Не тратя ни секунды, я стремительно помчалась, развивая такую скорость, на которую, казалось, никогда не была способна.
Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понимать: они услышат, не только звук захлопнувшейся дверцы машины, но и звук моих шагов.
Я просто надеялась, что окажусь достаточно быстрой и успею где-нибудь спрятаться. Прямо сейчас я могла видеть полосу леса у самой школы. Я пронеслась мимо боковой стены здания, и побежала в самую глубь деревьев.
Ветви царапали мое лицо, но я не замедлила бега.
С соседних полей уже слышались голоса.
Почти добежала. Возбуждение переполняло все мои чувства, когда я со скоростью пули летела через лес.
Внезапно я услышала, как кто-то приближался ко мне сзади, создавая шум гораздо больший, нежели голоса, доносившиеся с полей. Этот шум оказался звуком стремительного движения ног.
Кто-то еще бежал.
Быстро.
— Стой! — Это был мужской голос, напряженный от усилия.
Я заставила свои ноги двигаться еще быстрее, пока мышцы не начало жечь… но я понимала: это все еще не достаточно быстро.
Я всего лишь демонстрировала выносливость в беге на длинную дистанцию. Этот же парень — позади меня — был спринтером. А также полузащитником в американском футболе, судя по тому, как он одним легким ударом повалил меня на землю, почти напрочь вышибив из меня дух.
Я зарылась лицом в опавшие листья и грязь.
Пытаясь освободиться от его хватки, я перекатилась на спину и молотила руками так, чтобы он не смог как следует за меня ухватиться.
Одна из его огромных рук обвилась вокруг моей талии, и он попытался дотянуться до моей свободной руки, но я в ярости отвела ее в сторону и с размаху врезала ему в нос с такой силой, что сама закричала от боли. Парень выругался и сильно тряхнул головой — его кровь брызнула в грязь; и тут он оказался прямо надо мной, всей своей массой придавливая меня к земле.
Он схватил мои запястья и прижал их к земле рядом с моей головой.
Я тяжело дышала, хватая ртом воздух.
— Лежи спокойно. Тебе ничего не угрожает.
У него был легкий акцент, который я не могла опознать.
Я посмотрела на него. Кровь из носа уже перестала бежать. Его кожа была темной, цвета кофе, а черные волнистые волосы были коротко подстрижены.
У него были самые светлые карие глаза, какие я когда-либо видела, и пока он рассматривал меня сверху вниз, я уловила в воздухе аромат из торговых палаток на футбольном поле: насыщенный запах горячей расплавленной карамели.
Стоп.
Или это был его запах? Я сглотнула и снова откинула голову в грязь, пытаясь не дышать так учащенно, чтобы моя грудь перестала соприкасаться с его.
Другая пара ног, подбежав, остановилась возле нас.
— Коуп! — воскликнул другой парень. — Что за черт? В тебя что, дикая кошка вселилась?
При звуке голоса друга, парень надо мной немного ослабил вес своего тела.
— Я позволю тебя сейчас встать.
Его голос звучал тихо у самого моего уха.
— Не беги.
Другой парень стоял, упершись руками в колени, чтобы перевести дыхание. У него были темные волосы, выгоревшие на концах, и когда он убрал их со лба, они были влажными от пота.
По крайней мере частично он был азиатом, его выдавали темные миндалевидные глаза и высокие резкие скулы.
Я с шумом выдохнула и закрыла глаза, осознав, кем они являлись.
Блейк и Копано.
Мое облегчение сопровождалось полнейшим унижением от того, что я заставила их себя преследовать.
— Серьезно! — настаивал Блейк. — Как ты можешь бегать так быстро? — Я — африканец.
Не отрывая своих глаз от меня, Копано отпрянул, и я села.
— Ой, ха, ха!
— Комедиант несчастный, — поморщившись, бросил Блейк.
Копано потрогал свой нос, присев на корточки возле меня.
— Вы — друзья Кайдена, — констатировала я, чувствуя себя полнейшей идиоткой.
— Что-то вроде того, — ответил Блейк. — Его трудно назвать Мистером Дружелюбность.
Он вытащил телефон из кармана и набрал номер, поднося его к уху.
— Хэй. Возвращайтесь к школе. Коуп был прав: она спрыгнула и побежала. Впрочем, все к лучшему… Да, она с нами… Хорошо, я скажу ей. — Он закончил разговор и засунул телефон обратно в карман. — Марна просила передать, что она сожалеет, что мы до смерти тебя напугали — сообщил он.
Копано и я стояли и отряхивались. Я вытащила несколько сосновых иголок из своих волос. Меня все еще сотрясала мелкая дрожь, когда я направилась вслед за Блейком вдоль деревьев к пустой школе.
Я оглянулась и посмотрела на Копано, который шел за мной.
— Извини за твой нос, — сгорая от стыда, выдавила я.
Он продолжал смотреть вниз и кивнул так, будто ничего страшного не случилось. Прежде чем вновь отвернуться, я на мгновение остановила свой взгляд на его гладких чертах и полных губах.
Я не знала, что думать о его взгляде, которым он одарил меня, когда я лежала с ним на земле, или о том, какой у него запах.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем мы достигли границы леса и вышли на дорогу к школьной парковке — совершенно пустой, за исключением черной машины и двух самых красивых девушек, которых я когда-либо видела, стоявших рядом.
Я могла слышать их разговор.
— Ей шестнадцать? — удивилась первая.
— Больше похоже на двенадцать, — ответила вторая.
— Веди себя прилично, — предупредила ее первая.
Я с первого взгляда узнала их: дочери-близняшки Астерофа, лондонского приятеля Фарзуфа.
Глядя на их летние юбочки и высокие каблуки, я как никогда остро осознавала, насколько неконкурентоспособно выглядела в своих обрезанных шортах, с небрежно собранным на макушке высоким хвостом.
Когда Кайден сказал, что близняшки были танцовщицами, я представляла себе высоких тощих балерин.
Но нет.
Их тела кричали о сальсе и танго — тонюсенькие талии гнездились между полными грудями и округлыми бедрами.
Какими бы танцами они не занимались, это, наверняка, требовало виляния задницей.
Они были ненамного выше меня, с блестящими каштановыми волосами, уложенными прядями, и массой отлично подобранных модных аксессуаров.
Как и Кайден, они просто источали сексуальность.
Два других парня тоже выглядели очень эффектно.
Очевидно, Фарзуф был не единственным демоном, который выбрал себе привлекательное тело и красивую подружку для рождения ребенка, что было очень умно. Обаятельным и харизматичным людям многое могло сойти с рук.
Теперь мы все стояли в кругу и изучали друг друга.
— Напугали мы тебя, да? — спросил Блейк, поднимая бровь, которая, как я только что заметила, была проколота. У него на шее было украшение из тугой пеньки с ракушкой посередине, и его символ светился ядовито-зеленым цветом зависти.
Комментариев нет