Подарок

Дел смотрел на него, ничего не видя перед собой, потом сел на диван и обхватил голову руками.

— Как же это вышло? — тихо, словно у самого себя, спросил он, но Томми услышал и отозвался:

— Что как вышло?

— Ну, что у нее… ребенок.

— Ну, парень, если ты не знаешь, откуда дети родятся… Или, может, еще скажешь, что у вас с ней ничего такого не было?

— Она говорила, что я могу не беспокоится об этом.

Томми вздохнул. Дел не понимал, вызваны ли эти вздохи темой разговора — или просто одышкой.

— Дурочка она, маленькая еще. Я-то мог бы ей все заранее объяснить, так ведь не спрашивала. Тут с этими девками поработаешь, так про их дела знать будешь получше любого гинеколога. У нее спираль стояла, да этого недостаточно, там бывает, что и проскочит. Когда она… работала там, — он кивнул головой куда-то в сторону двери, — без резинки работать не положено — все теперь грамотные, СПИДа боятся. Спираль да резинка — это уже с гарантией. А с тобой она, выходит, не хотела как с другими — ты для нее особенный был. Вот так и вышло. Она все переживала, что тебя подставила, потому и решила, верно, уйти побыстрее, пока ты не заметил, — он покачал головой. — Ну да ладно, парень — может, оно и к лучшему для тебя так будет.

— Какое, к черту, «к лучшему»? — Дел резко встал. — Сейчас главное — найти ее, и побыстрее, пока она еще каких-нибудь глупостей не наделала. А все, что она там говорит… — Он махнул рукой, не найдя подходящего приличного слова и наклонился, опираясь на край стола. — Она нужна мне — и все. Нужна, понимаешь? А что мне хорошо, что плохо, в этом я сам разберусь. Так что лучше скажи, как мне ее найти? Может, посоветовать что-то сможешь?

Казалось, Томми ждал от него чего-то подобного и спокойно кивнул.

— Ну что ж, можно и поискать. Все-таки она тебя любит, может, еще че-то и сладится.

— Любит — и ушла?

— Любит, — Томми снова кивнул, подтверждая свои слова, — Вот тут ты не сомневайся, она когда о тебе только упоминала, вся светилась. И ушла-то она тоже от любви, вбила себе в голову, что тебе так лучше будет, и все. Женщины, они такие, сами придумывают, и сами своим выдумкам верят.

Внезапно раздавшийся телефонный звонок прервал его. Томми потянулся к телефону и сделал короткий жест рукой, — сядь, мол, не нависай.

У Дела внезапно промелькнула безумная мысль — а вдруг это Карен? Пары секунд ему хватило, чтобы понять, что это не так, и он присел в кресло, продолжая прислушиваться к разговору.

— Да, милочка… Ну и ладно… завтра тебе… подожди-ка, — Томми вытащил из ящика стола большой лист бумаги, расчерченный карандашом, с цветными пометками, — да, завтра тебе там же. А послезавтра — в баре — ну, на углу. Да, милочка, хотел спросить — ты в последние дни Карен не видела? Ну, помнишь, беленькая такая. Нет… Ладно, узнаешь чего, скажи, мне с ней поговорить надо. И девчонкам скажи. Ну, пока.

Подумав минуту, он махнул рукой — и набрал номер. Ответили ему не сразу.

— Мак? Привет! Тут такое дело, девочка наша — Карен.. исчезла она… Сидит здесь… Нет, тут другое… В общем ты, если что, посматривай… Сюда вези… Значит, силком… Ну, лишняя голова не помешает… И, Мак… дело это — личное, не полицейское. Ну, до завтра, — Томми положил трубку и повернулся к Делу — Ну вот мы и начали, парень. Нам с тобой теперь обоим поработать придется, пока не найдем ее.

— Что я должен делать? — спросил Дел.

— Все. Думать, бегать, спрашивать, — у меня людей лишних нет. Кстати, с деньгами у тебя нормально? Если заплатить кому придется.

— Нормально.

— Ну хорошо. Значит, так. Сейчас иди домой и подходи завтра с утречка, часиков в девять-десять — сегодня все равно уже ничего сделать нельзя. И вот еще — оденься поплоше, джинсы какие старые найди, что ли, там, где тебе завтра ходить, так для людей привычнее. И машину свою приметную замени, что-нибудь попроще подбери. И наличных с собой принеси — мелкими купюрами, несколько сотен.

Подъехав к дому, Дел взглянул на темные окна — на секунду у него мелькнула надежда, что все это просто кошмар. Но дома было по-прежнему пусто и холодно.

Машинально открыл холодильник — его ждала целая тарелка пирожков. Она оставила ему ужин.

Он не стал ничего разогревать, просто взял один пирожок и с трудом заставил себя проглотить его, не почувствовав вкуса. Покормил рыбок. Подошел к кровати, посмотрел на нее, забрал подушку и лег на диване.

Выключая свет, он протянул руку, погладил тигренка и сказал, непонятно, ему или себе:

— Мы найдем ее, обязательно найдем.

В эту ночь Дел почти не спал — все время мерещились шаги на лестнице, крик на улице. И он так и не сказал Томми про письмо — правильно ли это? Но ведь Томми когда-то был полицейским. Только под утро, так и не решив, как же быть, Дел забылся на полчаса, но снова проснулся от шума шагов.

В конце концов, почувствовав, что все равно не заснет, он встал, побрился и оделся в соответствии с указаниями Томми — старые джинсы, клетчатая рубашка, кроссовки. Подумал и взял еще потертую кожаную куртку — ей было уже лет пятнадцать. Перед выходом посмотрел на себя в зеркало и грустно усмехнулся — Карен бы наверняка понравилось, она всегда говорила, что ему идут джинсы.

Взяв в прокате неприметный серый форд, он подъехал к конторе Томми на полчаса раньше срока. Дверь была не заперта, в приемной сидели три девушки — одна за столом секретарши, и две — прямо на столе. Они молча рассматривали какой-то журнал, сосредоточенно склонившись над ним. При виде Дела девушки встрепенулись и одна из них нажала кнопку на телефоне.

— Томми, тут пришел этот… парень Карен. Из динамика донеслось:

— Заходи.

При виде Дела Томми скорчил гримасу, долженствующую выразить восхищение.

— Ну, парень, фигура у тебя — просто смерть девкам. Ты к ним в приемную-то не выходи — зажмут в уголке, не отобьешься.

Дел только махнул рукой. Он уже начал привыкать к этому своеобразному чувству юмора и к дурацкому прозвищу «парень». Кроме того, у него создалось впечатление, что Томми часто говорит свои шуточки и словечки с определенной целью. Иногда, — проверить его реакцию, иногда, — выиграть время и обдумать что-то.