– Там… там это…
Улыбка сошла с его лица.
– О чем ты, Сэм? – Не дождавшись моего ответа, он слегка потряс меня. – Что ты пытаешься сказать?
Справившись с паникой, я высвободилась из его рук.
– Там записка под моей подушкой.
– Что?
Отстранив меня, брат направился в мою спальню. Я пошла за ним, но остановилась в дверях, наблюдая, как он, подойдя к кровати, взял записку так, словно это была ядовитая змея.
– «Не оглядывайся. Тебе не понравится то, что ты увидишь». Что за дерьмо? – Он повернулся, держа записку в поднятой руке. – Кто здесь был, Сэм?
– Не знаю. По‑моему, никто… – Я замолчала. Ведь я действительно понятия не имела, чьих рук это дело.
– А может, кто‑нибудь из твоих подруг забрел сюда. Может быть такое?
Ужасная мысль буквально поразила меня.
– Мои… мои подруги были у нас сегодня утром. И две из них выходили из кухни в ванную комнату, – я нахмурилась, вспоминая. – Вероника выходила… по‑моему, три раза.
– Ведь, кроме них, в нашем доме никого больше не было. – На его лице ходили желваки, пока он внимательно изучал эту нелепую писанину. – Это смахивает… даже не знаю на что. Это точно кто‑то из них.
Его уверенное заключение мне не понравилось. Сегодняшние гостьи считались моими лучшими подругами, и даже при том, что я их не помнила, мне не хотелось верить в то, что одна из них оставила эту записку.
– Но если исходить из твоей теории, то ведь и ты был дома. И тоже мог это сделать.
Брат вытаращил глаза.
– Отличная мысль, давай развивай ее дальше. Это просто глупая шутка. – Подойдя к столу, он смял листок.
– Что ты делаешь? – Я рванулась к нему, чтобы остановить его, но Скотт бросил листок в мусорную корзину. – Зачем ты его выбросил? Это же… улика.
– Улика? Кто‑то потешается над тобой! – Нахмурившись, он скрестил руки на груди. – И я готов держать пари, что это кто‑то из твоих пустоголовых подружек.
– Мои подруги не пустоголовые.
Склонив голову набок, он посмотрел мне в глаза.
– Но ведь ты же не помнишь своих подруг.
– Дельное замечание. – Я плюхнулась на край кровати. – Ну зачем кому‑то оставлять мне подобную записку? И ничего смешного в этом нет… Это… скорее предостережение.
Секунду поколебавшись, Скотт возразил:
– Сэм, да это же шутка.
Я смотрела на мусорную корзину. Нет, мне это шуткой не казалось. Меня била дрожь. С моей точки зрения, это было явное предупреждение. «Угроза», – прошептал голос внутри меня.
– Послушай, ведь ты такого натерпелась… – Скотт, кашлянув, смотрел в сторону, и я, повернувшись к нему, заметила это. – Честно говоря, я и представить себе не могу, каким безбашенным уродом надо быть, чтобы не понимать, в каком ты состоянии, но ты не позволяй этим девкам так издеваться над собой.
– Не позволю. – Я почувствовала необходимость защищаться.
– И по‑моему, тебе не надо рассказывать об этом ни маме, ни папе. Они же сразу ошизеют и вообще никогда не выпустят тебя из дома.
Да, черт возьми. А ведь он снова прав.
– Ну, а что, если кто‑нибудь из этих девчонок знает, что случилось? Ведь Касси все еще не нашли, и…
– И что, Сэм? Ты что, собираешься учинить им допрос, размахивая перед их носом запиской, которую нашла? Припереть их к стенке и потребовать ответа?
– Может быть, и так, – ответила я, скрестив на груди руки.
Качая головой, Скотт направился к двери.
– Да выбрось ты это из головы, Сэм. Это же шутка. И если уж говорить по‑честному, то когда дело касается Касси, с глаз долой, из сердца вон.
Повернувшись к нему, я впилась в него взглядом.
– Что ты имеешь ввиду?
Его челюсть задвигалась.
– Я лишь хочу сказать, что… что, слава богу, пропал не хороший человек. Не такой, как Джулия.
– Джулия?
Скотт вздохнул:
– Моя подружка. Вы же тоже с ней дружили, но из‑за того, что она надевала фиолетовую одежду в неположенный день или еще из‑за какой‑то хрени типа этой…
– Я никогда не перестала бы дружить с человеком из‑за того, что он появился в фиолетовой одежде в неположенный день!
Скотт поднял брови и несколько мгновений смотрел на меня широко раскрытыми глазами.
– Знаешь, что ни говори, но Касси была хуже… хуже тебя. И это не просто слова. Ты стала другим человеком после того, как начала общаться с нею. Большинство тех, кто ее знал… Они, возможно, даже рады, что она пропала. В том числе и ее подруги.
Эти слова брата не выходили у меня из головы весь остаток дня субботы и преследовали меня в воскресенье. Узнать о том, что в глазах большинства людей ты выглядишь настоящей сукой, – это одно, но узнать, что твоя лучшая пропавшая подруга имела такую же репутацию, – это уже совсем другое. Если мы действительно были такими стервами, зачем тогда люди нас искали?
– Страх и известность идут рука об руку, – пробормотала я, выключая фен.
Я застыла, глядя на свое отражение. Откуда, черт возьми, это пошло? Может, уже появилось «Руководство для девчонки‑суки о том, как выжить в старшей школе»? Подавшись вперед, я нанесла блеск на губы и глубоко вздохнула.
Так будет нормально.
Выйдя из ванной, я взяла блестящий новый телефон, который отец принес прошлым вечером. Мой прежний телефон был там же, где и моя память, то есть неизвестно где.
С этим мобильником, я думаю, все будет нормально.
Сунув в задний карман своих сверхобтягивающих джинсов фотографию, на которой были сняты мы с Касси, я направилась наверх. Сердце отчаянно билось. Сегодня я встречусь с Делом – моим бойфрендом.
Вот это будет непросто.
Я бродила по большим комнатам верхнего этажа и каждый из трех выбранных мною маршрутов заканчивала в буфетной, пока мама наконец не окликнула меня.
Он уже был здесь.
Ни единой мысли об этой странной записке не осталось в моей голове, когда я медленно шла по вестибюлю, который мог бы приютить в своих стенах небольшое племя. Остановившись перед самым арочным входом, я заглянула за угол.
Дел стоял рядом с моей мамой. Он был выше ее, но, как я сразу определила, ниже Карсона. Долговязый, в его искусно взлохмаченных каштановых волосах виднелись тонкие высвеченные прядки. Лицо его было загорелым, а глаза – цвета молочного шоколада. Красавчик. Да, совсем не плох, решила я. На нем был свитер с V‑образным вырезом, закатанные до локтей рукава обнажали сильные предплечья. Руки он держал в карманах выцветших джинсов.
– Сэмми, – улыбнулся мне Дел. Мощность его улыбки составила не менее одного мегаватта, лица с такими улыбками украшают обложки журналов о жизни знаменитостей. Он посмотрел на мою маму, которая чуть заметно кивнула, после чего направился ко мне. – Я так счастлив видеть тебя, моя малышка. Ты и представить себе не можешь.
Комментариев нет