Ричард Матесон

Куда приводят мечты

Аннотация

Представьте себе, что вы умерли! Но, как выясняется, жизнь продолжается и за порогом смерти. Более того, впереди ждет бесконечное странствие по неизведанным мирам и вселенным. Именно в такое путешествие суждено отправиться Крису Нильсену, чтобы спастись от отчаяния и вновь обрести надежду и любовь.

Сразу же после публикации роман Р. Матесона стал бестселлером и вызвал бурные дискуссии не только в литературных кругах, но и среди ученых. Названный едва ли не основополагающим произведением о жизни после смерти, он лег в основу одного из самых красивых фильмов Голливуда, главную роль в котором исполнил Робин Уильямс.

Фантастическая мелодрама, поставленная Винсентом Уордом, с триумфом демонстрировалась во многих странах мира и была удостоена премии «Оскар».

Ричард Матесон

Куда приводят мечты

Моей жене, сердечным участием скрашивающей мое существование, с признательностью и любовью

От автора

Предисловие к роману – почти без исключений – вещь ненужная. Это моя десятая опубликованная книга, и мне ни разу не пришло в голову писать предисловия.

Однако этот роман, как мне кажется, требует некоего введения. Поскольку его темой является жизнь после смерти, очень важно, чтобы перед прочтением читатель осознал следующее: лишь один аспект этой истории вымышленный – персонажи и их взаимоотношения.

За редким исключением, все детали взяты из научных исследований.

Ричард Матесон

Калабасас, Калифорния,

август 1977 г.

Умереть, уснуть. – Уснуть!

И видеть сны, быть может? Вот в чем трудность;

Какие сны приснятся в смертном сне,

Когда мы сбросим этот бренный шум, –

Вот что сбивает нас…

Гамлет, акт III, сцена 1

(перевод М. Лозинского)

Предисловие

Рукопись, которую вам сейчас предстоит прочитать, попала ко мне следующим образом.

Вечером семнадцатого февраля 1976 года в дверь нашей квартиры позвонили, и жена пошла открывать. Через пару минут она вернулась в спальню, где мы смотрели телевизор, и сказала, что меня спрашивает какая‑то женщина.

Я встал и пошел в прихожую. Дверь была открыта. Я увидел стоящую на пороге высокую женщину лет пятидесяти с большим, пухлым конвертом в руках.

– Вы Роберт Нильсен? – спросила она.

Я ответил утвердительно, и она протянула мне конверт со словами:

– Тогда это вам.

Я с подозрением взглянул на конверт и спросил, что это такое.

– Сообщение от вашего брата, – ответила она.

Мои подозрения усилились.

– Что вы имеете в виду? – спросил я.

– Ваш брат Крис надиктовал мне эту рукопись, – объяснила она.

Ее слова меня разозлили.

– Не знаю, кто вы такая, – сказал я ей, – но имей вы хоть какую‑то информацию о моем брате, вы бы знали, что он умер больше года тому назад.

Женщина вздохнула.

– Я это знаю, мистер Нильсен, – устало произнесла она. – Я – медиум. Ваш брат передал мне этот материал из…

Она замолчала, а я тем временем начал закрывать дверь.

Тут она быстро прибавила:

– Мистер Нильсен, прошу вас.

В ее голосе звучала такая неподдельная мольба, что я взглянул на нее с удивлением.

– В течение полугода я неотрывно трудилась над расшифровкой этой рукописи, – сказала она. – Не по собственной воле. У меня уйма других дел, но ваш брат не хотел оставить меня в покое, пока я не запишу каждое слово его послания и не пообещаю, что обязательно доставлю его вам. – В ее голосе зазвучали нотки отчаяния. – А теперь вы должны взять это, чтобы я могла обрести покой.

С этими словами она сунула конверт мне в руки, повернулась и заспешила по дорожке к тротуару. Я видел, как она села в машину и та быстро тронулась с места.

Я никогда больше не видел ее и ничего о ней не слышал. Не знаю даже ее имени.

Я перечел рукопись уже три раза, однако так и не понял, что с ней делать.

Я неверующий, но, как и любой человек, хотел бы верить в то, что смерть – нечто большее, чем забвение. И все же навряд ли смогу принять эту историю за чистую монету. Я по‑прежнему считаю, что это не более чем выдумка.

Правда, там присутствуют реальные факты. Факты из жизни моего брата и его семьи, едва ли известные той женщине – если только не предположить, что перед написанием рукописи она посвятила несколько месяцев утомительным и дорогостоящим расследованиям, касающимся жизни нашей семьи. Но какой в этом смысл? Какая ей выгода от подобных действий?

В голове у меня роятся вопросы по поводу этой книги. Не стану их перечислять, а дам возможность читателю поставить свои собственные. Лишь в одном я уверен. Если в рукописи изложена правда, нам всем надлежит пересмотреть свою жизнь. И очень основательно.

Роберт Нильсен

Ислип, Нью‑Йорк,

январь 1978 г.

Смертный сон

Наплыв мелькающих образов

Есть такое выражение – «Начни с начала». Я не могу этого сделать. Начну с конца – с завершения моей жизни на земле. Излагаю так, как все произошло – и что случилось после.

Замечание по поводу этого текста. Роберт, ты уже знаком с моим стилем изложения. Этот текст может тебе показаться иным. Причина в том, что меня ограничивает мой интерпретатор. Мои мысли должны пройти через ее сознание – без этого мне не обойтись. Не все зерна проходят сквозь сито. Не суди меня строго за упрощенность. Особенно вначале.

Мы оба делаем все, что в наших силах.

Слава богу, в тот вечер я был один. Обычно со мной в кино ходил Йен. Дважды в неделю – из‑за моей работы, ты же понимаешь.

В тот вечер он не пошел. Выступал в школьной пьесе. И снова скажу – слава богу.

Я пошел в кинотеатр около торгового центра. Не могу вспомнить название. Тот большой, который разделили на два. Спроси у Йена, как называется.

Я вышел из кино после одиннадцати. Сел в машину и поехал на площадку для гольфа. Маленькую, для детей. Не могу объяснить. Ну ладно. Попытаюсь сказать по буквам, медленно: м‑и‑н‑и‑гольф. Хорошо. Получилось.

По улице шел поток машин. Нет, не по улице, по пр…о‑спекту. Неточно, но сойдет. Я подумал, что проскочу, и выехал из своего ряда на обгон. Пришлось затормозить – навстречу неслась машина. Места для объезда было достаточно, но она все же врезалась мне в левое переднее крыло, отчего мою машину развернуло.

Меня тряхнуло, но на мне был пояс безопасности. Не пояс. Р‑е‑м‑е‑н‑ь. Я не был бы сильно ранен, если бы не фургон, врезавшийся в правое заднее крыло моей машины и ударивший вдоль осевой линии. С другой стороны приближался грузовик. Ударил мою машину в лоб. Послышался скрежещущий грохот, звон разбитого стекла. Я сильно ударился головой, и свет померк у меня перед глазами. На миг мне показалось, что я вижу себя без сознания, истекающим кровью. Потом наступила темнота.

Я снова пришел в себя. Боль была нестерпимой. Я слышал свое дыхание, этот ужасный звук. Затрудненное поверхностное дыхание с редкими булькающими вздохами. Мои ступни были ледяными. Я это помню.

Постепенно я понял, что нахожусь в комнате. Думаю, там были люди. Что‑то мешало мне в этом увериться. Упоительное. Нет, не то. Произнесу медленно: у‑с‑п‑о‑к‑о… успокоительное.