нужна моя лошадь, нужна, слышите?
— Ну что же, беги за ней! — воскликнул Маленький Джон, толкая монаха. — Беги, глупый хвастун, башка безмозглая!
Тук побагровел, в глазах его блеснула молния, и он дрожащим от гнева голосом произнес:
— Послушай ты, башня, колокольня ходячая, столб бродячий, после битвы я тебя как следует поколочу!
— Или, скорее, я тебя, — ответил Маленький Джон.
Тук бросился на дорогу и побежал за солдатами; его кобылка брыкалась, становилась на дыбы, поднимала целые тучи пыли и все время уворачивалась от тех, кто пытался ее обуздать.
Один солдат достал пони копьем, но Тук вернул ему этот удар сполна, так что бедняга с воплем свалился с лошади.
— Мэри, тпру, Мэри, девочка моя, — кричал Тук, — ко мне, милая, ко мне!
Услышав знакомый голос, лошадь насторожила уши, потом радостно заржала и рванулась к хозяину.
— Как, негодяй! — закричал грозно командир отряда. — Ты моих людей убиваешь!
— Отнеситесь почтительно к служителю Церкви, — ответил Тук, ударив палкой по голове лошадь, на которой сидел командир.
Лошадь сделала резкий скачок назад, командир пошатнулся в седле и потерял стремена.
— Ты разве не видишь, что я в рясе? — крикнул Тук, стараясь придать себе важность.
— Нет, — прорычал командир, — рясы я не вижу, но вижу твою неслыханную дерзость и сейчас без всякого уважения к одной и без всякого снисхождения к другой пробью тебе голову.
Тут он достал Тука копьем; добрый монах, обезумев от боли, закричал громовым голосом:
— Ко мне, Гуды! Ко мне!
Но крики Тука командира не испугали. Его отряд состоял из сорока человек, которые могли в любую минуту по первому знаку прийти ему на помощь, а потому монах, хотя он и был ловок и силен, не был для него серьезным противником.
— Назад, негодяй! — закричал он страшным голосом. — Назад! — и, оттолкнув Тука копьем, бросил лошадь прямо на него.
Но бенедиктинец ловко отскочил и страшным ударом палки расколол командиру череп.
В то же мгновение на неустрашимого монаха поднялись двадцать мечей и в него нацелились двадцать копий.
— На помощь, Гуды! На помощь! — во весь голос закричал Тук, прислоняясь, как лев, к стволу дерева.
— Ура! Ура, Гуды! Ура! — яростно откликнулись лесники. — Ура! Ура!
И все они как один, ведомые Гилбертом, бросились на помощь монаху.
Видя, что к ним приближается вооруженный отряд с явно враждебными намерениями, солдаты по команде построились, перегородив дорогу во всю ширину, собираясь растоптать пешего врага копытами своих коней.
Но нападавшие натянули тетивы луков, и туча стрел помешала развернуть оборону, смертельно ранив человек шесть солдат.
Увидев, что врагов много больше, чем людей в его маленьком отряде, Гилберт приказал всем отойти на обочину дороги, где можно было укрыться за деревьями в спасительной темноте.
Этот ловкий маневр делал из солдат легкую мишень, потому что лесники, привычные к обращению с луком, стреляли быстро и без промаха.
— Всем спешиться! — закричал солдат, самочинно принявший на себя командование отрядом.
Крестоносцы повиновались, и люди Гилберта храбро бросились на них. Началась рукопашная схватка, смертельная схватка, в которой побеждал сильнейший.
— Гуд! Гуд! — кричали лесники. — Месть, месть!
— Не давать им пощады! Бей саксонских собак! Бей их! — ревели солдаты.
— Берегись, у этих собак острые зубы, — крикнул Уилл, и его стрела пронзила грудь крестоносца, только что призывавшего убивать саксов.
Маленький Джон, Робин и Гилберт сражались рядом; братья Гэмвелл проявляли чудеса храбрости и ловкости; что же касается силача-монаха, то каждый удар его огромной палки валил кого-нибудь замертво.
Уильям носился, как олень, успевая повсюду, то сшибая с ног одного солдата, то проламывая голову другому, но больше всего оберегая своих друзей, особенно Робина, которого он уже дважды спасал от неминуемой смерти.
Но, несмотря на все эти усилия, на мужество каждого в отдельности и общую стойкость, победа явно клонилась на сторону солдат барона. Отряд был дисциплинирован и закален в битвах, к тому же численностью вдвое превосходил лесников, а потому он быстро восстановил те преимущества, которые потерял было в начале стычки. Маленький Джон одним взглядом оценил отчаянное положение, в которое он попал со своими людьми, и понял, что пора приостановить сражение, пока оно не перешло в бессмысленное кровопролитие. Но, не решившись отдать приказ без Гилберта, молодой человек бросился его разыскивать.
Подвиги Уильяма привлекли к нему внимание четырех солдат, решивших взять в плен одного из вожаков саксов. Они сочли, что воздыхатель прекрасной Мод им вполне подходит, и, несмотря на отчаянное сопротивление Уильяма, повалили его на землю. Робин увидел это, и не сообразуясь ни с чем, кроме как с зовом сердца, кинулся Уильяму на помощь; он проткнул копьем одного солдата, подхватил мощной рукой своего друга, и вдвоем им уже почти удалось добежать до остальных своих товарищей, которых собрал Маленький Джон.
Опасность, нависшая над Уиллом, таким образом почти миновала, и, все еще поддерживаемый другом, он уже собирался укрыться позади товарищей, образовавших заслон солдатам, как вдруг отчаянный крик Робина заставил молодого человека упустить из вида солдат, уцелевших в сражении.
— Мой отец! Отец! — кричал Робин. — Они убьют моего отца!
Молодой лучник кинулся на помощь Гилберту, а солдаты снова схватили Уильяма и потащили за собой, и он уже не видел, как Робин упал на колени перед Гилбертом, череп которого был раскроен топором.
Увидев, что старик убит, Робин тут же отомстил за него, нанеся убийце смертельный удар; саксы подняли страшный шум, и в этом переполохе никто не заметил похищения Уилла.
Битва, притихшая было на мгновение, вспыхнула с новой силой. Робин и Тук разили насмерть всех, кто к ним приближался, а Маленький Джон воспользовался отчаянной яростью Робина, чтобы вынести из боя тело Гилберта.
Через четверть часа после того как его товарищи отступили, унося тело старика, Робин крикнул во весь голос:
— В лес, друзья!
Лесники рассеялись, как стая вспугнутых птиц, а солдаты бросились их преследовать с криком:
— Победа! Победа! Погоним этих собак! Убьем их!
— Собаки еще покусают вас перед смертью! — крикнул Робин, и в солдат полетели острые стрелы.
Преследование становилось опасным и безнадежным, и у солдат хватило здравого смысла понять это.
В отряде Маленького Джона не хватало шести человек; Гилберт Хэд погиб, а Уильям входил в число пропавших.
— Я Уильяма не оставлю, — сказал Робин, останавливая отряд, — вы, мои храбрецы, идите дальше, а я пойду его искать: раненого, мертвого или пленного, я должен его найти.
Комментариев нет