Он даже не посмотрел в мою сторону. Я осталась незамеченной, и это меня обрадовало.
Дойдя до границы нашего участка, я перелезла через каменную стену. За ней петляла тропа, проложенная по заросшей травой каменистой почве. Впереди на огромном клене виднелся домик на дереве.
Я остановилась под деревом, гадая, уж не подсознание ли привело меня сюда. Должна же быть какая‑то причина, по которой я оказалась здесь.
В этом домике на клене не было ничего особенного. Его скорее можно было назвать притулившейся к стволу хижиной без одной стены, откуда открывался вид на участок. Мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы залезть на дерево. Потом через маленький проход я проползла в само помещение, где можно было только лежать. Я надеялась, что дерево было не гнилым.
Порыв прохладного ветра, разметав мои волосы, бросил несколько прядей мне на лицо. Вздрогнув и кутаясь в свитер, я села на корточки.
Я не сумасшедшая.
Разве миссис Мессер не говорила мне о том, что воспоминания могут вернуться в виде разрозненных фрагментов? И вдруг ужасная мысль поразила меня. А что, если видение истекающей кровью Касси было воспоминанием о чем‑то, что я видела в тот вечер? При чем тут были слова, которые она прокричала мне? На это ответа не было, а все потому, что я не знала, что представляла собой моя жизнь до той среды. А потом появились эти записки. В последней упоминалась кровь… И я увидела истекающую кровью Касси… Автор записок был явно в курсе дела. Одну из них прочитал Скотт. Кто‑то же подбросил их мне. Чтобы напугать? Или предостеречь?
И о каких фотографиях шла речь?
Вокруг слышалось щебетание птиц и скрип веток. Вслушиваясь в эти звуки, я вдруг совершенно ясно осознала: потеряла я лучшую подругу или нет – в любом случае я не хочу, чтобы снова вернулась моя прежняя жизнь, даже ее часть. Я не хочу вспоминать те ужасные вещи, которые говорила и делала, но предполагаю, что разница между тем и другим не имела большого значения. Даже если я сама не могла вспомнить, кем была, никто другой этого никогда не забудет. Независимо от того, насколько далеко я убегу от себя, убежать от прошлого, которого не помню, я все равно не смогу.
Похоже, я настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, что уже не одна.
Позади меня раздался скрип веток – мое сердце подскочило к самому горлу, потом замерло, когда я повернулась, увидела его, сидящего рядом со мной.
– Карсон?
– Знаешь, ведь ты могла бы выбрать более удобное место для прогулки. Я не уверен, что здесь ты в полной безопасности.
Мне потребовалось несколько секунд на то, чтобы найти в себе силы произнести хоть что‑то, кроме его имени.
– Я не собиралась сидеть здесь так долго.
– По‑моему, ты здесь уже давно.
Он наклонил ко мне голову, глаза его при этом оставались в тени. Я потерла глаза, подавила зевок.
– А сколько сейчас времени?
– Почти половина десятого. – Карсон сделал паузу. – Все тебя ищут. Твои родители, Скотт и Дел. Они прочесывают город.
– А нашел меня ты?
Карсон рассмеялся. Мне нравился звук его смеха – глубокий и теплый. Я сразу же подумала, почему мне раньше не представлялось возможности слышать его смех.
– Я знаю. Тебя это шокировало, верно? Я тоже немало удивился тому, что ты оказалась в этой хижине на дереве. Никому в голову не придет искать тебя здесь. А с моей стороны это была по‑настоящему отчаянная последняя попытка.
Я всматривалась в его лицо, наполовину скрытое тенью, и чувствовала, как мне становится теплее. А когда наши взгляды встретились, прилив пьянящего жара распространился дальше по моему телу.
– А почему ты искал меня? Ведь я даже тебе…
– …не нравлюсь? – подсказал он.
– Ты же ненавидишь меня.
Его брови взметнулись вверх.
– Вот уж нет, я не ненавижу тебя. И никогда не мог. Просто ты была такой… что просто не могла нравиться, – подняв голову к ночному небу, он тихо вздохнул. – А почему ты пришла сюда? Ты вспомнила это место?
Я сцепила холодные пальцы рук, радуясь тому, что он, по крайней мере, хотя бы не ненавидит меня. Это, пожалуй, самая приятная новость за сегодняшний день.
– Даже не знаю. Я не помню этого места, но, наверное, ноги сами привели меня сюда.
– Мы втроем играли здесь, когда были маленькими, – пояснил Карсон. – А когда тебе грозило наказание за то, что прогуляла урок игры на пианино или танцев, ты пряталась здесь. Готов держать пари, что ты и близко не подходила к этому домику на дереве с тех пор, как тебе исполнилось одиннадцать.
Игра на пианино, танцы? Так вот почему у меня музыкальная шкатулка, но сейчас это было не столь важно. Я подумала о том, как мы пили кофе сегодня утром.
– Тебе так много известно обо мне.
– Мы же росли вместе. – Помолчав немного, Карсон продолжил: – Ты проводила здесь много времени. Скотт любил держать тебя за руки и, спустив вниз, качать.
Я засмеялась.
– Веселые воспоминания.
Карсон слегка толкнул меня рукой.
– Тебе очень нравилось это. Тебе казалось, что ты летишь по воздуху. Однажды ты действительно отправилась в полет. Твой брат поймал тебя. И сломал себе руку.
Продолжая улыбаться, я вытянула ноги и пошевелила пальцами в кроссовках.
– Он, наверное, на меня разозлился?
– Нет, – хохотнул Карсон. – Он до смерти перепугался, ты же могла сломать себе шею. Я даже боюсь вспоминать о тех фокусах, что ты проделывала, стоя на вершине навеса над бассейном. Я уже говорил, что тебе очень хотелось летать, а это требовало дьявольской смелости. В тебе и сейчас это осталось. Несколько недель назад Скотт рассказывал мне, что ты ходила прыгать с «тарзанки», отчего Дел едва не наделал в штаны.
Вместо того чтобы снова рассмеяться, я вдруг почувствовала тяжесть в груди и обернулась: черное небо было затянуто облаками. Звезд не было, только слабый проблеск луны освещал землю.
Карсон сел, его плечо упиралось в мою спину.
– Что там?
Я обернулась к нему – наши лица разделяли всего несколько сантиметров. Мной овладело внезапное неудержимое любопытство. Мне захотелось выяснить: его губы такие же мягкие, какими кажутся? Я готова была спорить, что они плотные, чувственные. Борясь с желанием, я опустила глаза. То, что Карсон не ненавидит меня, еще не значит, что он захочет общаться со мной.
– Я спросила Дела, какой я была.
– И? – Его теплое дыхание подвергало мою щеку танталовым мукам.
– Он рассказал мне только то, что я любила делать покупки и ходить на вечеринки. – Я вздохнула. – Но после десяти минут, проведенных с тобой, я обнаружила, что меня вполне можно назвать адреналинщицей. А это, наверное, лучше, чем девушка для вечеринок, как ты считаешь?
Комментариев нет