– Нет.
Молча киваю, а кричать хочется. И ведь вчера, буквально вчера он другое сказал: «Киран, если ты чувствуешь ко мне только желание и ничего больше, я не буду тебя удерживать». А сейчас что получается? И не скрывая обиды, да и злости, я выпалила:
– Ты сказал, что не будешь меня удерживать!
Ответ… он прозвучал:
– Ты сказала, что испытываешь ко мне не только желание. И не солгала.
Удар на поражение!
Я встала и ушла. Вот просто ушла. Икас помчался за мной, две черные хейры, ожидавшие под дверью, отступили, а едва я начала подниматься по лестнице, последовали за нами. Воины у дверей старались на меня не смотреть, и только шерстюсик, забегая на пару ступенек вверх, встревоженно вглядывался в мое лицо, поскуливал, словно спрашивая, что случилось… А я обходила его и поднималась выше…
И других женщин здесь не имелось, только эти с темно‑синей кожей, которые занимались исключительно уборкой. У меня было ощущение загнанности в ловушку. И чувство, что меня обманули. Просто обманули.
Поднявшись наверх, я не пошла в спальню – свернула в одну из комнат, закрыла двери, прошла в угол и села на пол, между креслом и стеной. Какое‑то подсознательное желание спрятаться, затаиться, оглядеться…
И, устроившись так, чтобы вошедший в комнату меня не увидел, я вбила параметры связи с мамой. Она ответила сразу, и экран отразил мамочку, забравшуюся в кресло с ногами и обнимающую ладонями большую чашку с чаем. И мама ничего не спрашивала и даже не бросалась фразами типа: «Я права», просто улыбнулась и сказала:
– Чего ты ревешь, пантеренок?
Надо же, я и не заметила, что все лицо уже мокрое от слез.
Мама сделала глоток, улыбнулась и весело произнесла:
– Ну чего ты испугалась, Кирюсик? Это не Агарн, и нужна ты повелителю Аэ исключительно как любимая женщина.
– Я – наложница. – Судорожное рыдание с трудом удалось подавить.
– Ох, девочка моя, – мама отставила чашку, подалась чуть вперед, – разве с наложницами так ведут себя, Кира? Нет, пантеренок, ты для него единственная, и относятся к тебе как к единственной.
– Он… меня… запер! – Обида душила.
Вот действительно обида. Жгучая. За что со мной так?!
– И? – Мамуля выглядела на удивление счастливой.
– Тебе вообще все равно?! – выдохнула я.
– Напротив. – Мамочка сияла просто. – Но в отличие от тебя, осознавшей, что все не так радужно, как представлялось, я прекрасно знаю – повелителю Дард Аэ придется тебя отпустить. И он сделает это, не сегодня, так завтра. Потому что ему известно: один поцелуй – и у тебя начнется мутация, следовательно, к тебе Аэ не прикоснется. А ты его единственная, и даже нахождение с тобой в одном доме – уже испытание для тар‑эна. Правящие – они особая каста. Ты темперамент воинов видела? У правящих хуже, Кирюсь. Он сейчас чувствует твой запах, ловит отголоски твоих эмоций, отслеживает твои передвижения и медленно сходит с ума от желания. День, два, три максимум, и Дард Аэ сам привезет тебя ко мне и прикажет убрать подальше от Иристана. Потому как тени эйтн данную планету покинуть не могут. Тени воинов способны – эйтн нет.
И все это так спокойненько. Мама действительно вообще не переживала!
– Мам, – я села удобнее, – а если я упаду, ударюсь, шок, мало ли что, и начнется мутация?!
Моя родительница сложила руки на груди, скептически на меня посмотрела и с усмешкой спросила:
– Шок? У тебя? От боли??? Кирюш, я это от тебя слышу?
Недоуменно смотрю на маму. Мама устало покачала головой и объяснила:
– Твоя единственная опасность – Аэ. В остальном, пантеренок, ты настолько тренирована, что у мутации ни шанса.
И так все просто.
– Мам, то есть ты вообще не переживаешь?
– Вообще, Кирюсь, – спокойно ответила она. – От всех воинов и от себя самого тебя защитит повелитель. Любые другие травмы тебе не страшны. И даже если ты начала ощущать присутствие тени, это мелочи, я абсолютно уверена в Дард Аэ, чтобы не допустить мысль, что он сорвется и даст выход собственному желанию. Слишком любит тебя. Слишком бережет. Следовательно…
И она развела руками, мол, и так все ясно. Мне ясно не было, у меня имелись вопросы:
– А если Эран найдет способ остановить или обойти мутацию?
– Невозможно. – Спокойствие мамочки было непоколебимо.
– Уверена? – Мне лично вспомнилось выражение лица тар‑эна. – Мне кажется – найдет.
Улыбка у мамочки стала запредельная.
– Значит, ни шанса, – поняла я. – И что же делать мне?
Пожав плечами, мама предложила:
– Считай, что у тебя каникулы. Иристанские. Гуляй, вряд ли повелитель Аэ тебя отпустит одну, так что гуляй с ним, наслаждайся окрестностями – ИрАэ удивительно красивый город, прекраснейший на Иристане. Посмотри архитектуру, памятники культуры, наконец, вернись к тренировкам, явно же их забросила. И не грусти, все действительно потрясающе – ты устранила Агарна, и как изящно, Кира! Это просто невероятно, но ты разобралась с главной проблемой. А все остальное решаемо.
Как‑то не сильно я была в этом уверена, если откровенно. Впрочем, разберусь позже.
– Мам, я не совсем поняла с этим наследованием мутаций и тому подобным, – честно призналась родительнице. – И если ты тоже из Аэрд, как получилось, что после родов… ну, ты ведь поняла?
Она кивнула, потом задумалась и начала объяснять:
– Тени эйтн – они захватчики, Кира. Они владеют телом эйтны, а вот у воинов иначе – воины владеют своими тенями.
Я конкретно знала одного воина, которым тень вполне себе даже владела, но говорить об этом не стала, ожидая продолжения от мамы.
– Так вот, тени эйтн и тени воинов в одном теле существовать не могут. Никак. Именно поэтому мама еще до моего рождения взяла с отца слово, что тот сделает все, чтобы я прошла посвящение в Каарде и стала воином.
Покивав, я уточнила:
– Но ты ведь не прошла?
– Нет, пантеренок, – мама несколько замялась, – но когда я помогала Кирану стать воином, что‑то случилось, и частично я тоже стала воином. Именно потому, став женщиной и матерью, я не мутировала в эйтну.
Внимательно смотрю на маму. То есть выход есть. И мама об этом знает, и бабушка тоже. Один Эран не в курсе, но после всего услышанного лично я его просвещать не собираюсь. С другой стороны, он и сам не дурак – рано или поздно догадается.
– Мам, вот вопрос: Эран твоей историей не заинтересуется?
Едва заметная улыбка и чуть слышное:
– Ты забываешь о моем брате, Кирюсик, официально гены рода Аэрд перешли к нему, а мужчины эйтнами не становятся.
Ловко. Правду знают лишь двое, мама и бабушка, для остальных легенда. Впрочем, вспоминая отца и его планы на то, что я, став эйтной‑хассаш, буду поддерживать его клан во всем, я понимала – у мамы есть причины сохранять тайну. Потому что тар‑эны Иристана и впрямь умнее некуда, так что с ними иначе и не стоит, наверное.
Комментариев нет