Семиевие

Очередная ракета с Мозес‑Лейк добралась до «Иззи» без происшествий. Поскольку стыковочного узла для нее не нашлось, верхняя ступень летела теперь по орбите примерно в километре «позади» станции. Федор злобно поглядывал на нее в иллюминатор и уже несколько раз предложил конфисковать груз. Список которого был достаточно необычным:

• Топливо и другие расходные материалы для «открывашки» Шона, которые позволят ей выполнить маневр смены орбитальной плоскости и сближение с «Имиром» над экватором (название «Имир» теперь служило как для корабля, который строил Шон, так и для его конечной цели).
• Лед.
• Волокно, способное в смеси со льдом дать значительно более прочный материал, известный под названием «пайкерит».
• Несколько тысяч «ледяных вьев» – крошечных роботов, оптимизированных для работы на льду.

Федору, как, вероятно, и остальным, очень хотелось наложить лапу на топливо и лед. На Земле Пит Старлинг принялся было бряцать юридическим оружием, угрожая конфисковать весь космодром Мозес‑Лейк. Однако планы эти в одночасье куда‑то исчезли, как только оружием начал бряцать Шон Пробст, пообещавший опубликовать на ютубе видео, доказывающее, что Облачный Ковчег в нынешнем виде в лучшем случае плацебо, да и то бездарное. Было, мягко говоря, удивительно, что между левой и правой рукой правительства возможен столь открытый конфликт, но мир вообще стал удивительным. Обсуждая все это за едой или собравшись после работы, чтобы пропустить по глоточку, Дина, Айви и Луиза могли лишь воображать, как сейчас внизу Овальный кабинет, военные, «Арджуна» и капельмейстеры орут друг на друга.

Дина старалась не встревать в эти споры, сосредоточившись на работе – нужно было программировать роботов, которых Шон собирался взять в экспедицию. Ядро кометы – далеко не слиток льда, скорее куча отдельных ледышек, которые держатся вместе лишь благодаря собственному, весьма незначительному гравитационному притяжению. Оно разлетится на части даже от слабого касания. «Арджуна» знала об этом давным‑давно и инвестировала миллионы в разработку технологий захвата столь сложных объектов. Хотя не факт, что слово «технологии» подходит для методов, понятных даже охотникам и собирателям каменного века: окружи объект сетью, потом завяжи сеть веревочкой.

Исполнение подобного трюка в космосе являлось, однако, по словам Шона, «асимметричной задачей»: на программистском жаргоне это означало, что она требует множества тонких настроек и вариантов на случай, если что‑то пойдет не так, и потому не сводится к единственному общему решению. Вероятнее всего, на поверхность кометы Григга‑Скьеллерупа высадится множество роботов, которые растянут сеть и укрепят слабые места, расплавив лед и смешав воду с волокном, чтобы она застыла в виде пайкерита. Дина вызвалась в этом поучаствовать и уже предвкушала работу над новой задачей, но Шон вернул ее с небес на землю, указав на кое‑какие неудачные обстоятельства. Связь между «Иззи» и «Имиром» будет ограничена единственным радиокомплексом. Передавать видео они вообще не смогут. Кроме того, велика будет и задержка сигнала: для большей части маршрута она составит несколько минут, поскольку радиоволнам предстоит пройти путь, сравнимый с расстоянием от Земли до Солнца. Программирование в таких условиях роботов на поверхности кометы будет и близко непохоже на то, чем она занимается прямо у себя за окном на Амальтее. Все, что Дина может для них сделать, следует сделать прямо сейчас.

Итак, в А+0.82 население «Иззи» уменьшилось на два человека, одновременно с чем резко упал и уровень напряженности на борту – Шон и Ларс на «открывашке» покинули станцию. Выполнив маневр смены орбитальной плоскости, они сблизились с «Имиром» над экватором. В течение недели произошло еще несколько стыковочных операций, в ходе которых к кораблю добавились модули, запущенные с мыса Канаверал и частных космодромов в Нью‑Мексико и Западном Техасе. Затем, после довольно продолжительного включения маршевого двигателя, «Имир» оказался на траектории перехода к L1. Несколько дней спустя рекорд «Аполлона» по удалению от Земли был побит.

Конрад Барт подплыл к входу в мастерскую Дины и вежливо постучал, поскольку штора была задернута – все знали, что за ней у Дины случаются интимные встречи с Рисом. Оказавшись внутри, он начал беспокойно озираться, а потом спросил, не знает ли она, что, собственно, намерена делать экспедиция «Имира». Дина открыла было рот, но Конрад покачал головой, вытащил планшет и ввел пароль. Потом развернул его и показал фотографию.

Дина не сразу поняла, что перед ней. Очевидно, это было фото искусственного космического объекта. И довольно качественное, хотя сверкающие по краям пиксели свидетельствовали, что оно подверглось значительной обработке. Конрад сделал снимок через один из оптических телескопов «Иззи»: отвел его от привычного объекта – каши из обломков, обращающейся вокруг центра бывшей Луны, – и перенацелил на другой, рукотворный. Сооружение выглядело довольно сложным и, вероятно, превосходило размером все построенное людьми в космосе, если не считать самой «Иззи». Снимок был сделан с большого расстояния, «Иззи» и объект двигались друг относительно друга, и Конраду пришлось поработать с программой для обработки изображений, чтобы убрать размытость. Подобно «Иззи», объект состоял из модулей, очевидно, запущенных по отдельности и состыкованных в космосе. Кормовой модуль заканчивался большим колоколом сопла – это, очевидно, был маршевый двигатель. Некоторые походили на баки с топливом, другие явно были обитаемыми. Однако, без сомнения, самой заметной, и самой странной, частью объекта была вытянутая мачта, напоминавшая щуп: она торчала впереди и была раз в десять длинней всех прочих модулей, вместе взятых. Это была ферменная конструкция, причем совершенно очевидно такая же, как и новые фермы «Иззи».

– Ого, – рассмеялась Дина, – станция со своей собственной радиомачтой!

Конрад кисло усмехнулся.

– Взгляни на верхушку, – предложил он и провел пальцами по экрану, так что на нем оказалось увеличенное изображение пиксельного пятна на самом кончике. Формой оно напоминало наконечник стрелы – черное острие, сидящее на толстой белой подложке, которая в свою очередь покоится на темной плите.

Во взгляде Конрада читалось, что Дина должна сама все понять – или что он считает ее посвященной в секрет. Так оно и было. Но открывать его она не имела права.

– Я, конечно, не ядерный физик, – начала Дина издалека, – но бросается в глаза, что экипаж корабля… Ведь это же «Имир»?

– Естественно.

– …что они стараются быть как можно дальше от этой штуки, так что укрепили ее на самой длинной палке, которой смогли обзавестись.

– Она активно испускает нейтроны, – сообщил Конрад.

– Откуда ты знаешь?

– Вот это вот, – Конрад указал на белый слой в середине сандвича, напоминающий зажатое между вафлями мороженое, – скорее всего полиэтилен или парафин, эффективные поглотители нейтронов. В процессе образуются гамма‑лучи, так что вот это, – он ткнул в шоколадную вафлю снизу, – вероятно, свинец.

Дина все знала и так, поскольку ей рассказал Шон: это был реактор от крупной атомной электростанции, тепловой мощностью в четыре гигаватта, спешно переделанный под новую задачу. Однако она дала клятву хранить секрет и сейчас могла только не мешать Конраду разобраться во всем самому.