Этот вопрос, само собой, остался без ответа, и Дон Кихот продолжил:
– Не припомню у нас ни одной аварии. Дороги такие, что особо не разгонишься. Туристы все больше пешком. Да и вся жизнь сконцентрирована в основном возле озера.
– Спасибо вам за ваш рассказ, – сказала я, поднимаясь, к большому облегчению Вадима, который тут же вскочил.
Петр Евгеньевич проводил нас до калитки и еще некоторое время глядел вслед, пока мы не скрылись за поворотом.
– Старикан нас заподозрил, – усмехнулся Вадим.
– Похоже, да. Только вот в чем?
– Ладно, разговоры все равно пойдут. Знаю я эти деревушки. Хлебом не корми, дай языком почесать.
Я шла молча, и Вадим через некоторое время спросил:
– О чем задумалась?
– Аварии не было.
– Тебе лучше знать, – пожал плечами он.
Я остановилась и, повернувшись к нему, неуверенно сказала:
– Пожалуй, попробую еще раз.
– Что попробуешь? – не понял он.
– Вернусь к тому месту – вдруг она опять покажется?
– А‑а‑а, – протянул он. – Хочешь задать ей пару вопросов? Что ж, пошли.
– Лучше без тебя.
– В смысле, без свидетелей они разговорчивее?
– Отвали, – ласково попросила я.
– Хорошо, иди. А я продолжу обольщать хозяйку. Толку от этого ноль, но все лучше, чем болтать с привидением.
Однако он все‑таки решил меня проводить. Мы направились в сторону маяка, вскоре улица закончилась, здесь мы и расстались.
– Что‑то у меня на душе неспокойно, – вдруг сказал Вадим. – Не хочу, чтобы ты одна здесь болталась. – Он некоторое время смотрел на маяк и добавил: – Такое впечатление, что оттуда кто‑то наблюдает.
– За меня не беспокойся, – успокоила его я. – Врага учую за версту. Встретимся в гостинице.
Я быстро зашагала к кустам, пока Вадим не передумал и не отправился за мной. Через сотню метров оглянулась – он все еще стоял, хмуро глядя мне вслед.
В нужном месте я оказалась минут через десять. Закрыла глаза, стараясь освободиться от мыслей. Стояла не шевелясь и почти сразу почувствовала присутствие человека. Вполне себе живого, а вовсе не привидения.
Открыв глаза, я не спеша осмотрелась. Ни живых, ни мертвых не видно.
– Давай, покажись мне, – пробормотала я.
И тут же почувствовала привычный холодок вдоль спины. Она была совсем рядом, я замерла, пытаясь справиться с волнением, и спросила едва слышно:
– Чего ты хочешь?
И почти сразу услышала шорох в кустах. Посмотрела в том направлении, а когда вновь повернула голову, женщины рядом не оказалось.
– Черт! – в досаде пробормотала я и направилась к кустам. Раздвинула ветки и увидела Вениамина, который явно собирался сбежать. – Эй, – позвала я, готовясь помчаться за ним, хоть и терялась в догадках, зачем мне это. – Ты чего здесь делаешь?
– А вы? – с вызовом поинтересовался он и вместо того чтобы бежать, вновь опустился на землю.
Через плечо у него висела холщовая сумка, куда в тот момент он убирал альбом.
– Между прочим, – продолжил он, – вы выглядели по‑дурацки.
– Это еще почему? – подходя к нему и устраиваясь рядом, спросила я.
– Вы бы себя со стороны видели, тогда бы не спрашивали.
– Увидеть себя со стороны без зеркала затруднительно. Но ты, наверное, прав. Выглядела я, должно быть, и вправду по‑дурацки. Меня оправдывает то, что я столкнулась с привидением.
– Это у вас юмор такой?
– Нет, – покачала головой я. – Иногда я их вижу. Когда они хотят.
– И что за привидение? – недоверчиво осведомился он.
– Женщина, довольно молодая. Высокая, длинные волосы…
– Привидений не бывает.
– Откуда такая уверенность?
– Это всем известно. Если вы их видите, значит, вам место в психушке.
– Может, ты и прав, – кивнула я.
– И что? Вы с ними разговариваете?
– Не совсем. Точнее будет сказать – я их чувствую. С женщиной, которую я сейчас видела, случилось что‑то скверное.
– Ее убили?
– Боюсь, да.
Он смотрел на меня и улыбался, однако довольно скоро улыбка сползла с его лица.
– Вы это серьезно? – хмыкнул он.
– Абсолютно.
– Убили? Вот здесь? Почему тогда об этом никто не знает?
– Наверное, потому что произошло это все же в другом месте.
– Не очень понятно.
– Мне пока тоже.
– Вы экстрасенс? Которых по телику показывают?
– Меня не показывают. Я знаю, ты в Мальцеве живешь не так давно, но, может, слышал что‑то от местных?
– Насчет этой вашей тетки? Ничего, – покачал он головой со всей серьезностью. – А знаете, мне здесь часто не по себе бывает. Точно из‑за плеча кто‑то подглядывает.
– А что ты вообще здесь делаешь?
Он кивком указал вверх, я проследила его взгляд и увидела на ближайшем дереве сколоченную из досок домушку.
– Твоя работа?
– Нет. Кто‑то из дачников. В прошлом году сколотили. Кроме меня, сюда никто не ходит. А мне здесь нравится, никто не мешает.
– Любишь одиночество?
– Не люблю, когда достают, – уточнил он.
– Рисуешь? – кивнула я на сумку. – Посмотреть можно?
– Пожалуйста, – пожал плечами он, достал альбом и протянул мне.
Я открыла альбом и начала листать. У парня явно был талант, я покосилась на него и спросила:
– Учился?
– Нет. Немного покопался в Интернете, почитал о перспективе и прочем…
– По‑моему, здорово.
– Ерунда, – нахмурился он.
Я перевернула страницу и невольно нахмурилась. Маяк.
– Это ты сегодня рисовал? Выглядит довольно зловеще. Тебе не кажется?
– Я рисую то, что вижу, – сказал он.
– Значит, ты видишь его таким? Мрачным, угрожающим? Он у тебя словно живое существо.
– Может, у маяков есть душа? – усмехнулся он.
– Может. А у этого точно есть тайны.
– Вы просто так говорите? Или что‑то чувствуете? – насторожился он.
– Скажем так: он меня беспокоит.
– Там кто‑то бывает, – вдруг сказал Вениамин.
– На маяке? Он же заколочен.
– Ага, – кивнул он.
– Что «ага»? Туда можно попасть?
– Не знаю. Но там кто‑то есть.
– С чего ты взял?
– Видел свет. Мелькнет и исчезнет. Как будто кто‑то с фонариком по лестнице поднимается.
– Дверь и окна заколочены, – напомнила я, чтобы он не слишком увлекался.
– Ну да, только между досок свет все равно пробивается, и в темноте его видно. Слабое мерцание. Весной свет внизу подолгу горел. По часу, даже больше. На самый верх он не поднимается, где‑то на середине пути прячется.
– Кто прячется?
– Тот, кто бывает на маяке. Хотя, может, он там постоянно.
– Если ты о привидениях, то им свет не нужен.
– Вам лучше знать, я привидений не видел, а вот свет – много раз. Сейчас он редко появляется, хотя, может, и нет. Просто летом свет не нужен, и так светло по лестнице подниматься, даже если окна заколочены.
Комментариев нет