– Постойте, Михаил Андреевич, я же не сказал «нет». Давайте встретимся, я буду с братом, вы с вашей супругой и мы поговорим…
– Ну что ж, попытка не пытка, – согласился Бобров.
Они условились на днях поужинать вчетвером и все обсудить. Бобров был очень собой доволен. И когда Марта вышла из ванной в красивом шелковом халате, пахнущая его любимыми духами и такая соблазнительная, что он едва удержался, чтобы не увлечь ее сразу в спальню.
– Маленькая, кажется, я нашел тебе работу.
– Работу? Какую?
– Которая, на мой взгляд, устроит всех.
– Кого всех?
Бобров ввел ее в курс дела.
– Миша, но это абсурд! Что я смыслю в вашем шпионском деле?
– В шпионском деле смыслю я, твой муж! И поверь, я своей любимой жене никогда не откажу в консультации. К тому же этот сценарий написан из рук вон плохо, уж с этим ты справишься вне всяких сомнений.
– Миша, ты не понимаешь, чтобы писать сценарий, надо иметь особый взгляд и образ мысли, сценарист должен мыслить… как бы это сказать… картинками, а мне это не дано и вообще…
– Что?
– Ты подумай, как ко мне будут там относиться? Как к досадной помехе, сугубо непрофессиональной бабенке, которая ни в чем кроме русского языка не смыслит, а русский язык их волнует в последнюю очередь. Я буду чувствовать себя ужасно! Нет, нет и нет!
Бобров озадаченно смотрел на жену. Она не плакала как обычно, а говорила твердо, уверенно, и непоколебимо. Надо же, какая она…
– Маленькая, а ведь ты права! Мне показалось…
– Тебе показалось, Мишенька, – улыбнулась Марта.
– Ну хорошо. Но у меня есть к тебе просьба.
– Какая?
– Видишь ли… даже не знаю как сказать…
– Ты? – удивилась Марта. – Ты не знаешь как сказать? Что же это за просьба, я даже боюсь…
– Видишь ли, в одном издательстве хотят издать роман обо мне.
– Роман о тебе? И ты хочешь, чтобы я его написала? – вытаращила глаза Марта.
– Нет, там уже его пишут, – как‑то смущенно проговорил Бобров, хотя смущение было ему несвойственно.
– Обалдеть! И кто его пишет?
– Какая‑то Нонна Слепнева. Я смотрел в Интернете, там о ней практически ничего нет, но издатель говорит, что издал два ее романа…
– Так что ты от меня‑то хочешь?
– Прочти то, что уже написано, посмотри, съедобно ли это вообще. Мне просто некогда, да и глупо как‑то читать недописанный роман о себе… Бредятина какая‑то.
– А там уже много написано?
– Издатель сказал, что треть примерно… Вот в этой папке…
– Мишка, и ты даже не заглянул в текст?
– Да ну… Совестно как‑то… – скривился Бобров.
– Ладно, погляжу! Интересно все‑таки прочесть роман о собственном муже. Послушай, а с чего эта тетка взялась писать о тебе? Ты с ней знаком?
– Да сроду даже не слыхал о ней! Но Костенко, это издатель, говорит, что она читала обо мне в прессе и вот… вдохновилась… Ну, это не впрямую обо мне, наверное, просто…
– Тогда зачем им твое мнение?
– Я думаю, не мнение им нужно, а мои консультации, чтобы тетенька не написала каких‑то несусветных глупостей. Маленькая, пожалуйста, прочти и попробуй взглянуть на это непредвзято!
– Попробую. Хотя не ручаюсь… Она пишет не на компьютере? Странно, наверное, уже немолодая тетка… – предположила Марта. – Но это хорошо, не люблю читать книги в компьютере.
– Ты, если что‑то касается разведки, помечай галочкой, потом мне покажешь.
– Ну конечно!
– А относительно работы над сценарием ты права, маленькая! И я тебя уважаю.
Утром, проводив мужа, Марта открыла пресловутую папку. Названия у романа пока не было. Фамилия героя была Барсуков. Борис Барсуков. Роман был очень неплохо написан и достаточно увлекательно. Там все начиналось с детства героя. Он, как и Бобров, вырос в Москве в хорошей интеллигентной семье, но дядька героя был разведчиком и его история так увлекла мальчишку, что он решил пойти по стопам родственника, вопреки воле родителей. Но родители погибли в автокатастрофе, и парня взял тот самый родственник, бывший разведчик. Пока особых совпадений с жизнью Боброва Марта не обнаружила. Но это была лишь первая глава. А дальше… Хотя Марта почти ничего не знала о жизни Боброва за границей, но она вдруг почувствовала, что писательница по уши влюблена в своего героя, и вдруг показалось, что она знает о Боброве куда больше, чем Марта. Что это значит? Марта узнавала какие‑то черты своего мужа в этом Барсукове, и даже какие‑то его обороты речи… Он, например, называет там свою жену «малышка», а Бобров всегда говорит жене «маленькая». Марта вскочила и бросилась к компьютеру. Набрала в поисковике «Нонна Слепнева». Сведения минимальные: родилась в Пскове, окончила педагогический институт, какой именно, не сказано, написала два романа, не замужем, и какая‑то невразумительная фотография. Ей тридцать два года. Живет в Псковской области. Что‑то преподает в школе. Ерунда какая‑то… Марта не поверила этим сведениям. Они явно выложены в Сеть лишь для того, чтобы навести тень на плетень. У Марты вдруг зародились нехорошие подозрения. Может быть, она какая‑то знакомая Миши? Может, как‑то связана с ним, может, тоже бывшая разведчица, хотя вряд ли, иначе в Интернете была бы более приемлемая легенда… Или они где‑то пересеклись с Мишей, она влюбилась в него и решила о нем написать. Это возможно, вполне возможно: он ведь живой человек, а мужчины полигамны, и если Миша не устоял… Дамочка рисует своего Барсукова эдаким мачо, рыцарем без страха и упрека. Но ведь мой Миша такой и есть… По крайней мере на первый взгляд. Это только я знаю, каким он был, когда мы встретились. Как утыкался лицом мне в грудь и замирал, а я думала, что он плачет, но глаза оставались сухими. Да ну, ерунда, я бы почувствовала, если бы Миша мне изменил. Просто эта Нонна Слепнева, похоже, талантливая писательница, нашла кучу сведений о Мише и в прессе, и в Сети, из некоторых его интервью почерпнула какие‑то мелочи и использовала в романе… Она вполне могла увидеть его по телевизору и влюбиться в него. Если б я такого увидела, тоже влюбилась бы, но я вытянула в жизни счастливый билет и нечего придумывать себе всякие ужасы! Марта дочитала рукопись. Если отбросить дурацкие мысли, роман ей скорее понравился.
Бобров вернулся домой очень поздно, бледный от усталости, ни о чем не спросил. Марта видела, что он раздражен и, пожалуй, даже зол.
– Миша, что‑то случилось? Неприятности?
– Да нет, просто проторчал в пробке полтора часа, поневоле взбесишься… Но вот домой пришел, сразу легче стало. И еще я голоден как волк!
Комментариев нет