Большинство взглядов было заинтересованными, но… сильно сомневающимися.

— Отправляется к демонам независимо от земной жизни, хоть муху за всю жизнь не обидел, хоть сознательно сто детей убил.

Я избегал выражений типа: «какое вы имеете право решать за Господа Бога» потому, что сам был далек от религиозных догм.

— Кроме того, получая часть жизненных сил жертвы, вы посвящаете свою душу божеству, которое освятило это жертвоприношение. Пусть вы не будете знать его имени, но только бог может разрешить жертвоприношение, и после ваша душа будет принадлежать ему. Он станет определять ваше посмертие. Захочет — отправит к демонам, они перерабатывают прану и она становится как бы «слаще» для богов, захочет — не знаю, что сделает. Да что угодно!

В аудитории явный скепсис.

— Но главное, с каждой жертвой открывается канал к нижнему миру, миру демонов и в один прекрасный момент они явятся сюда. Земля со всем своим оружием ничего им не сделает. Попируют они здесь всласть и оставят часть людей на развод, чтобы плодились и размножались на их радость и силу. Такой вот апокалипсис. Не верите? Ничем не могу подтвердить свои слова, но дожидаться их прихода не советую, — как я жалел в этот момент о потерянных магических способностях! Девочки, ау! Что же вас блокирует?

После разных каверзных вопросов «слушатели» разошлись. В них сквозило недоверие. Конечно, все понимали аморальность самого акта жертвоприношения, но сила «чудесных» амулетов перечеркивала мои слова, и я не мог предложить им альтернативы. Почему я раньше не наделал щитов жизни, они тоже держат пули! Амулеты исцеления хороши, но… слишком долгая «перезарядка». Скорей бы прорвать «блок», но пока не мог разобраться где он, да и есть ли вообще. Может дело в богах или психологии? Не знаю.

Несколько раз встречался с Розой и однажды, когда мой «сопровождающий» отлучился буквально на несколько секунд, она быстро мне прошептала:

— Белый Шаман, что за дух просил за тебя?

— Не понял, какой дух?

— В первый раз после камлания, я попала в место, где меня окружил очень могучий дух. Он и посоветовал мне пригласить Зину, чтобы она вытащила тебя.

— Откуда я знаю! Так и сказал, Зину?

— Нет, сказала того, кто искренне тебя любит, а я только Зину знала.

— Подожди. «Сказала» — я не ослышался?

— Нет, голос был женский.

— Как выглядел дух, — я заинтересовался. Очень любопытно! — и еще, именно про меня сказала или просто о том «кого хочешь спасти».

— Про тебя. Спросила, откуда я знаю Егора Горкомеса. Я поняла, что это ты.

— Стой! Может ор’Комеса? — сердце бешено заколотилось, — и как выглядел!?

— Точно, ор’Комес! А выглядел, — Роза задумалась, — никак не выглядел. Ярко-синий свет вокруг меня и чувство огромной силы. Точнее голубой свет. Очень сильный дух, дед о таких не рассказывал.

— Я понял, спасибо, Роза, — имя девушки я уже прошептал, отвернувшись от неё.

Вернулся «сопровождающий» и подозрительно посмотрел на слишком близко подошедшую эвенкийку. Здесь её иногда дразнили чукчей. За глаза, конечно.

Вечером в камере меня как по голове стукнуло: голубой сгусток света — Богиня-Лиона! Она такой появилась в алтарном зале. Молодец, Лиона! Прав Рон, не погибла ты, и действительно какие-то дела у тебя с той богиней есть. Вот только как обо мне узнала!? Большой вопрос.

Почти каждый день были допросы. Допрашивали: один Шувалов, он же с компанией и компания без него. Рассказал об инициации, об Эгноре, о действиях на Земле. Умолчал об умных стихиях, астральных метках, «абсолютной» энергии, о битве с Вартарааром… о многом умолчал, оставил лишь общие сведения. Кино в Закутке снимал при помощи заклинаний иллюзий. Простите, продемонстрировать не могу, жду воссоединения со стихиями. А кто знает, почему до сих пор не получилось, сам беспокоюсь. Во время рассказа про Эгнор, попросил пригласить Зину. Шувалов согласился. Она еле сдерживала слезы, когда я рассказывал о Лизе.

После, без особой надежды, я уговаривал следователя отпустить её и он согласился! Взял подписку о неразглашении и отпустил. Разрешил проститься.

Зина обняла меня, поцеловала и закрыла своим пальцем мои губы.

— Молчи. Я знаю, ты меня не любишь, но я люблю тебя, и моей любви хватит на двоих. Я еще поборюсь за тебя, так и знай. До встречи.

На следующем допросе я удивленно сказал Шувалову:

— Как это вы так, Александр Сергеевич!

— Надоели её брат и отец. С ними мы провели беседы и взяли подписки. Зачем она здесь нужна? Девушка она к тому же не болтливая, проблем не будет.

— А чего же так долго держали?

— А то вы не понимаете! На вас хотели надавить, — усмехнулся Шувалов, — но после вашего рассказа в её присутствии, понял, что это бесполезно.

— Как-то вы подозрительно откровенны, Александр Сергеевич.

— Да, Егор Ронович, — снова с усмешкой. Он упорно не звал меня на «ты», но и Роновичем называл крайне редко. Егор и на «вы», — могу себе позволить и вам настоятельно это рекомендую. Я хорошо к вам отношусь, поверьте мне, но есть руководство, которому мало от вас только теории. Понимаете меня?

— Не очень. Нет, понимаю, но… в чем смысл?

— Смысл в том, что вы после больницы почти месяц у нас нары греете, а отдачи от вас ноль.

— ???

— Проект «Мерлин» могут закрыть за неимением самого Мерлина, то бишь вас. Ваше удивительно воскресшее тело продолжат изучать и совсем не обязательно на Лубянке. Некоторые наши горячие головы считают, что убийца обязательно должен понести наказание. Вам есть что возразить?

— Полностью согласен на счет убийц и сразу прошу: как только поймаете хоть одного из сатанистов — жертвенников, пригласите меня на допрос. Очень прошу.

— Это все, что вы можете мне сказать?

— Нет. Еще прошу позволить мне заниматься в спортзале. В камере места не хватает, а на прогулках охрана не одобряет. Тело просит, прихожу в форму.

— Хорошо, Егор, я учту. А про спортзал хорошо, что напомнили. Вы говорили, что на мечах сражались, вот и проверим вашу подготовку.

Глава 17

Жертвенная пятерка разъехалась с жертвоприношения к полудню. Пока загребли труп мусором и снегом, пока стерли с мерзлой земли знаки, то да се — раньше не получилось. Отправлялись по разным дорогам, каждый на своей машине. В последнее время приходилось соблюдать особую осторожность, менты как с цепи сорвались.

Никто точно не знал из-за чего, но приказы во всех отделениях были однозначными: регистрировать трупы всех бомжей, особенно пожилых и расследовать обстоятельства смертей с особой тщательностью. В случае обнаружения в трупах колотых ран в области сердца, объявлять план «перехват» и сообщать смежникам из ФСБ. Задерживать всех лиц по малейшему подозрению в причастности к данному убийству. В среде почитателей Апопа ходили упорные слухи, что это связано с пропажей одной из сибирских пятерок во главе с двумя Главными жрецами. Выяснение точных причин затруднялось разобщенностью почитателей, что напрямую поддерживалось самими богами. Они лично организовывали встречи своих Главных жрецов и делали это очень редко, не говоря уже о собственных отчетах перед недостойными смертными. На прямые вопросы Главного жреца, с кем общались во снах, не отвечали из принципа и требовали исключительно подобострастного отношения. Подслащивали пилюлю непременным обещанием сделать жреца Верховным, если он будет все их приказы выполнять в точности. Главные старались. На второй чаше весов лежала вполне осязаемая возможность самому стать жертвой. Стоило Апопу присниться одному из старших жрецов, как участь Главного была решена, его сила легко блокировалась недовольными богами-демонами. Впрочем, сетовать почитателям было не на что. Как только они приобщались к культу их земная жизнь резко шла в гору. Это было таким приятным сюрпризом, что некоторые жрецы даже самим себе боялись признаться, что опасаются реального прихода «начальства» на землю. Но кто их спросит?