– Вы будете жить у Джоэла? – спросил он, догнав ее. – Он мне ничего об этом не сказал.
– Всего несколько дней.
Ясно – потом поедет в Бельвинь, прямо в лапы к Марицу.
– Вы из пистолета стрелять умеете?
– Нет.
– А как насчет ножа?
– Никак.
– Может быть, владеете приемами карате или тэк-вандо?
– Нет. – Она обернулась к нему, обожгла взглядом. – Вы что, хотите, чтобы я чувствовала себя беспомощной и неполноценной? Я и так знаю, что плохо подготовлена. Когда я защищалась от Марица, я швырнула в него настольной лампой – другого оружия у меня не было. Никогда еще я не чувствовала себя такой никчемной. Мы с ним боролись на балконе, и он без малейшего труда перекинул меня через перила. Сейчас ему пришлось бы труднее. С каждым днем я становлюсь все сильней. Если же одной силы недостаточно, я научусь всем нужным приемам.
– Только не от меня, – мрачно заявил Танек.
– Значит, от кого-то другого.
– Я вовсе не хочу, чтобы вы превратились в какого-то коммандос. Я говорил вам все это, желая показать: с Гардо вам не справиться.
– Спасибо, показали. Можете теперь ни о чем не беспокоиться. Больше я вас просьбами утруждать не стану. – Она хотела идти дальше, но задержалась еще на мгновение. – Только, пожалуй, одно. Вы знаете, где похоронены моя дочь и муж?
– Да. Мать вашего мужа пожелала, чтобы их похоронили в родном городе вашего мужа. Де-Мойн, штат Айова.
– И Джилл тоже?
– Да. А почему вас это удивляет?
– Эдна Калдер совершенно не интересовалась моей дочерью. Для моей свекрови существовал только Ричард, он занимал ее сердце целиком.
– Вы для нее тоже не существовали?
– Ну уж обо мне и речи нет. Вы знаете, на каком кладбище… – Она запнулась и, взяв себя в руки, продолжила: – Я хочу побывать на могилах. Вы знаете, на каком они кладбище?
– Нет, но могу выяснить. Хотя сомневаюсь, что это такая уж хорошая идея.
– Мне нет дела до вашего мнения! – свирепо воскликнула Нелл. – Это мое личное дело. У меня не было возможности попрощаться со своими близкими. Я должна сделать это сейчас, прежде чем займусь иными делами.
Танек испытующе смотрел на нее.
– Ладно, поступим так. Идите, одевайтесь. Я закажу билеты на самолет, и мы отправимся в путь. Скажите Джоэлу, что я доставлю вас и сдам Тане из рук в руки завтра утром.
Нелл от неожиданности растерялась.
– Как, мы едем прямо сейчас?
– Де-Мойн совсем недалеко отсюда. Вы же сказали, что вам эта поездка необходима?
– Но я вполне могу съездить одна. Вы не обязаны меня сопровождать.
– Это уж точно. – Танек отвернулся от нее. – Я сделаю несколько телефонных звонков. Зайду за вами через час.
* * *
«Мирные сады».
Эта надпись красовалась на каменной арке, венчавшей кладбищенские ворота. Почему-то на кладбищах всегда эти дурацкие арки, спросила себя Нелл, чтобы не думать о другом. Должно быть, чтобы напомнить посетителям о небесах и райских вратах.
– С вами все в порядке? – спросил Николас, сидевший за рулем взятого напрокат автомобиля.
– Да, – соврала она.
Нелл знала, что должна исполнить эту горестную обязанность, но надеялась, что ей на помощь придет спасительное бесчувствие. Этого, увы, не произошло. Все было, как в одном из ее ночных кошмаров: жуть, страх, безысходность.
У домика смотрителя Танек притормозил.
– Посидите в машине, я сейчас вернусь. Сейчас ему скажут, где находятся могилы, где лежат Джилл и Ричард.
– Чуть дальше, за холмом, – сказал Танек, вернувшись.
Несколько минут спустя он yже подводил ее к камню с бронзовой табличкой.
– Это здесь.
Джилл Мередит Калдер.
Мы взлетели, мы взлетели прямо в небо ясное…
Танек крепко взял Нелл за локоть – и вовремя, ибо она пошатнулась.
– Здесь нет вашей дочери, черт подери! – сердито сказал он. – Она живет в вашем сердце и вашей памяти, а не на этом кладбище.
– Я знаю. – Нелл судорожно сглотнула. – Отпустите. Я не упаду в обморок.
Она распрямила плечи, подошла к соседнему памятнику, куда более внушительному.
Ричард Эндрю Калдер, любимый сын Эдны Калдер.
Никакого упоминания о Нелл или Джилл. После смерти Ричард принадлежит только своей матери. Правда, он и при жизни принадлежал только ей. Уж во всяком случае, не своей жене.
Прощай, Ричард.
– Много цветов, – заметил Николас. Действительно, вся могила Ричарда была покрыта цветами. Множество букетов у надгробия отца, ни единого цветка у надгробия дочери.
Будь ты проклята, Эдна, подумала Нелл.
Николас покосился на нее:
– Не очень-то любящая бабушка.
– Она Джилл не бабушка, – отрезала Нелл, не желая, чтобы старую стерву называли этим словом. – Джилл не была дочерью Ричарда.
Она побрела по кладбищенской дорожке.
Прощай, Джилл. Мне так горько, что тебя хоронила она, а не я. Прости меня за все. Господи, как тяжело…
– Я хочу, чтобы ей на могилу каждую неделю клали свежие цветы, – сдавленным голосом сказала она. – Много цветов. Вы можете это устроить?
– Хорошо.
– Я осталась без денег. Мне нужно будет связаться с адвокатами Моей матери, и тогда я с вами расплачусь…
– Заткнитесь, – прикрикнул на нее Танек. – Я же сказал, что сделаю.
Его грубость почему-то подействовала на нее лучше, чем любые утешения. С Танеком можно не притворяться. Этот человек не признает условностей.
– Я хочу уехать отсюда, – сказала она. – Сегодня вечером есть обратный рейс?
– Я уже заказал два места.
– Но ведь мы собирались возвращаться завтра утром.
– Я знал, что вы не захотите здесь задерживаться. Прощание с покойниками дело тухлое. Я давно с этим завязал. Не нужно вам было сюда приезжать.
– Нет, тут вы ошибаетесь. Я должна была это сделать.
Сердитые морщины на его лбу разгладились.
– Ну как знаете, – устало сказал он, открывая дверцу автомобиля. – Вам видней.
* * *
Они прилетели в Миннеаполис после полуночи. В аэропорту их встретил мужчина, которого Нелл видела впервые.
– Джейми Риардон, Нелл Калдер, – коротко представил их друг другу Николас. – Спасибо, Джейми, что приехал.
– Пожалуйста, – ответил Риардон, не сводя глаз с Нелл. – Ну и красотка, – присвистнул он.
Его грубоватая физиономия и ирландский говор пришлись ей по вкусу.
– Красотка, но не натуральная, – улыбнулась Нелл. – Произведение искусства доктора Джоэла Либера.
– Это детали, – откликнулся Джейми. – Если бы вы заглянули в мой паб, парни стали бы сочинять стихи в вашу честь.
– Стихи? Я думала, что поэзия – мертвое искусство.
– Только не для ирландцев. Дайте нам капельку вдохновения, и мы немедленно сочиним поэму. – Риардон обратился к Танеку: – Наш дружок звонил из Лондона. Кажется, у него кое-что для нас есть. Хочет, чтобы ты сам с ним связался.
– Позвоню. – Они вышли на автомобильную стоянку. – Только сначала отвезу Нелл к Джоэлу Либеру.
Комментариев нет