Страж

С того времени я не видел Гертруду, хотя пытался отыскать её, но каждый раз мы оказывались в разных странах, занятые собственными делами. И вот теперь встретились.

Она обернулась и с подозрением поинтересовалась:

— Чему ты улыбаешься?

— Рад тебя видеть.

Она фыркнула, но комментировать это не стала. Сказала лишь:

— Поначалу я тебя даже не узнала. Раньше ты бороду не носил. Похож на пса. Смешного. И лохматого.

Я машинально потрогал недельную «щетину». Росла она совершенно бесконтрольно, да ещё отчего-то разных цветов. От светло-песочного до тёмно-русого, цвета моих волос. Действительно, словно пятнистая дворняга.

— Вернусь в Вион, побреюсь.

— Не надо. Мне нравится. Ты забавный.

Я озадаченно промолчал.

— Признала только по кольцу. Польщена, что ты всё ещё его носишь.

Кольцо сделала мне она. Я носил его на безымянном пальце левой руки — три плоских полоски из белого, красного и жёлтого золота, завитые несложной спиралью. На каждой полоске выбиты руны крапивы, руты и толокнянки. Ведьма говорила, что когда-нибудь это кольцо спасёт мне жизнь. Я и верил и не верил. Вот уже второй год оно у меня на пальце, но пока ещё ни разу не помогло. Впрочем, и не помешало тоже.

— Мне нравится.

Она резко остановилась, потянулась к кинжалу, но я поспешно сказал:

— Не тронь его. Это мой.

Пугало появилось из-за мшистых камней, подозрительно посмотрело на Геру и уже не спускало с неё глаз.

— А где Проповедник? — Она тоже наблюдала за одушевлённым, и её глаза нехорошо щурились.

Было видно, что сдерживает Геру от действий только моя просьба.

— Решил меня не сопровождать.

— Как всегда струсил. Ты хотя бы знаешь, что это такое?

— Он одушевлённый. И хватит о нём.

Гертруда сокрушённо вздохнула:

— Иногда я поражаюсь твоему безрассудству, Синеглазый. Ну, смотри. Как знаешь. Но я бы не очень-то доверяла этому.

— У нас с ним негласное соглашение.

— Любишь ты окружать себя странными душами, — сказала она, видя, как Пугало присоединилось к нам. — Кстати говоря, что ты здесь делаешь? Ведь не за убавляющими же плоть ты пошёл в одиночку?

Я пересказал ей случившиеся события, и рассказ длился как раз до той поры, пока мы не оказались на дороге. Её лошадь, каурая красавица, стояла не привязанная совсем недалеко от кладбища.

— Меня ждут дела в столице, но твоя история заинтересовала, Людвиг. Если позволишь, я остановлюсь на ночь в Вионе. Хочу сама посмотреть, что к чему.

— Святые угодники! — подскочил Проповедник, когда я вошёл в комнату. — Во что ты, чёрт тебя побери, ввязался?! Иисусе Христе! А она тут откуда?!

— Привет, Проповедник, — сказала Гера, равнодушно скользнув по нему глазами. — Всё ещё торчишь здесь, вместо того чтобы вкушать благодать в раю?

— Не тебе говорить со мной о рае, ведьма! — возмутился тот.

— Между прочим, официально зарегистрированная ведьма. — Она села на стул, сняла перчатки, бросила их на стол. — Грамота с печатью Псов Господних прилагается.

Проповедник терпеть её не может. Гертруда уроженка карманного герцогства Барбург, где взгляды на колдовство куда более терпимые, чем в других странах. Проповедник родом из Лезерберга, самого консервативного княжества в этом регионе. Он не может понять, почему Церковь не оттащила колдунью на костёр, а стражи приняли её к себе.

По мне, так всё просто. Двоюродный дядя Геры — кардинал Барбуга. У Церкви, вопреки мнению обывателей, свой взгляд на людей, владеющих запретными чарами. Если такие люди признают власть папы, распятие, причастие и Святую Троицу, то есть шанс, что их существование одобрят. Хотя бы потому, что ведьмы на службе у Церкви гораздо лучше знают собственную магию, а значит, могут помочь справиться с теми, кто несёт в мир зло и анархию. Разумеется, инквизиция накладывает на лояльных тёмных некоторые ограничения и обеты, да и следит за их поступками с большой тщательностью, во всяком случае, первое время.

Именно по этой причине её взяли к нам. Гера обладает не только даром, но и магией, которая недоступна никому из нас.

— Хватит стенать, Проповедник, — сказал я, доставая бутылку вина.

Пугало село во главе стола и начало точить серп. Хотя, по мне, это являлось бесполезным занятием. Им и так уже можно было бриться.

— Касательно твоего рассказа, на мой взгляд, так нет ничего загадочного. — Гера ловко швырнула свой берет на мою кровать. — Во всяком случае, в поведении крыс и пляске мёртвых.

— С интересом выслушаю.

Проповедник хмыкнул с явным пренебрежением, но на него никто не обратил внимания.

— Крыс принято считать слугами тьмы. Многие называют их тотемными зверьми мелких бесов.

— Ну, с учётом того, что они разносят чуму и губят зерно, в этом нет ничего удивительного.

— Обычное заблуждение, Людвиг, — сказала Гертруда. — Крысы пользуются бедствиями, но тьму, настоящую тьму, не переносят. Поэтому стараются держаться от неё как можно дальше.

— Считаешь, что в Вионе тьма?

— Или скоро будет. Нечто готовится, я это чувствую, но что именно — сказать тебе не могу. Послезавтра я буду в столице и сразу же пойду к Псам, сообщу им, что дело серьёзное.

— Думаю, им уже доложили, — резонно заметил я. — Ты всё ещё оказываешь услуги клирикам?

— А разве у приличной колдуньи есть другой выбор? — усмехнулась она. — Скрываться от инквизиторов весь остаток жизни не по мне. Что касается пляски смерти, то ты ошибаешься — с кладбища их подняли.

— Но никакого ритуала там не проводили! Я уверен!

— Верно. На погосте никто ничего не делал. Смею предположить, что колдун не хотел, чтобы его волшебство обнаружили так быстро. К тому же всегда есть шанс, что делом займётся кто-нибудь не слишком опытный в делах тёмной магии, даже если это люди инквизиции. Уже бывали случаи, когда то или иное явление списывали на стихийное проявление дьявольских козней. Но поверь мне, Синеглазый, это дело рук колдуна. Или ведьмы. Будь у меня время, я бы осталась с тобой и поискала то место, где он проводил ритуал. Следы, как их ни прячь, остаются. Главное знать, что искать.

— Я не знаю, — хмуро пробурчал я.

— А тебе это и не нужно. — Она примиряюще улыбнулась. — Ты ценишься совсем за другую работу. Оставь это дело на инквизицию. Они умеют справляться с подобным.

— Псы Господни, как видишь, не здесь. Я обещал помочь.

— Твои обещания сведут тебя в могилу, — подал голос Проповедник.

— На этот раз соглашусь с ним, — кивнула Гертруда. — Но, зная тебя, понимаю, что ты не отступишься. Ты думал, почему ушли души?

— Причин может быть тысяча. — Я пожал плечами.

— Разберись с этой причиной, и поймёшь, что случилось. Удивляюсь тебе — полез к скелетам, вместо того чтобы найти того мальчишку. Он может многое знать.