– Сын не пытался решение отца оспорить?
– А как оспоришь? По бумагам он ей все продал. Продал, а денежки где? Нет денежек. По‑умному все провернула, комар носа не подточит.
– Странно все‑таки, что он сыну ничего не оставил. Или они не ладили?
– Да вроде ладили. Хотя, если честно, с женой Григорьевич давно развелся. Она в городе с сыном жила, он здесь. Парнишка летом, бывало, приезжал, отцу помогал. Отец‑то строго с ним. Может, оттого и ездить стал редко. А может, дела какие. Вырос парнишка‑то, взрослая жизнь пошла.
– Гостиницу он уже после развода купил?
– Видно, так. Иначе сыну чего‑нибудь да перепало бы. А так вышло, что кукиш с маслом. Он на похоронах на Соньку даже не смотрел, небось рассчитывал ее с вещами в тот же день отправить. А оказалось – его уже на кривой кобыле объехали. Есть такие бабы… Соньке этого мало, она опять мужичка подходящего нашла, разведен и тоже намного старше. Небось думает, долго не проживет, – хихикнула Клавдия. – Да, боюсь, здесь‑то она просчитается. Он мужик крепкий.
– Это кто же такой?
– Ивлев Геннадий Алексеевич. Живет неподалеку от нее. Видный мужчина. Раньше пожарной частью командовал. Здесь у него дача. Была. А как на пенсию вышел, сюда окончательно перебрался. Вот Софья его и присмотрела. Правда, пока таятся, но людей не проведешь. Да и с постояльцами она, похоже, не прочь дружбу водить. Хотя это, может, раньше было. Ивлев вряд ли такое потерпит, не тот мужик.
Клавдия начала подниматься с намерением покинуть дом, и я быстро спросила:
– А как у вас вообще… тихо?
– А кому шуметь‑то? Одни пенсионеры. Летом дачники понаедут, но они все возле озера, а мы туда, считай, и не ходим.
– В дома не вламываются, на машинах гонки не устраивают?
– Бог миловал. За домами соседи приглядывают, у нас так заведено, а по нашим дорогам сильно не разгонишься.
– А вроде бы несколько лет назад молодую женщину сбили. Возле болота, по дороге к маяку.
– Это когда ж такое было? Не помню.
– Я вроде бы в новостях слышала.
– Нет. Вы чего‑то путаете. За все время – одна беда: дочка хозяина пропала. Полиция тогда приехала, по домам ходили, людей опрашивали, а больше ничего такого не припомню. Участковый и тот редко заглядывает, он в соседнем селе живет, там большой поселок, начальство городское, ну он, само собой, поближе к начальству. А у нас тишина. Что ж, если все посмотрели, так, пожалуй, мне пора. В деревне дел всегда хватает.
Мы вместе покинули дом, Клавдия опустила металлические жалюзи на окнах и тщательно проверила замки.
Возле ее дома мы простились и не спеша направились в сторону гостиницы.
– Что скажешь? – спросил Вадим. – Похоже, тебе удалось разговорить тетку.
– Да, поболтать она не прочь, но особой пользы я от нашей беседы не вижу. То, что у старика были непростые отношения с родней, мы и раньше знали.
– Он винил себя в гибели дочери.
– Ага. Но у меня фантазии не хватает вообразить, какое это имеет отношение к смерти старика.
– Может, он скончался от мук совести? – усмехнулся Вадим.
– Тебя не насторожили слова Клавдии о том, что в доме ей не по себе?
– Кто‑то за ней вроде бы подглядывает?
– А если правда?
– Естественная причина смерти ни у кого сомнений не вызывала, – пожал плечами Воин. – Вряд ли удосужились проверить дом.
– Ты думаешь, там могут быть установлены видеокамеры?
– Сомневаюсь, если честно. Ничего похожего я не заметил, но если старик чего‑то опасался… Тетка на истеричную девицу явно не тянет. И если чувствует беспокойство, значит, тому есть причина.
– Например, суеверия. Душа умершего до сорока дней находится здесь, то есть, вполне вероятно, что и в доме.
– Я правильно понял – проверять дом мы не будем?
– Почему? Давай проверим, – тут я притормозила и с подозрением посмотрела на Вадима. – С какой стати ты ведешь себя так, точно мое слово решающее?
– А разве нет? – удивился он.
– Да с какой стати?
– Ну… я, конечно, за демократию, но без командира боевая дружина превращается в ватагу, где царят разброд и шатание. Не к такому плачевному результату мы стремимся.
– Допустим, но почему я?
– Потому что так решил Джокер.
– Ничего подобного! В его бумагах об этом ни слова.
– Правильно. Зачем писать об очевидном? Он сделал тебя своей наследницей. И этим все сказано.
Я вздохнула и пошла дальше.
– Тебя это обидело? – решилась спросить я через некоторое время.
– Нет, – хохотнул Вадим. – Абсолютно правильный выбор, как и все, что делал Джокер. Димка на роль командира не годится. Я тем более.
– Почему?
– Потому что по мне психушка плачет, и ты это знаешь.
– Глупости.
– Вовсе нет. Мне не хватает сдержанности и рассудительности. Ты из нас троих наиболее подходящий кандидат. К тому же Димка в тебя влюблен. Я тоже в тебя влюблен. Выбор Джокера ни у него, ни у меня неприятия не вызывает.
– Жаль, никто не спросил – а мне это надо?
– Джокер не из тех, кого заботит чужое мнение, – засмеялся Волошин. – У него на все было свое.
– Вадим, я не хочу занимать место Бергмана. Мне это просто не под силу.
– Ты справишься, не сомневайся. Он ведь не сомневался в тебе. К тому же у тебя есть я. И Димка. Так что, дом будем обыскивать?
– Конечно. Надо договориться с Викторией. Пусть приедет под видом встречи с потенциальными покупателями. Я бы еще поговорила с приятельницами Зиновьева. Если они часто навещали старика, могут знать что‑то интересное.
– Ну‑ну, – закивал Вадим и усмехнулся.
– Что? – нахмурилась я. – По‑твоему, в этой смерти нет ничего необычного и мы напрасно тратим деньги клиента?
– Мы остро нуждаемся в работе, чтобы не съехать с катушек. Это факт, – пожал плечами Вадим. – А все остальное…
– Если честно, я тоже так думала.
– А теперь не думаешь? – нахмурился Вадим.
– Он нервничал в последние дни. Что‑то его беспокоило. Это чувствуется даже сейчас, атмосфера в доме… Глупость говорю?
– Только не для меня. Я в твое чутье верю свято.
– Спасибо. А я в сомнениях пребываю. И еще… Женщина, то есть не совсем женщина…
– Призрак, которого ты видела по дороге от маяка?
– Да. Клавдия ни о каком несчастном случае не помнит. Значит…
– Значит, это не несчастный случай?
– Надо дать задание Димке, вдруг да и найдет что‑нибудь, связанное с этим местом. Кстати, ты заметил, в доме Зиновьева нет ни одной фотографии – ни жены, ни дочери, ни внучки?
– Ни его самого. Далеко не все любят окружать себя родными лицами.
– Пожилые люди обычно сентиментальны.
– Явно не его случай.
Комментариев нет