– Еще как трудно. Мне ВСЕГДА попадаются проблемные ученики…
– Э‑э, как это понимать? – спрашиваю я с притворной обидой.
– Вы оба хороши, – с беспокойством отвечает Скайлар.
Мы с Сидом переглядываемся.
– Ладно, Аманда, пошли. Завтра рано начинаем, – Скайлар показывает на машину.
– До завтра, – прощается Сид. Может, все дело в освещении – вечер, звезды и все такое, – но, боже, он выглядит фантастически. На нем костюм‑тройка без галстука. Глаза блестят. Я смотрю ему вслед с дурацкой улыбкой.
– Даже не думай, Аманда. – Скайлар портит весь момент.
– О чем вы?!
– Я видел, как ты на него смотрела.
– Ничего подобного.
– Я тебя предупреждал, – отцовским тоном произносит он.
– Ох, Ричард, ну серьезно. Хватит уже. Я не какая‑ нибудь там влюбленная девчонка. Я умею контролировать чувства и не намерена вешаться на коллег.
Надо запомнить эти слова и записать в раздел: «Мне не нравится Сид Райдер» – и другое вранье для наставника.
Когда Скайлар находит штраф за парковку, тема естественным образом меняется. Ричард вне себя от гнева. Он ненавидит раскошеливаться, особенно в тех случаях, когда платы не избежать. Трындит об этом всю дорогу до моей квартиры, а на прощание рявкает, чтобы я была в конторе «К СЕМИ!», потому что ранним утром у нас важное слушание.
Я валюсь в кровать уже ближе к полуночи, вымотанная физически и морально. Зато я многое узнала о своих коллегах, скрывающихся за париками и мантиями, о людях, с которыми я буду работать и которых нужно впечатлить, чтобы получить постоянную должность.
Глава 7
Не успеваешь оглянуться, как магазины заполняются хеллоуиновским барахлом, а я один за другим пью тыквенные латте. Около трех часов дня солнце заливает все вокруг прекрасным ярко‑мандариновым светом. На набережной появился лоток, где продают картошку в мундире, жареные каштаны и другую еду, сопутствующую холодному сезону. Когда я вечером выхожу с работы, воздух полнится бесподобными ароматами.
Когда это вдруг пришла осень?
Что поразило меня в последние недели – количество испытаний, выпадающих на долю ученика, они просто бесконечны. Я не только хожу по судам, выполняю задания Скайлара и запоминаю имена всех вокруг (пока что осилила примерно восемьдесят семь процентов работников конторы, стыд мне и позор), но и посещаю разные учебные курсы. Судебно‑бухгалтерская экспертиза, адвокатура, этика… какую дисциплину ни назови, по ней есть специальный курс, и проводят его, что еще хуже, в конференц‑зале далеко от работы, а остальные стажеры только и хвалятся, кто из них самый умный/громкий/раздражающий (это всегда Марти).
К концу октября я успела побывать на трех курсах и теперь жалею, что у меня нет пристрастия посерьезнее, чем вино, но не такого страшного, как, например, героин. Должно же быть какое‑то средство промежуточной порочности… хм‑м… может, абсент?
Кроме того, контора вынуждена подчиняться Совету адвокатов и соответствовать определенным требованиям для ежегодного набора учеников. На практике это значит, что необходимо поручать старшим членам организации различные задачи и обязанности.
Одним дождливым утром понедельника Скайлар притащил меня и Марти в переговорную, сел напротив и прожег нас гневным взглядом. Кажется, именно его назначили разбираться с жалобами.
– Ученики, – начал Скайлар, причудливо махнув рукой. Никогда не знаешь, к чему ведут его беседы. Сколько абсурдных разговоров я выдержала после «Стола»! Ричард откидывается на спинку стула, уже привычно складывает пальцы домиком под подбородком. – В давние времена, когда я только стал адвокатом, все происходило намного проще, чем сейчас. Не было необходимости в комиссии по стандартам и прочих. Если кто‑то в конторе бросает на тебя кокетливый взгляд, выбор за тобой: либо трахайся, либо посылай на хрен… – Скайлар произносит последние два слова таким же едва слышным шепотом, которым моя мама говорит «лесбиянки», сплетничая о соседях. – Теперь же, оказывается, у вас есть всяческие права, и я здесь, чтобы рассказать вам о них.
Ну и ну! Подобную задачу следовало поручить кому угодно, только не Скайлару, однако раз это просто формальность, никто и не обеспокоен.
– Так вот, – вздыхает Ричард. – Как прямая, так и косвенная дискриминация по половому, расовому, религиозному или другим признакам НЕПРИЕМЛЕМА в нашей адвокатской конторе. Это недопустимо, – добавляет он. – Ясно?
– Да, – в один голос отвечаем мы с Марти.
– Отлично, едем дальше. Домогательства…
Боже, какое мучение.
– Естественно, запрещены сексуальные или иные домогательства как в пределах конторы, так и вне ее… – предупреждает Скайлар, глядя прямо на Марти, – но если вы стали жертвой подобного обращения, то первым делом должны сообщить своему наставнику, КРОМЕ тех случаев, когда сам наставник и совершает незаконные действия…
Господь всемогущий, я и представить не могла.
– …тогда жалобу нужно направлять прямиком к председателю. Понятно?
– А если домогается председатель? – спрашиваю я из искреннего любопытства.
– Что? – сердито переспрашивает Ричард.
– Ну, вдруг это он теоретически совершил домогательство? Кому жаловаться в таком случае?
– Э‑э, чисто гипотетически…
– Разве мы не должны знать? На всякий пожарный? – Не может ведь такого быть, чтобы Ричард Скайлар не нашелся с ответом?
На мгновение он выглядит озадаченным. Лучше не дурачиться на такую тему.
– Аманда, мистер де Суза – очень занятой человек, – резким тоном отзывается Скайлар. – У него есть дела поважнее, чем бегать за каждой юбкой в конторе.
– Хорошо. Я рада, что все прояснилось, – с улыбкой говорю я.
– Еще кое‑что. Даже не указание… – Ричард произносит слово «указание» с презрением и машет рукой, будто отгоняя его от себя, – а благоразумный совет…
Я заинтригована. Есть что‑то особенное в импровизированных советах от старших барристеров. Такое не узнаешь из книги, этому не научат в юридической школе. Знание передается от одного адвоката другому, из поколения в поколение и приходит лишь с опытом и годами тяжелой работы…
Воцаряется тишина, и мы с Марти оба подаемся вперед, а Ричард смотрит на нас по очереди и говорит.
– Не вздумайте трахаться со своими секретарями. Никогда.
Черт возьми. Как будто я собиралась.
– Я серьезно. Немало карьер загублено таким образом.
Скайлар поднимает брови, чтобы подчеркнуть важность ситуации, его глаза в очках с черной оправой кажутся огромными.
– Да, в конторе появляется новая симпатичная девушка или красавчик‑секретарь, вы флиртуете, крутите любовь, возможно, что‑то из этого даже получается, и все очень замечательно, пока один не бросит другого. И вот тогда все катится к чертям.
– Ричард, очень разумный совет. Как это глупо – подрывать свое положение в конторе, – выпаливает Марти.
Скайлар бросает на него многозначительный взгляд, как бы говоря: «Если кто и способен на подобное, так это ты», и не реагирует на слова стажера.
– Это ведь все очень важно, да, Ричард? – не унимается Марти. – Я только за.
– За что именно? – уточняет Скайлар.
Комментариев нет