Он снова прошел мимо дома, за спиной у швейцара, и тут в вестибюле зазвонил телефон. Швейцар поспешил внутрь, чтобы ответить. Алекс остановился на Мэдисон и стал следить за входными дверьми. Мгновение спустя появился швейцар, прошел прямо к гаражу на другой стороне улицы и поспешил вниз по пандусу. Алекс поразмыслил и решил — сейчас или никогда. Он не знал, сколько швейцар пробудет там, но у него появился шанс проникнуть в вестибюль. Он посмотрел на часы. Было десять двадцать.
Алекс немедленно вошел в дом. Остановился у лифта, чтобы посмотреть на указатель этажей. Лифт был на двенадцатом этаже, и, пока он смотрел, вспыхнул номер одиннадцать, затем десять. Лифт двигался вниз, и в вестибюле он будет через несколько секунд. Алекс быстро шагнул к нише с почтовыми ящиками. Он знал, что Ротманы живут в квартире номер 16А, и быстро обнаружил ящик. Почты в нем не оказалось.
Он уже выходил из вестибюля, когда лифт открылся. Алекс не сбился с шага, продолжая идти к входной двери, но прямо-таки чувствовал спиной взгляд лифтера. Он понял, что сейчас его окликнут.
— Вам помочь, сэр? — спросил лифтер.
Алекс обернулся с удивленным видом. Лифтер был рыжим, с порезами от бритвы на щеках и подбородке. Низкорослый, коренастый, противный и подозрительный. Подходя к Алексу, он держал правую руку за спиной, словно того и гляди выхватит несуществующий шестизарядный револьвер.
— Где швейцар? — спросил лифтер.
— Понятия не имею, — ответил Алекс.
Лифтер выглянул на улицу, словно подозревал, что Алекс что-то сделал со швейцаром. Снова повернувшись к Алексу, он спросил:
— Вы кого-то ищете, сэр?
Это «сэр» было для него страховкой. Если у Алекса было в этом доме вполне законное дело, потом лифтер мог извиниться, объяснив, что швейцар в последнее время не слишком бдителен, сэр.
— Вообще-то да, — ответил Алекс. — Я искал по почтовым ящикам, но, может, вы мне поможете. — Он достал из кармана листочек бумаги, на котором было нацарапано имя и адрес. Она сам написал их перед выходом. Выбрал наугад из телефонной книги. Номер дома был такой же — только улица была Шестьдесят восьмая, на квартал ближе к центру. Он показал листочек лифтеру.
— В этом доме нет никакого Ральфа Пибоди, — ответил лифтер, а затем глянул на адрес. — Да вы слишком далеко от центра забрались. Вам нужна Шестьдесят восьмая.
— А это что, не Шестьдесят восьмая? — удивился Алекс.
— Это Шестьдесят девятая.
— Спасибо, — сказал Алекс и забрал листочек. Покачав головой, он вышел из дома. На той стороне улицы швейцар выводит из гаража «Кадиллак» семьдесят третьей модели. Алекс взглянул на часы. Было двадцать минут одиннадцатого. Пока Алекс шел по Мэдисон-авеню, швейцар припарковал «Кадиллак» у дома. Не прошло и двух минут, как из дома вышел пожилой мужчина в темном плаще и серой фетровой шляпе. Швейцар открыл ему переднюю дверцу машины. Мужчина сел за руль. Было десять двадцать шесть. До одиннадцати пятидесяти швейцар не отходил от дверей ни на шаг. Ни разу. Ровно в полдень Алекс снова позвонил из кафе в квартиру Ротманов. Ответила горничная.
— Квартира Ротманов.
— Позовите, пожалуйста, миссис Ротман.
— Ее нет дома. Кто ее спрашивает?
— Я тут недавно звонил, — сказал Алекс, — и вы сказали мне, что она будет в двенадцать.
— Я сказала — после двенадцати, — ответила горничная.
— Хорошо, я перезвоню через несколько минут. — Алекс повесил трубку.
В три минуты первого он снова набрал номер, и снова ответила горничная:
— Квартира Ротманов.
— Миссис Ротман еще не вернулась?
— А, это снова вы? — хихикнула она.
— Мне очень нужно с ней переговорить, — сказал Алекс. — Извините, что отрываю вас от дел.
— Она будет с минуты на минуту, — ответила горничная. — Может, оставите ваш номер, и я передам, чтобы она вам перезвонила.
— Нет, ничего, я сам еще раз позвоню, спасибо, — ответил он.
В семь минут первого он еще раз позвонил. На сей раз девушка узнала его по голосу.
— Минуточку, — сказала она, — я позову ее.
Алекс подождал.
— Алло? — послышался в трубке женский голос.
— Миссис Ротман?
— Да?
— Это Артур Платт из Ассоциации трудящихся инвалидов. Мы просим вас сделать заказ по телефону на лампочки, изготавливаемые инвалидами…
— Мне очень жаль, — ответила миссис Ротман, — но у нас достаточно лампочек. Извините.
— Но вы можете заказать немного…
— Спасибо, нет. — Она повесила трубку.
Теперь он знал о Ротманах все, что ему было нужно, но этот проклятый вестибюль по-прежнему беспокоил его. Ограбление уже не казалось такой простой задачей. На самом деле оно начинало представляться ему самым рискованным делом, на которое он только мог отважиться. Он начал уже подумывать, не отказаться ли.
Ему много о чем нужно было подумать.
Терзаемый сомнениями, Алекс направился в центр.
Он перекусил хот-догом и бутылкой содовой с лотка на Бродвее, затем пошел в парк на Риверсайд-драйв. Посидел на скамеечке на солнышке, пытаясь прикинуть все «за» и «против».
Он был теперь совершенно уверен, что мистер Ротман покидает квартиру каждый день в девять утра, а миссис Ротман уходит в десять. Мошенник сообщил, что по четвергам у горничной выходной, и Алекс не имел оснований в этом сомневаться — четверг повсюду обычный выходной для горничных. Ему завтра утром нужно сделать всего-навсего один звонок, чтобы проверить, ушли ли Ротманы. Как только он попадает в вестибюль, он проверяет почтовый ящик. Если там почты нет, он поднимается наверх и берет пустую квартиру.
Но главной проблемой остается проникновение в этот чертов вестибюль. Дверь в вестибюле — дело плевое, и вряд ли что-нибудь более серьезное ожидает его там, наверху. Но ведь надо войти в сам вестибюль, пройти через него к пожарной двери — вот в чем сложность. И если швейцар будет торчать как приклеенный у входных дверей от десяти до двенадцати…
«Нет, минуточку», — подумал Алекс.
В десять двадцать швейцару звонили из вестибюль и он побежал через улицу в гараж. Спустя пять минут он вывел оттуда «Кадиллак», а еще через несколько минут тип в фетровой шляпе спустился на лифте и уехал на этой машине. Если это происходит регулярно, если тип в шляпе каждое утро звонит в вестибюль в десять двадцать и просит через пять минут подогнать машину, тогда завтра утром швейцара не будет у дверей по меньшей мере пять минут. А для Алекса пять минут — это просто море времени, чтобы войти и вскрыть дверь пожарного выхода. Если, конечно, это происходит регулярно. Но даже если и так, это означает, что Алекс не сможет войти в дом раньше десяти двадцати, что уменьшает его рабочее время с двух часов до часа сорока минут, а это уже в обрез.
Комментариев нет