Девица была хороша – молодая, с большой высокой грудью и белозубой улыбкой. Она призывно ерзала задом на его коленях, завлекающе прижималась. Аид раздумывал, сожалея, что выжег хмель. Впрочем, можно попросить у трактирщика еще выпивки.
– Так господин желает? – жарко задышала ему на ухо девица.
Больше всего аид желал спихнуть ее со своих колен, вернуться в гостиный дом, где они остановились, ногой открыть дверь в комнату раяны. А потом прижаться к ее губам поцелуем, вжать в кровать столь желанное тело и просто до утра вколачивать его в соломенный тюфяк. Перед глазами понеслись картины того, что именно он хотел бы с ней сделать.
Девица ахнула.
– О‑о‑о, – горячо задышала она, – господин так сильно хочет…
Аид отпихнул от себя ее губы, которые принялись изучать мочку его уха. Кивнул трактирщику, чтобы принес еще выпивки.
– У тебя подружка есть? – мрачно спросил он девицу. Та торопливо кивнула. Мужчина с зелеными глазами действовал на нее странно. Поначалу она просто решила заработать, заприметив одинокого путника, а заодно развлечься, но теперь… Она нетерпеливо облизнула губы. Теперь она хотела его. Хотела так сильно, что ерзала на его коленях не специально, а от того, что он будил в ней. От желания почувствовать его внутри себя.
– Господин хочет двоих? – неуверенно спросила она.
Он кивнул, в зеленых глазах возникло что‑то опасное и тягучее, что совсем свело девицу с ума.
– Меня зовут Жаннетт, – шепнула девушка, прижимаясь к сильной груди.
– Да мне плевать, – отозвался мужчина и залпом осушил кружку. – Зови свою подругу и пошли наверх. И закрой рот. Я предпочитаю, когда рот девушки занят другим делом.
Он поднялся, небрежно оттолкнув ее от себя, и пошел к лестнице, ведущей в гостевые комнаты, на ходу кинув трактирщику крупную монету. Но Жаннетт торопливо побежала следом, больше всего переживая, что этот мужчина передумает и откажется. И делая знаки высокой темноволосой Лее, своей подруге.
* * *
Когда дверь за аидом закрылась, Оникс схватила свою одежду и застонала – та была безнадежно испорчена. Разрезана на куски бесполезной ткани. Разозлившись, она пнула ножку кровати и взвыла – уже от боли. Что делать дальше, Оникс не знала. Она осторожно подергала ручку двери. Заперто. Постояла около окна, забранного решеткой. Сбежать из этой комнаты не представлялось возможным. Оникс посидела на краешке кровати, раздумывая, как ей поступить. Но, так ничего и не придумав, просто легла, закуталась в одеяло и закрыла глаза, стараясь не плакать. Сейчас вся ее бравада улетучилась, испарилась, и Оникс просто чувствовала себя испуганной девчонкой, не понимающей, чем она так прогневала Небесных Заступников, что они послали ей столь неприглядную судьбу.
Оникс не заметила, как уснула, провалилась в тяжелый сон. И не видела, как под утро вернулся ее мучитель и застыл возле кровати, рассматривая ее мокрые от слез ресницы и почти не дыша.
* * *
Пробуждение было тяжелым. Во сне Оникс снилась обитель, и там почему‑то была зима. Как ни странно, девушка любила зиму, любила, когда землю укрывает белое покрывало снега, а черные стены обители скорби уже не выглядят столь мрачно. Любила бродить по зимнему лесу, рассматривать ветки деревьев, которые казались засахаренными и блестели на солнце. Любила смешных птиц с красной грудкой, которые нахохлившись сидели на ветках.
Сон был хороший, радостный, и Оникс проснулась с улыбкой. И сразу встретила взгляд зеленых глаз. Мгновение она смотрела на него непонимающе, а потом испуганно отпрянула, прижимая к груди одеяло.
Лавьер сидел в кресле возле кровати. Сидел, вытянув ноги и не спуская с девушки тяжелого взгляда.
– Вставай и одевайся, – приказал он и кивнул на одежду, лежащую на лавке. Оникс медленно села, все так же судорожно сжимая у горла одеяло. Аид поднял бровь. – Ты не поняла моего приказа?
– Ты… собираешься смотреть, как я одеваюсь? – выдохнула она.
– Да.
Оникс снова закусила губу.
– Зачем ты издеваешься надо мной? – тихо спросила она. – Зачем? Что я тебе сделала? Если я должна умереть, просто убей меня… и все.
Аид не отвечал. Зачем? Разве мог он ей объяснить? Просто убить ее… Наверное, это выход. Просто убить, выполнить то, что велит закон. Не будет раяны, не будет этой болезненной необходимости видеть ее, чувствовать, вдыхать ее запах. Не будет этого желания, сводящего с ума, от которого не спасала даже дикая вакханалия, которую он устроил с двумя горячими девицами. Что он только с ними не вытворял! Всю ночь, не останавливаясь, снова и снова, и не мог получить желанного облегчения.
Он хотел эту синеглазую монахиню. Все, точка. И никакая замена, даже двойная, да хоть десятерная, его не удовлетворяла.
– Одевайся, – резко сказал он.
Она блеснула синими глазами, словно молниями выстрелила. И со злостью откинула одеяло, встала, расправила плечи. Шагнула к одежде, что лежала на лавке. Аид принес ей темные штаны, более узкие, чем те, что были у нее раньше, бархатные на ощупь, такие носили богатые юноши. К штанам прилагались белая рубаха и жилет. Даже сапоги ей принесли другие, из мягкой оленьей кожи.
Оникс повела плечом, откидывая волосы за спину.
– Повернись ко мне лицом, – снова приказ.
Она помедлила, не желая слушаться и подчиняться.
– Раяна, если ты не будешь делать, что я говорю, я стану наказывать тебя каждый день. По‑разному. Поверь, у меня богатая фантазия. Хочешь, начну прямо сейчас?
Оникс медленно повернулась. В утреннем свете, льющемся из окна, ее кожа словно светилась, тяжелая волна волос укрывала девушку подобно белому плащу. Не глядя на мужчину, она потянулась к рубахе.
– Нет, – чуть хрипло сказал он. – Сначала убери волосы. Собери их… наверху.
Оникс раздраженно повела плечом. А впрочем, какая разница? Пусть смотрит, ей уже наплевать. Она подняла руки, перебирая белые пряди, собирая их в тугой пучок на голове. Руки дрожали, и пряди выскальзывали, ей никак не удавалось с ними справиться.
– Смотри на меня, – снова приказал он.
Оникс подняла на него взгляд. Замерла, словно захваченная в плен его голодными глазами. Он так смотрел на нее… Мужчина сидел в кресле, расслаблено, спокойно, но его глаза… В них бесилось пламя и плясало дикий танец неистовство.
– Теперь одевайся.
– Ты просто сумасшедший! – не выдержала девушка и, торопливо схватив штаны, почти запрыгнула в них.
Странно, но аид ей ничего не ответил, так и молчал, пока она натягивала штаны, путаясь, завязывала тесемки на рубахе и обувалась. А потом, когда она оделась, и вовсе просто поднялся и вышел за дверь.
Оникс немножко подумала, а потом пошла следом.
Комментариев нет