– То есть вы с каждой обнаженной женщиной ведете себя подобным образом?! – возмутилась я.
– Нет, – уже целующий живот Стужев, не сдержавшись, хохотнул и добавил: – Только с теми, на ком женат. Они… вкуснее.
И он спустился ниже!
– Саша! – воскликнула вконец смущенная я.
– Размножаться, размножаться и еще раз размножаться, как завещал великий дяденька Ленин, – выдал мне слоган Стужев, приступая к этим, которые «Чем выше любовь, тем ниже поцелуи».
– Ты был знаком с Лениным? – нервно спросила я, пытаясь отвлечь его от… от этого.
– Маргош, – приподняв голову, на меня укоризненно взглянули сияющие от смеха глаза сексуально озабоченной няшки. – Я все‑таки не настолько древний, и вообще не отвлекайся.
И вернулся к начатому.
– А у меня есть шанс отвлечься? – простонала я.
– Ты еще в состоянии разговаривать? – возмутились внизу и тут же заверили: – Счас исправим.
* * *
Одиннадцать часов дня. Столовая Стужева на первом этаже. Я сижу в очередной майке, но на сей раз просторной и с рукавами до локтя, Саша напротив тоже в майке и в шортах. Мои ладони обнимают чашку, в его руках бутерброд с колбасой, внушительный такой, и чашка с чаем… От стола до кухни курсирует Иван‑скелет, Генри и привидение матерятся наверху, убирая погром, который мы учинили, опьянев не столько от шампанского, сколько от счастья… Но это все где‑то там, а здесь я смотрю в серо‑синие глаза, улыбаюсь и не могу остановиться… Потому что он тоже сморит на меня, тоже улыбается и прекращать это дело не хочется совсем.
– Хозяин, – раздался осторожный голос Ивана, – восьмая минута пошла…
– В смысле? – не понял Стужев, все равно продолжая на меня смотреть.
– Да вы так уже восемь минут сидите и не завтракаете, – пробурчал скелет.
– Вот и не мешай! – рыкнул на него Саша, а мне… мне улыбнулся.
А потом подмигнул и облизнул нижнюю губу. Мгновенно покрасневшая я резко опустила глаза и вообще чуть не расплескала уже подостывший кофе.
– Да ладно, я же ни на что не намекаю. – А судя по голосу, точно намекал.
Искоса глянула на мужа.
– Ну если только чуть‑чуть, – протянул коварный Стужев.
Молча, но выразительно приподняла бровь.
– Совсем немного, – уже начиная искушать, прошептал он.
Зазвонил телефон. В следующее мгновение Прив подплыл к Саше с трубкой, и тот хмуро произнес:
– Спасибо.
– Не за что, – с намеком ответило привидение.
– За уборку, – приказал Стужев.
– Тиран, – обиделся призрак и улетел.
Стужев же ответил на вызов и снова взглянул на меня, чтобы уже ни на что другое не смотреть. А в трубке послышался чей‑то торопливый голос, срывающиеся злые слова, которым Князь внимал, иронично выгнув бровь, а потом лениво протянул:
– Где находились? Мастер, мы… мм, увлеклись. Знаю, что меня на связи не было двое суток, но в договоре есть поправка на семейные обстоятельства. Да, мое отсутствие было связано с семейными обстоятельствами. – Мне весело подмигнули. – Где Ильева? Понимаете, у нее тоже, как это ни странно, семейные обстоятельства. Не постельные, а семейные, Мастер, следите за выражениями. В мой адрес? Нет, я о Рите. – И вдруг зло и резко: – Я предупредил! – Но дальше снова в лениво‑издевательском тоне: – Именно так. Что у вас произошло? Нападение темных?! – Широкая улыбка мне, но тон оставался вполне суровым: – Игнат Вяземский оказался темным? Вы шутите?! Быть не может, Георгий Денисович, вы же сами его проверяли, вы не могли так облажаться. Могли? – И с издевкой: – Невероятно. Полагаете, что нападения на группу были спровоцированы темными? Любопытная теория. Нет, у меня другой нет, так что можете смело придерживаться вашей. Закрыт переход, правда? Думаете темные?! И это темные?! Нет, не думал. Сбор сегодня? Хорошо, мы будем. Да, Ритуся со мной и приедет тоже со мной. Мастер, советую сопоставить услышанное ранее «по семейным обстоятельствам» и сказанное сейчас «со мной», а после задуматься о целесообразности каких‑либо инсинуаций по околопостельной теме. Именно так. Ваши возмущения можете оставить при себе, мне ни они, ни ваше мнение неинтересны. Всего доброго.
Он нажал на кнопку отбоя и бросил телефон на стол.
– Рассказывай, – потребовала я.
Стужев пристально посмотрел на меня, и на его губах начала расплываться ехидно‑коварная улыбочка.
– Что? – не выдержала я.
– А что, Маргош, клептомания заразна? – в свою очередь поинтересовался он.
Чувствую, как начинаю медленно краснеть.
– Обчистить хранилище, – укоризненно‑издевательски продолжал муж. – Да, тебя в моей семье определенно примут за свою. Хотя нет – в нашем генетическом наследии умение играть на нервах отсутствует.
– Ой не скажи, – не менее ехидно вставила я.
Стужев медленно протянул руку, взял один шарик сухого завтрака «Несквик», который Генри для меня купил, и молча запустил в меня. Описав дугу, шоколадный шарик попал в декольте и там и застрял.
– Это что такое было, няшка женатая?
– Это, анимешка замужняя, моя реакция на черезмерное ехидство, – победно усмехаясь, заявил Князь.
Молча протянула руку, взяла всю пачку.
– Не смей, – предостерег супруг.
Запускаю ладонь в упаковку.
– Рита, накажу, – попытался предотвратить неизбежное Стужев.
Набираю горсть шариков…
– Хорошо, понял! – явно позерствуя, вскинул руки типа «фашист сдался без боя». – Готов искупить вину и съесть шарик.
– Какой? – не поняла я.
– Который во‑о‑он там застрял.
Разжав ладонь, ссыпала все шарики в тарелку, потом демонстративно вытащила попавший в цель и съела. Сама. Врагам на зло.
– Жадина, – обиделся муж.
– Ты знал, на ком женишься, – парировала я.
– На клептоманке со стажем, – хохотнул Стужев. – Да, Маргош, два сапога пара – это про нас.
Подавила улыбку. Засекший это Князь тяжело вздохнул и на выдохе протянул:
– Правда, тебя еще воспитывать и воспитывать…
Молча показала ему язык.
– Это намек? – оживился супруг.
У меня от постоянных улыбок уже скулы болят, но удержаться же невозможно.
– Ладно, – я отхлебнула остывший кофе, – чего там няшки с Георгием Денисовичем, нас искали?
– Нет. – Стужев начал демонстративно и очень откровенно пялиться на мою грудь. – Они решили, что нас схватили темные, так что даже поисков не начинали.
– То есть нас попросту бросили бы? – возмутилась я.
– Нет, – переводя взгляд с левой груди на правую, ответил Князь, – просто не стали бы искать.
– Эй, это уже наглость! – возмутилась я.
– Да нет, простой расчет – какой им смысл искать нас, если доступа на территории темных нет. Нас попросту списали со счетов.
И взгляд снова с одной на вторую!
– Я не про команду, я про тебя! – возмущенно прошипела.
Стужев поднял на меня потемневший взгляд и выдал:
– А? Ты про мое поведение?
– Да!
– Ну прости, Ритусь, это уже все мое, так что хочу – смотрю, хочу – трогаю, хочу…
Комментариев нет