— Ты спасла мне жизнь, — сказала фея. — За мной гнался злой волшебник, и, если бы не ты, он убил бы меня.
— Простите, ваша милость, но я думала, что феи не умирают.
— Мы становимся смертными, если принимаем образ человека или животного. Теперь-то он мне не страшен, но пять минут назад… — Фея содрогнулась.
— Я так рада, что теперь вы в безопасности, — чистосердечно обрадовалась Виггз.
— Это благодаря тебе, дитя мое. Я должна тебя наградить. Возьми это кольцо. Если ты целый день будешь хорошей, оно исполнит одно хорошее желание. Если целый день будешь плохой, можно загадать одно плохое желание. Одно хорошее и одно плохое — вот все, на что оно способно. — С этими словами она исчезла, а Виггз осталась одна с колечком в руке.
Разумеется, потом Виггз изо всех сил старалась быть хорошей, но всегда что-нибудь выходило не так. То передник порвется, то она читает книги, с которых надо вытирать пыль, то… Всякий другой на ее месте давно бы уже махнул рукой на хорошее желание и посвятил себя исполнению плохого. Но Виггз была по-настоящему славной девочкой.
— И я ужасно, просто ужасно хочу стать хорошей, — очень серьезно сообщила принцессе Виггз, — чтобы я могла пожелать танцевать, как фея. — Охваченная внезапным сомнением, она спросила: — А это действительно хорошее желание?
— Это прекрасное желание, но я думаю, что ты и так могла бы неплохо танцевать, если бы попробовала.
— Не могла бы. Я всегда танцую вот так.
Она вскочила и сделала несколько танцевальных движений.
Виггз была милой девочкой, но ее танец невольно вызывал в воображении очень пыльную дорогу в гору, на вершине которой вас не ожидало ничего, кроме вчерашнего рисового пудинга. Что-то в этом роде.
— Это нельзя назвать грациозным, не так ли? — спросила Виггз, остановившись передохнуть.
— Да, мне кажется, феи действительно танцуют немного лучше.
— Вот поэтому я и хочу стать хорошей, чтобы загадать свое желание.
— Мне хотелось бы взглянуть на кольцо… Какое удивительное приключение!. Доброе утро, графиня, — сказала она не особенно приветливо. (Интересно, давно ли она уже здесь?)
— Доброе утро, ваше королевское высочество. Я позволила себе войти без объявления. А-а, милое дитя… — графиня одарила Виггз ласковой улыбкой. (Если она случайно что-нибудь и подслушала, то это была всего лишь ребячья болтовня.)
— Что вам угодно? — спросила принцесса, крепко ухватившись за ручки кресла. На этот раз она ни за что, ни за что не уступит этой женщине.
— Обычные текущие дела. Речь идет об известном вам проекте поощрения литературы. Ваше высочество приняло очень мудрое решение о том, что в отсутствие мужчин, совершающих суровый ратный подвиг, мы, женщины, должны всемерно содействовать процветанию изящных искусств, и с этой целью… если помните, мы говорили о состязании и… ээ…
— Ах, да, — сказала Гиацинта нервно, — давайте обсудим это завтра…
— Состязание, — мечтательно говорила графиня, блуждая взглядом по стенам. — Что-то вроде денежного приза, — прибавила она словно в трансе.
— Да, наверное, нужна какая-то премия. («Почему бы и нет, — подумала принцесса, — если литература нуждается в поощрении?»)
— Мешочки с золотом, — шептала графиня самой себе. — Много мешочков с золотом. Большие мешки серебра и маленькие мешочки золота. — Она уже видела, как бросает их в толпу.
— Прекрасно, мы вернемся к этому завтра, — поспешно проговорила принцесса.
— Я уже все приготовила заранее. Вашему высочеству осталось только поставить свою подпись… чтобы не обременять ваше высочество излишними хлопотами. Это так экономит время. — И она с обезоруживающей улыбкой протянула принцессе лист, разрисованный разноцветными чернилами.
Принцесса подписала.
— Благодарю вас, ваше высочество. Теперь я должна удалиться, чтобы лично все организовать. — Блюстительница интересов литературы с достоинством попрощалась с повелительницей и приступила к исполнению своих обязанностей.
Гиацинта в отчаянии взглянула на Виггз:
— Вот опять! Опять то же самое. Я не знаю, в чем дело, но эта женщина всегда командует мной как девчонкой. О, Виггз, я чувствую себя такой одинокой и беспомощной в окружении женщин. Как бы мне хотелось, чтобы здесь был хоть один мужчина.
— Разве все мужчины во всех странах воюют?
— Нет, не во всех. Есть еще Арабия. Ты, может быть, помнишь, — хотя вряд ли — откуда тебе знать — отец как раз собирался пригласить к нам принца Удо из Арабии, но тут началась война. О, как бы мне хотелось, чтобы отец был здесь! Она опустила голову на руки, но мы никогда не узнаем, уронила бы она несколько царственных слезинок или разревелась по-простому. Потому что вошла придворная дама, и Гиацинта овладела собой.
— Приближается гонец, ваше королевское высочество! Несомненно, из лагеря его королевского величества.
Взвизгнув от восторга и забыв о королевском достоинстве, принцесса бросилась вниз по лестнице, а вслед за ней — верная Виггз.
А что тем временем делала графиня? Она все еще оставалась во дворце. Более того, она находилась в Тронном Зале, и еще более того, она восседала на королевском троне.
Покинув принцессу, она увидела приоткрытую дверь в Тронный Зал и не могла удержаться, чтобы туда не заглянуть. Одна из служанок наводила там порядок и вопросительно взглянула на графиню.
— Можете идти, — сказала графиня с достоинством. — Ее королевское высочество просила меня ждать ее здесь.
Служанка сделала реверанс и вышла. Тогда графиня произнесла удивительную фразу:
— Когда я стану королевой Евралии, мне больше не придется никого просить ничего подписывать.
Ее дальнейшее поведение было еще более удивительным. Прижав палец к губам и тихонько мурлыкая себе под нос, она подошла к двери и оттуда громко объявила: «Ее величество королева Бельвейн Первая!»
Вслед за тем состоялся выход ее величества. Это была настоящая королева величественная и грациозная, не чета какой-нибудь семнадцатилетней девчонке. Благосклонно кивая направо и налево расступившимся придворным, она подошла к трону и, изысканным движением подобрав шлейф, уселась на него. Появления ее величества ожидали знатные посетители: принц Гансклякс из Трегонга, принц Ульрих, герцог Нульборо.
— Ах, дорогой принц Гансклякс! — воскликнула королева, протянув правую руку. — И вы, милый принц Ульрих! — Приветствие сопровождалось изящным жестом левой руки. — И вы тоже, дорогой герцог! — Ее правая рука, с которой принц Гансклякс к тому времени покончил, протянулась к герцогу, чтобы он тоже мог припасть к ней устами. Но рука замерла на полпути, потому что графиня скорее почувствовала, нежели увидела, принцессу, с изумлением наблюдавшую за ней из дверного проема.
Комментариев нет