Поежилась. Надеюсь, Кэти не была религиозной фанатичкой. Только этого мне для полного счастья не хватало. В любом случае ознакомиться с любимой настольной книгой предшественницы придется, причем как можно скорее. Чтобы не проколоться на какой‑нибудь мелочи и хотя бы на первых порах соответствовать заданному образу.
– Ох, Лиос‑заступница! – продолжала причитать неугомонная служанка, не забывая споро передвигаться по комнате, что‑то собирая, переставляя, раскладывая какую‑то одежду. – Разве такой судьбы желали вам покойные родители? Единственная наследница, славный род. Пусть побочная, самая малая ветвь, но ведь Эктар! Уж на достойный‑то сговор точно могли рассчитывать, в уважаемую семью законной женой войти.
Мори оказалась просто бесценным источником сведений, которых так сейчас не хватало. Без всяких просьб и поощрений она щедро выплескивала на меня все новые и новые подробности жизни Катэль. Но как ни интересно было выискивать в ее словесных излияниях крупицы информации и складывать из них историю Кэти, дальше отлеживаться и бездействовать я позволить себе не могла.
Кожей, каждым нервным окончанием чувствовала, что отпущенное на передышку время медленно, но неуклонно подходит к концу. Нарастающее тревожное ожидание, учащенный пульс, громкие удары сердца, отдающиеся в висках. Я знала, была уверена, что за мной вот‑вот придут. И собиралась к этому сроку если и не быть во всеоружии, то хотя бы выглядеть достойно.
– Мори, – перебила словоохотливую женщину, – мне нужно помыться и переодеться. Помоги подняться и проводи, пожалуйста. Хочу быть готовой…
– Да‑да, госпожа, конечно. Обопритесь на руку. Вот так. Теперь халат. Сейчас быстренько все сделаем.
Встать я могла и сама. Идти тоже. Но где находится дверь в ванную, да и существует ли такая комната вообще, по‑прежнему не знала. А так проблема решалась сама собой: чуть навалившись на любезно подставленное плечо, просто следовала, куда вели.
Неожиданные обязанности не помешали женщине продолжить между делом свои поучительно‑соболезнующие речи.
– А как погибли родители да старший рода вступил в права попечителя, так все в одночасье и переменилось. Наследство отошло ему как опекуну, в обеспечение, тут уж ничего поделать нельзя было – все по закону, но мог же он оставить вас в доме! Тогда сохранилась бы надежда в будущем на семейное счастье. Но саэр решил по‑иному, и отправились вы, бедняжечка моя, в эту треклятую обитель, – тут Мори испуганно примолкла, а потом торопливо добавила: – Ох, не слушайте вы дуру старую. Саэр Эктар неустанно заботится о своих домочадцах, ему виднее, как судьбу подопечной повернуть. Да и то. Многие семьи младших дочерей в обитель отсылают, и ничего.
Она печально вздохнула, молча опровергая этим свои последние слова.
Тем временем наш дуэт потихоньку выбрался из комнаты в гостиную, к счастью, сейчас совершенно пустую. Тут‑то и обнаружилась заветная дверца. Наряду с несколькими другими: одна вела, скорее всего, в спальню Альфиисы, а другая, та самая двустворчатая, памятная мне еще с прошедшей ночи, – в коридор.
В ванной Мори, осторожно опустив меня на стоявший у двери стул, стала хлопотливо перебирать какие‑то цветные флакончики, давая тем самым возможность оглядеться.
Собственно ванны здесь не было. Зато имелся небольшой бассейн, выложенный приятной глазу бело‑голубой плиткой. Он тут же с шумом стал наполняться прозрачной чистой водой, стоило служанке нажать на почти незаметную панель на стене, лишь чуть‑чуть отличающуюся цветом от тех, что рядом. Да, если бы я ночью и обнаружила вход в эту комнату, то как найти панель, совершенно точно не догадалась бы.
Внимательно наблюдая за действиями Мори, чтобы запомнить, что к чему, пыталась одновременно изучать обстановку и с заинтересованно‑покорным видом внимать женщине, которая и не думала затыкать свой словесный фонтан.
– А ведь я клялась матушке вашей, когда она оказала мне честь, выбрав в кормилицы своей новорожденной дочурке, что защитой буду, жизнь отдам, если понадобится.
Так, вон тот красный шарик – для подогрева воды. Больше одного не кидать. А этот фиолетовый флакончик с жасминовым запахом – ароматное масло для ванны. Нескольких капель достаточно.
– И как все обернулось? Сначала малышку отняли у меня да в обители заперли. В ноги саэру бросилась, еле уговорила в доме оставить, чтобы девочку свою дождаться. А вернулись‑то вы совсем чужой. Только сирру Альфиису и слушали, лишь ей одной доверяли, как околдовал вас кто.
Все те же мягко светящиеся стены. А приспособление, что слева в углу, очень уж унитаз напоминает. Как раз кстати. И панелька, теперь вижу, та, что немного повыше, тоже по цвету от прочих отличается. В общем, соображу. Полочки, еще полочки, со скляночками‑баночками и полотенцами. О! По другую сторону от бассейна – большое зеркало в полный рост. Наконец‑то мы с вами познакомимся, сирра Кателлина.
Поднялась, намереваясь обогнуть бассейн и добраться до вожделенного предмета, но по пути меня перехватили, сноровисто раздели и осторожно помогли опуститься в бассейн.
– Ничего не хочу сказать, сирра Альфииса во всех отношениях достойная старшая дочь рода. Но разве не по ее наущению вы решились на такой чудовищный поступок? После обители у вас одна дорога – в наиды, что верно, то верно. А сиятельному саэру в День выбора все рано придется назвать ту, что наметил он в пару своей сговоренной. Вот сирра Альфииса наверняка и уговорила вас все силы бросить на то, чтобы стать наидой ее будущего супруга. И ей удобно, и вам хорошо. Может, оно и хорошо, но не таким же способом! А если он не вас выберет сегодня, если другое имя произнесет, что тогда останется? Смерти недолго ждать придется, это точно. Да ведь намучаетесь перед смертью‑то.
Вода баюкала в своих мягких, теплых ладонях. Очищала тело, омывала душу. И я закрыла глаза, расслабляясь, отгораживаясь – от чужой комнаты, от говорливой, но мне, в сущности, посторонней женщины. Хоть несколько минут, да будут мои. А потом? А потом, как водится, на амбразуру.
Хорошего, к сожалению, много не бывает. Оно имеет мерзопакостную тенденцию стремительно заканчиваться. Вот только‑только ты, отрешившись от всего, пребывала в приятной неге, чувствуя, как ласковые руки тщательно оттирают грязь с тела, бережно перебирают, промывая, волосы, глядь, а тебя уже достают из воды и осторожно вытирают, закутав в большую, приятную на ощупь простыню.
Жаль, конечно, что купание так быстро завершилось. Но ощущение надвигающихся неприятностей никуда не делось – только усилилось. Так что в любом случае пора готовиться. И внешне, и, самое главное, внутренне.
– Мори, где одежда?
– Ждет в комнате, госпожа, – в голосе отчетливо слышалось удивление, – я все давно приготовила.
Как же тебя отослать отсюда, неотвязная моя?
– А расческа, – нетерпеливо огляделась, – куда ты ее положила?
– Но волосы должны немного просохнуть… – Удивление сменилось растерянностью. – Обычно вы сразу же уходите к себе и только там занимаетесь прической. Знаете ведь, это ванная сирры Альфиисы, а она всегда выражает недовольство, если задержаться здесь дольше необходимого.
Комментариев нет